Гадина Петровна
Шрифт:
Розовая юбка переливалась перламутром. Она посмотрела на свои руки — тонкие пальчики молодой девушки, указательный украшает изящное? колечко с синим камнем.
— Эй, как вас там? — Галина обратилась к спутнице, та с готовностью ответила:
— Фрэн, меня зовут Фрэн. Вы верно сильно ушиблись затылком, когда карета подскочила на кочке! Позвольте я взгляну.
— Да уж наверное, — пробормотала главбухша, осматривая себя по частям. — Глядеть не надо. Сидите на своем месте.
Она высунула из-под юбки ножки в атласных туфельках с бантами и покрутила стопами. Совершенно
— Эй, Фрэн!
— Да!
— А меня как зовут?
Женщина посмотрела на нее с недоумением:
— Так принцесса Ровена из Фэй… Дайте-ка я голову вашу ощупаю.
— Не надо щупать! — угрожающе заворчала Галина. — Исфэй? Это фамилия? Ты моя служанка?
— Горничная, — с небольшой обидой поправила Фрэн. — Из Фэй — это значит, что вы из Фэй. Родились там и выросли.
«Ну что ж, из Фэй, так из Фэй, — подумала Галина. — И не такой дебет с кредитом сводили. Разберёмся!»
Она отодвинула занавеску кареты. За окном разливался самый обыкновенный летний рассвет, совершенно не отличавшийся от привычного ей. Дорога была грунтовая и пустая: ни тебе дорожных знаков, ни мусора на обочине, автомобилей. Впереди ехало несколько старомодно одетых мужчин на лошадях. Что творилось позади — из окна ей видно не было.
Поспрашивав еще немного Фрэн, она выяснила, что кортеж у них небольшой: их экипаж, за ними идет фаэтон с камергером, ответственным за брачную церемонию со стороны Фэй, небольшой дилижанс с гардеробом принцессы, подарками и съестными припасами в дорогу, и десяток хорошо обученных воинов из личного состава короля.
— О, на свадьбу едем! — обрадовалась Галина.
— Да, вам очень повезло, говорят, принц — настоящий красавчик! — Фрэн захихикала, закрыв лицо руками…
Лицо принцессы помрачнело ненадолго, затем снова приняло привычное чуть надменное выражение. К слову «замуж» в обычной жизни у нее было стойкое отвращение, но в воображаемом мире: почему бы и нет. Тем более, если красавчик.
Завидев убранную занавеску, с окном поравнялся молодой всадник на гнедой лошади. Он чуть наклонился, чтобы поймать взгляд принцессы и многозначительно на нее посмотрел.
— Что-то хотели, молодой человек? — спросила у него Галина, но тот пожал плечами и пришпорил коня, опередив карету.
Спустя час Галина поймала себя на мысли, что время наркоза затягивается, а тело от отсутствия активности затекает по-настоящему. Она заёрзала на месте.
— Так, дружочек, Фрэн, а когда привал? Кстати, у меня есть что-то поприличнее, чем это? — она показала на свою фатиновую розовую юбку.
— Странно, вы всегда очень любили это платье. Конечно, у вас полно нарядов на любой вкус!
— Отлично, подберем что-то нормальное на привале. Серенькое, там, или черненькое. Ну и чтоб вот это вот срам прикрыть как-то.
— Срам — это вы про декольте? — уточнила Фрэн.
— Да, да, про оно самое. И тебе тоже бы задрапировать не помешало! На приличного человека работаешь, а не в хлеву. Дай-ка зеркало.
Фрэн порылась в вещах и протянула принцессе зеркало.
— Вашу Машу! — воскликнула та, оглядывая
— Как же, помню. Двадцать пятого марта исполнилось восемнадцать!
— Ха! — хохотнула принцесса, пристально всматриваясь в каждую черточку своего нового облика.
Глава 4
Первая смерть
Глава 4. Первая смерть
Старший по королевскому кортежу капитан Дефорт ехал верхом на своем боевом коне, уныло размышляя о том, что стал слишком стар для подобных долгих путешествий. Поясница болела, ноги и зад отваливались, до точки привала, отмеченной им же самим на карте, было еще далеко.
Маршрут пролегал в объезд основного тракта, чтобы не привлекать лишнего внимания, — женитьба наследников двух королевств держалась в строжайшей тайне. Со стороны севера у Аурусбурга сгущались тучи, и правители его решили заручиться военной поддержкой королевства Фэй. Те же, в свою очередь, роднились с одним из богатых государств, стоящем на крупнейших золотоносных жилах. Золото Аурусбурга ценилось во всем мире выше остального, как самое чистое. Оно же не давало покоя воинственным соседям, периодически поднимавшим головы и пытавшимся отобрать пару-тройку рудников у границ.
Юная принцесса, ехавшая все три дня от начала путешествия тихонько, как мышка, вдруг высунулась из окна своей удобной кареты и стала хлопать в ладоши и кричать:
— Эй, кто-нибудь! Когда мы уже остановимся? Сил нет уже трястись в этой тарантайке!
Дефорт подъехал поближе к окну ее кареты и как можно вежливее объяснил, что сейчас это сделать никак невозможно, поскольку подвергнет опасности жизнь ее высочества.
Но принцесса и слышать ничего подобного не хотела.
Он удивился, как чудно она разговаривала: неужели это был говор, обычный для монастыря, при котором она воспитывалась?
— Это возмутительно! — она грозила пальцем Дефорту. — Кто здесь принцесса, в конце концов? Я или вы?
— Вы здесь принцесса, — отвечал он, вздыхая.
— Тогда почему вы со мной препираетесь? А ну, немедленно командуйте привал! Я устала! Я есть хочу!
Дефорт посмотрел на экипаж камергера в надежде найти там поддержку. Королевский придворный Вильгельм фон Уттербах высунул седую голову из окна и выкрикнул:
— Капитан, может быть, позволим принцессе отдохнуть? Да и мы все ужасно устали от тряски. Давайте-ка, подыщите полянку посимпатичнее для привала!
— Но это не по уставу, граф!
Уттербах утомленно махнул ладонью, мол, как-нибудь обойдется.
Спустя минут пятнадцать Дефорт углядел с правой стороны за деревьями удобное местечко и дал приказ к стоянке.
Принцесса, довольная своим триумфом над капитаном, неуклюже выбралась из кареты и стала требовать от горничной другое платье. Молодой мечник Эдмар не спускал с принцессы глаза. Дефорт взял себе на заметку, что того нужно держать в поле зрения. «Еще любовной драмы мне тут не хватало», — подумал он, спешившись с коня.