Гадский Новый год с бывшим

Герман Юлия

– Отчего же только на ночь? – ухмылялся он. – Недостаточно масштабно для меня.

– Какой же ты!.. – я поморщилась, не понимая, испытываю больше отвращения или все же горечи.

– Что-то не нравится, Белова? – прошел он к дивану, стоящему по правую сторону от меня, опустился на сидение и потянулся за бутылкой виски.

– Да! – зло выплюнула я.

– И? Жду более детального ответа, – отвинтил крышку с горлышка бутылки и налил янтарную жидкость в бокал.

– Ты! Мне не нравишься ты! Не нравится, что ты меня купил, и не нравится, что

мой босс хочет, чтобы я уломала тебя инвестировать в мой проект! – распирало меня от злости.

Хотелось послать к черту всю эту дурацкую затею с инвестированием и уехать домой. А там – свернуться калачиком и оплакать свою неудачу. Но самое главное – не видеть эту мерзкую рожу.

– Так в чем же проблема, Мила? – в стакан со стуком опустились кубики льда. – Начинай уламывать, – откинулся он назад, и под тяжелым мужским телом заскрипела кожа. – Второго шанса не будет, – закинул он руку на спинку дивана.

– Ты сейчас серьезно? – сердце замерло, боясь радоваться раньше времени.

– Вполне, – сделал глоток из бокала с невозмутимым видом.

– Ох… – я мгновенно подобралась, собираясь с мыслями. – Насколько мне известно, ты уже посвящен в идею вертикальных ферм…

– Ты же не будешь сейчас грузить меня этой муторной фигнёй?! – скривился Волков.

– Именно это я и планировала сделать. Ты ведь сам сказал…

–Я сказал, не рассказывай, Мила, а улымавай. Разницу чувствуешь?

– И чтобы уломать тебя, надо рассказать о проекте…

– Надо просто встать на колени и хорошенько отсосать мне член, – перебил меня Волков, вышибая дух своим заявлением. – Ну же, Белова. Ты же хочешь, чтобы я вложился в эту херню? А для этого нужно поработать ротиком.

Глава 7

Вдохнула-выдохнула и распахнула веки.

Нет, не показалось. Я все еще находилась в сомнительном заведении, и передо мной, развалившись на диване, сидел главный кошмар всей моей жизни, источник бессонницы, депрессии и неуверенности в себе. И сейчас, не выпуская бокал с виски из руки, он положил локти на спинку дивана и самодовольно смотрел на меня.

– Что сделать? На колени встать? – наконец-то выдавила я из себя, отойдя от шока.

– Ширинку сама расстегнешь или тебе помочь? – усмехался подонок.

Я замерла на месте, рассматривая этого индюка и думая, чем могла заслужить подобное обращение. Не помнила, чтобы я была груба с ним в прошлом или чем-то обидела. Неужели можно вот так вот, по щелчку пальцев, измениться до неузнаваемости и превратиться в абсолютное чудовище?

Но Волков, кажется, кайфовал от своего превосходства. Ему нравилось мое положение просящей. Неужели все то время, что мы провели вместе, для него стало настолько невыносимым воспоминанием? Или он такой теперь со всеми и я просто подвернулась под руку?

Как бы там ни было, но все происходящее в стенах этого клуба для меня неприемлемо. И терпеть его унижения я больше не стану. Пусть катится в ад.

– Что замерла, Белова? Время идет. Нужно

отрабатывать вложения.

– Ну раз время идет, тогда расстегивай, – скрестила я руки на груди, дожидаясь.

– Что за гонор? Мне не нравится, как ты себя ведешь, Милочка, – оскалился бывший.

– Ах, ну если Андрею Игоревичу не нравится, то приношу свои глубочайшие извинения, – наклонилась, практически грудью до колен, и провела рукой, касаясь кончиками пальцев, по полу.

– Я бы на твоем месте не язвил, – он смотрел словно хищник, готовый разорвать жертву.

– Как я смею? Сейчас встану на колени и все сама сделаю, – ласково улыбнулась я, полыхая внутри от ярости и желания расцарапать его самодовольную рожу.

Как же я его ненавидела! Каждая клеточка моего тела хотела его уничтожить. Не видеть, не слышать, не знать, не дышать с ним одним воздухом! И тем более я не хотела к нему прикасаться. Но раз ситуация сложилась таким образом, то я шагнула, встав прямо перед Волковым и опуская взгляд на его пах, где уже топорщилась ширинка, совершенно не скрывая его возбуждения.

Кажется, целая жизнь прошла с того времени, когда я прикасалась к нему в последний раз. И целая вечность с того момента, когда он впервые взял меня за руку, впервые поцеловал и стал моим первым мужчиной. До сих пор помню, как я ждала нашей близости, его прикосновений и его ласк.

А теперь я бы отдала все, лишь бы уйти из этой комнаты.

– Ну же, Мил! Не ломайся, – отпил он из бокала, дожидаясь моего следующего шага.

– Конечно, – я растянула губы в улыбке, заглядывая в потемневшие от похоти глаза, и не спеша опустилась на колени.

– Умница, Снегурка, – довольно проговорил он. Но произнес это с такой интонацией, будто я его карманная собачка и он хвалит меня за верно выполненную команду.

Смотрела на него снизу вверх, решаясь. Я уже и забыла, каково это – прикасаться к мужчине.

Первые два года мне казалось, что жизнь закончена и я больше не смогу найти себе место в этом мире. Когда пошла на терапию, на мужчин смотреть даже не могла.

А спустя три года, когда наконец-то приняла то, что пора оставить прошлое за бортом и попробовать выстроить новые отношения, непроизвольно сравнивала всех с Волковым. И каждый проигрывал ему по всем параметрам. С теми же, с кем соглашалась пойти на свидание, предварительно убедив себя, что человек мне симпатичен, по итогу не могла продолжить общение, предлагая только дружбу.

Ни с одним мужчиной рядом мое сердце не заходилось безумной птицей, не бросало в жар от волнения и не хотелось даже просто дотронуться до человека.

Поэтому, по злому стечению обстоятельств, Волков и был тем самым мужчиной, до которого я дотрагивалась в последний раз.

Стоя между его широко разведенных ног, я испытывала странное волнение. Ситуация казалась знакомой, и тело инстинктивно подалось вперед, требуя контакта. Но стоило посмотреть вверх и увидеть этот высокомерный взор, как злость перекрыла все остальные эмоции.