Галактическая полиция (Кора Орват 1)

Булычев Кир

– В тот прекрасный день я понял, что все происходящее неправильно. Что мы строим переходник между мирами, мы налаживаем наблюдение за Землей, мы начали получать...

– Наверное, потому, что вы ученые, а ученые совершают много страшных вещей, чтобы удовлетворить свое любопытство.

– Где ты подслушала такую формулу?
– Сама придумала.

Профессор оторвал ветку от невысокой сосны и принялся отмахиваться от назойливой осы.

– Нет, ты не права... мы предпочли бы стать знаменитыми дома. Но нам не повезло. Мы родились и жили в такое нелегкое время, когда и великие открытия могли уничтожить и окружающих, и тебя самого. Только не надо преувеличивать нашу сознательность. Кора. Мы испугались,

что нас арестуют и, может, расстреляют за то, чего мы делать не собирались.

– Вот это для меня самое непонятное!
– призналась Кора.

– Многое у нас непонятно нормальному человеку. Сложись обстоятельства иначе, не исключено, что вот эта самая планета стала бы полем боев. Все было бы наоборот.

– Чудо!

– Ты живешь в мире, который уже, как я понимаю, переболел болезнью самоуничтожения. А я жил в мире, где один сумасшедший мог нажать на кнопку, и враждебные армии перебили бы не только друг друга, но и всех мирных людей.
– Как хорошо, что этого не случилось!
– Но случилось другое.
– Профессор победил осу - жалобно жужжа, она стала кружить над Корой.
– Мы с моим другом Виктором неожиданно для себя попали в новый переплет. Представь себе - мы перелетаем сюда, чтобы отсидеться, найти убежище... А попадаем в ситуацию, похожую на ту, из которой умчались. Конечно, не совсем такую, но достаточно неприятную. Правда, среди местных начальников нашлись умные головы, которые предпочли нам поверить. И первым среди них стал покойный президент.
– Вы тоже думаете, что его убили?
– Очень похоже. Он разбился именно тогда, когда стал последним препятствием на пути генерала Лея к власти, - И что решил президент?

– Президент решил, что информация - самое ценное оружие наших дней. И он был прав. Он рассудил, что сама по себе дырка между двумя мирами, даже если она и существует, еще ничего ему не дает. И прежде чем использовать ее, надо узнать, как ее использовать.

– Он был прав, - сказала Кора, - я бы то же самое сделала на его месте.

– У тебя нет таких возможностей. В общем, первым делом нас засекретили, в лучших земных традициях. Затем расставили посты по всему побережью, превратили виллу "Радуга" в центр исследований, а нам дали по трехкомнатной камере с видом на море, пайку и спецодежду...
– Как так?

– Я шучу. Откуда тебе знать такие слова? И все было бы хорошо, наши исследования проходили успешно, и нашли мы здесь добрых коллег и почти соратников... но не уловили того неизбежного и мерзкого момента, когда нашим проектом заинтересовались военные. И чем дальше, тем больше. А когда в них созрела славная идея скинуть президента и взять власть в свои руки, наш проект "Земля-2" стал главной ставкой в политической борьбе. Для президента он был козырем за пазухой, а для военных - средством одним налетом решить все проблемы. Разумеется, я упрощаю и далеко не все могу тебе объяснить... Но главное то, что в один прекрасный день я проснулся и понял: больше я в это не играю. Дома в это наигрался. И не хочу я стоять на стороне, тех, кто намерен убивать моих соотечественников - хороших, плохих, но соотечественников. Людей, в конце концов! И я все выложил Вите Гарбузу. Но оказалось, что он не хочет видеть очевидного - он считает, что все отлично кончится, что они с президентом постепенно наладят союз двух миров, а если и придется как-нибудь долбануть по нашей родине, то туда ей и дорога.
– Вы снова преувеличиваете?

– Я снова преувеличиваю. Суть дела в том, что Витя испугался вновь упасть с облаков на землю. Он испугался, что его поставят к стенке местные герои. "Я от бабушки ушел, я от дедушки ушел, а от тебя, лиса, тем более уйду!" Он стал уговаривать меня, а еще больше - себя, что все обойдется, мирные силы победят, а милитаристы стыдливо уползут в .свои

норы... Но я не стал с ним спорить. И отказался участвовать в работе над проектом. Поздно, конечно, но отказался!
– Трудно было?

– Еще как! Но в результате я остался более-менее живой, в общем бараке с обещанием хранить тайну. А ребра срослись, и ссадины зажили. Нигде не любят дезертиров с трудового и научного фронта. Он улыбался. Но очень печально.
– Понятно, - сказала Кора.
– Что понятно?
– Теперь мне многое понятно.
– У тебя в голосе звучит осуждение.
– Ничего у меня не звучит. Я смотрю на лагерь.

Там вели обратно Нинелю. Она шла спокойно и больше не ругалась.

– А давно вы здесь служите?
– спросила Кора.
– Я же говорил, что ты меня осуждаешь.
– Я не переживала того, что переживали вы. Мы можем доверять Гарбузу?

– Он не дурак. После смерти президента он сообразил, что в любой момент от него могут отделаться. Как решат, что обойдутся без него, обязательно вздернут на сук.
– Вы не ответили на мой вопрос.
– Мы служим здесь... третий год.
– А на Земле прошло почти полтора века.
– Природа непредсказуема. Профессор посмотрел на часы.

– Проголодались?
– спросила Кора. Потому что сама она страшно хотела есть.
– Я забыл об этом, - ответил профессор.
– А все-таки вы сделали великое открытие, - сказала Кора.
– Представляете - прошло сто пятьдесят лет, а ваше открытие никто не повторил. Это же удивительно!
– Спасибо.

– Если мы доберемся до Земли, то как минимум Нобелевская премия вам с Гарбузом гарантирована.
– А Нобелевские премии еще выдают?
– И они очень почетные.

– Я скажу Гарбузу. И передам, что маленькая хитрая девочка из двадцать первого века очень настаивает на том, чтобы он не уничтожал Нобелевский комитет и вообще население нашей планеты, потому что иначе некому будет вручить ему Нобелевскую премию. Кора засмеялась: - А вы хитрый!

Сквозь птичий гомон донесся звук колокола, который созывал в столовую.

Виктор Филиппович Гарбуз появился, когда они уже отчаялись его дождаться. Уже после того, как в лагере спохватились, что два пришельца исчезли. Сверху было видно, как их искали на территории, потом несколько солдат начали шуровать в кустах возле ограды, но высоко по склону в лес не углублялись: или не было приказа, либо чего-то опасались. Но ясно было, что поиски на этом не прекратятся - это только отсрочка, и если Гарбуз не появится, то придется уходить в горы либо сдаваться. Гарбуз спешил по тропинке так, словно бежало стадо Гарбузов.

Он пыхтел, наступал на ломкие сучья, бормотал что-то себе под нос, и когда Калнин окликнул его, он от неожиданности вскрикнул и натолкнулся на ствол дерева.

– Ну, ты меня напугал, - сообщил он.
– Нельзя разве было потише кричать? Они же услышат.
– Рубашка его взмокла от пота и была застегнута неправильно, отчего спереди перекосилась.

– Если они хотели услышать, то уже услышали. За тобой не следили?

– Я не привел с собой хвоста, - сказал Гарбуз, припомнив фразу из какого-то исторического романа про революционеров.

– Тогда рассказывай, а то времени у нас мало.
– Почему?

– Потому что нас уже ищут. Видишь вон там солдат?
– Интересно, сказал Гарбуз.
– Вы уверены, что ищут именно вас?

– Ты даже сейчас спесив, как всегда, - усмехнулся профессор.
– Ты не допускаешь мысли, что кто-то кроме тебя может пользоваться повышенным вниманием. Говори же, что ты узнал.

Гарбуз пригладил ладонью кудряшки над висками.
– В общем, ты был прав, - сказал он. И это признание далось ему с трудом. Оно разрушало остатки заграждений, которые он выстроил между собой, великим, и действительностью.
– Они бессовестные сволочи.