Галактики, как песчинки
Шрифт:
— Н-да. С таким излучателем прорыв сквозь блокированную дром-зону становится делом не пилотского мастерства, а всего-навсего скорости — чем быстрее, тем лучше…
На сей раз параметры канала были нормальными: протяжённость — чуть более тысячи шестисот парсеков, место выхода — двойная звезда USCG 253-317846-581, неисследованная, предположительно без планет, собственное название отсутствует.
— Пятьдесят пять секунд до входа в канал, — произнесла я.
— Генератор работает нормально, — ответил Валько. Затем строго отчитал меня: — Рашель, где твои глаза были, когда ты прокладывала курс? Какого дьявола тебя понесло
— Четвёртая степень совсем не опасно, — оправдывалась я. — Всего лишь высокий уровень радиации… И вообще, я ничего не понимаю. На карте дром-зоны тот канал был обозначен как неисследованный. Этот, кстати, тоже.
— Ты уверена?
— Абсолютно. Я не слепая. Вот, сам посмотри… — Я начала было производить манипуляции на консоли, но затем остановилась. — Нет, позже. Десять секунд до входа в канал… Пять секунд… Есть!
За передней стеной рубки всеми цветами радуги заполыхало гиперпространство. Валько доложил:
— Резонансный генератор вышел на рабочую мощность две целых и семь сотых тераватта. Расчётное время гиперперехода по объективному галактическому времени — два часа сорок три минуты и тридцать одна секунда. По собственному бортовому — стандартный полуторасуточный интервал… А теперь обожди немного. Сейчас я кое-что проверю.
Олег сидел, откинувшись на спинку кресла, и не отрывал взгляда от обзорной стены. Он наслаждался первыми минутами первого в своей жизни полёта в гиперпространстве.
Я не стала отвлекать его и вывела на экран нужный участок карты дром-зоны. Да, действительно — оба канала были обозначены на ней как неисследованные. А компьютер выдал сообщение: «Добавлено два исследованных канала. Обновить схему?»
Чёрт бы меня побрал! Неужели?…
Слева, в кресле связиста, пошевелился Валько. Распахнув глаза, он отсоединил от своего импланта разъём и повернулся ко мне. Его взгляд был растерянный и виноватый.
— Я лопух, Рашель. Растяпа. Надо же, не сообразил проверить детектор каналов…
— А он, — подхватила я, — усовершенствованной конструкции. Сканирует каналы не только первого, но и второго рода.
— Вот именно. Уже много столетий считалось непреложным фактом, что априори невозможно определить, куда они ведут. А тут на тебе — оказывается, что возможно. Теперь ясно, откуда появилось так много новых исследованных каналов, к тому же очень удобно расположенных. Однако нашим всегда хватало осторожности не афишировать это открытие. Например, мы летели на Новороссию шесть с лишним суток по бортовому времени, хотя могли попасть туда с помощью одного-единственного «затяжного прыжка»… И ещё. Ты представляешь, что из этого следует? Таким образом мы можем путешествовать к соседним галактикам — перепрыгивая от одной блуждающей в межгалактическом пространстве звезды к другой.
«Совершенно верно, — подумала я. — Так всё и происходит. И не нужны нам никакие каналы третьего рода…»
31
С каналом, который я выбрала для бегства, нам не слишком повезло. Он вёл в пустынную, неизученную область на внешнем изгибе Рукава Стрельца. Здесь не было ни одной звезды, удовлетворяющей критерию Лопеса-Слуцкого, значит, не было пригодных к жизни планет, также здесь отсутствовали какие-либо аномалии, представляющие интерес для астрофизики, поэтому на протяжении всей истории освоения Галактики этот район не баловали
Согласно картам, имевшимся в памяти бортового компьютера, ближайший исследованный канал второго рода располагался в тысяче с лишним парсеков, и кратчайший путь к нему проходил через девяносто три системы. Но это только геометрически кратчайший, а реально, если не хочешь тратить уйму времени на манёвры в дром-зоне, приходится двигаться зигзагами, выбирая для следующего скачка более или менее подходящий из соседних каналов первого рода. В результате путь удлиняется как минимум втрое, и если считать по сорок минут на каждую дром-зону, то получается порядка двухсот часов полёта. Даже если мы с Олегом будем управлять кораблём в две смены, по двенадцать часов в сутки, то всё равно раньше чем через девять дней до вожделённого канала не доберёмся.
Но и на этом дело не заканчивалось. Тот канал вёл в середину Рукава Лебедя и выходил в восьмидесяти парсеках от другого исследованного канала, через который можно было попасть в Скопление Дачжао, а уже оттуда — к основанию Шпоры Ориона, наиболее изученного из всех регионов Галактики. Там имелся достаточно богатый выбор дальнейших маршрутов, но в любом случае нам пришлось бы потратить на полёт к Терре-Галлии не менее двух недель объективного времени.
Располагай мы обычным кораблём, у нас не оставалось бы другого выбора, как последовать по этому пути. Однако крейсер «Нахимов» был оснащён усовершенствованным детектором каналов, и это позволяло нам гораздо быстрее добраться до нашей цели — Терры-Галлии.
После выхода из «затяжного прыжка» мы, маневрируя исключительно на гравитационном приводе, который не оставлял за кораблём ионного следа, совершили несколько беспорядочных скачков к соседним звёздам, чтобы окончательно обезопасить себя от возможной погони. У безымянного голубого гиганта с десятком безжизненных планет мы прекратили бегство и запустили программу сканирования дром-зоны.
Детектор «Нахимова» опрашивал каналы довольно быстро — почти полторы сотни в секунду, но с учётом общего количества каналов второго рода получалось, что для исследования всей дром-зоны потребуется ни много ни мало двадцать четыре года. Ещё в самом начале прыжка, высчитав эту цифру, я сразу упала духом и решила, что из нашей затеи ничего не выйдет. Однако Валько быстро успокоил меня:
— Пошевели мозгами, Рашель. Ты умная девочка, но тебе явно не хватает систематичности мышления. Ты поддалась магии больших чисел, они ошеломили тебя, и ты перестала соображать. Нам ведь не нужны координаты всех каналов, правда? Нам даже не нужен какой-то один конкретный канал. Всё, что мы хотим, это хоть какой-нибудь канал, который выходит недалеко от Дельты Октанта. Скажем, в радиусе двухсот парсеков. Годится? Тогда посчитаем, что говорит по этому поводу статистика. А она говорит следующее: в среднем одна из миллиона девятисот двадцати тысяч взятых наугад звёзд должна находиться в обозначенном нами районе. Ну а сколько времени понадобится детектору, чтобы просканировать эти без малого два миллиона каналов? Всего ничего — какие-то там три часа сорок минут. Мелочь, согласись. А если взять все звёзды Сектора Один, то вообще никаких проблем — детектор будет находить ведущие туда каналы в среднем через каждые полторы минуты.