Галактиона
Шрифт:
— Не координаты — направление, с которого звёздные скопления игры могут принять вид, аналогичный тому, что находится на снимке. Но как далеко нужно будет удаляться от этих скоплений, или наоборот — приближаться к ним, — этого я не скажу.
— Оценить время поиска можешь?
— Порядка трёх-четырех недель. Сейчас часть ресурсов перенаправлена на контроль этого дома, поэтому срок может вырасти ещё на неделю. Желаете ускорить работу?
— Не нужно, — покачал я головой, несмотря на то что Степашка меня не видит. — Как только будет доставлена новая капсула, вытащи меня из игры.
Скептически посмотрев на универсальную игровую капсулу, имеющуюся в этом доме по умолчанию, я покачал головой
Вы были убиты. Желаете возродиться на планете Каркуша (текущая планета) или хотите перенестись на Кирлац (планета-привязка)?
Мне не удалось сдержать радостного возгласа, как только перед глазами появилось сообщение. Готовясь к игре, я вычитал всё о том, как перерождаются капитаны кораблей, сами корабли, но до десантников, воюющих на планетах, я не добрался — мне казалось, что эта информация будет лишней. Зря я так думал — у игроков, погибших на какой-либо планете, появляется выбор — возродиться на этой самой планете, либо вернуться «домой». Причём до тех пор, пока этот выбор не будет сделан, войти в игру нельзя. Как же иногда приятно ошибиться — терять «Каркушу» я не намерен! К тому же меня очень заинтересовал Ялрок — кто это такой? И почему у него есть карманный носорог трёхметрового роста? Я себе хочу такого же…
Вы выбрали возрождение на планете Каркуша. Вход в игру возможен через 5… 4…
Карлатон, или планета Каркуша, кому как нравится, возродил меня в нескольких метрах от корабля. За ночь джунгли не успели растворить в своем зелёном великолепии созданную мной тропинку, поэтому направление, по которому можно найти Ялрока, определялось безо всякого труда. Использовав один из трёх комплектов питания, я вытащил усмирители и отправился искать громадный булыжник. Если у криптозавра есть активная защита, то мои усмирители сгорят при первом же наведении, однако мне уже доводилось в этой игре побеждать непобеждаемое. Зарядов в усмирителях хватит на неделю активного использования, поэтому сейчас можно их не экономить. Носорогу не повезло — начался сезон охоты, главное найти камень поувесистей.
— Р-р-ра! — дикий рёв криптозавра превратился для меня в музыку — очередной удар моего двухметрового камушка отправил зверя в полёт, сбивая с ног и вбивая в дерево. Тело носорога постоянно покрывалось какими-то радужными всполохами, словно он постоянно корректировал собственную защиту, однако против набравшего скорость камня ничего не мог поделать — школьная физика в самом ярком её выражении…
Зверя я нашёл на поляне, на которой меня отправили на первое перерождение, словно он являлся сторожевой собакой какого-то локального дома. Ялрока видно не было, поэтому я залез на дерево, поднял усмирителями найденный камень и обрушил его на голову носорога-переростка. Ноги ошеломлённого зверя разошлись в разные стороны и он грузно рухнул на пузо, недоуменно мотая головой в поисках противника. Подняв камень в воздух, приковывая к нему внимание криптозавра, я отвёл его в сторону и тут же вновь запустил в монстра. Масса плюс ускорение сделали своё дело — криптозавр не смог уклониться и только хрюкнул, когда камень снёс его с места, впечатав в дерево. Единственное, что мне не понравилось в этом действии — я встретился взглядом со зверем и понял, что меня нашли. Начались танцы.
Сколько раз я себя хвалил за то, что догадался залезть на дерево, даже сосчитать трудно. Криптозавр раз за разом врезался в огромный ствол, стараясь либо проломить его, либо забраться ко мне наверх, что с его трёхметровыми габаритами было бы крайне интересным зрелищем. Прыгать это чудо не
— Хирург, остановись! — через десять минут упражнений в принятии тяжестей на грудь криптозавр окончательно остановился и огромной неподвижной тушей завалился у дерева. Опыта за убийство не было, что означало одно — тварь ещё жива. Очередной раз подняв камень в воздух, приготовившись опустить его прямо на голову носорога, я был остановлен криком Ялрока, прилетевшего ко мне на ветку.
— Значит, всё же шпрехаешь по-нашему? — съязвил я, положив, тем не менее, камень на землю. Рядом с криптозавром, на всякий случай.
— Не знаю, что такое «шпрехаешь», но мой глардирант смог распознать твою речь как крайне обедненную версию языка эксперимента под названием «квалианец». Когда я понял, что ты вновь появился на планете, мне пришлось посетить шальрандан, чтобы иметь возможность с тобой общаться. Криптозавр должен был тебя задержать, но… Зачем ты появился на Карлатоне?
Если «местный» хочет начать диалог, довольно глупо отказать ему в этом начинании. Раз бабочка такая разговорчивая, то кто знает, может она сможет мне помочь спасти «Каркушу», поэтому удобнее устроившись на ветке, я принялся рассказывать о том, как мы начали свою последнюю битву, как ушли в гипер, как попали на планету, как я отправил отдыхать всю свою команду, оставшись один. Скрывать такие сведения от программы я не собирался…
— Камень не позволит твоему кораблю покинуть эту планету, — задумчиво произнёс Ялрок, кружась вокруг «Каркуши». — Даже если ты полностью забьёшь его Эло, самоуничтожение ничего не даст — камень сохранит корпус и, как следствие, сам корабль. Чтобы вернуть его в строй, нужно поднять в космос и запустить одной из ваших торпед. Других способов спасти этот древний фрегат нет.
— Не такой уж он и древний, — обиженно произнёс я, косясь на криптозавра. Когда я рассказал местному гуманоиду свою историю, он возжелал посмотреть своими глазами на космический корабль современности, словно не слышал взрыва от удара Каркуши о планету. Странные здесь все. Криптозавр пошёл с нами, едва ковыляя на своих коротких лапках — по всей видимости, обработал я его хорошенько, — при этом я постоянно ловил на себе его взгляд. Как минимум один из трёх глаз постоянно смотрел на меня, словно выдумывая какую-нибудь гадость.
— Он не древний по созданию, он древний по конструкции, — пояснил свои слова Ялрок. — Много тысячелетий назад мы прекратили строить такие корабли, признав их слишком ущербными.
— Тысячелетий? Сколько же тебе лет?
— В настоящий момент — сто двадцать две тысячи триста сорок два года, — послышался ответ, буквально ошеломивший меня. — На этой планете я был оставлен как хранитель мира, поэтому участия в галактической войне не принимал. Возможно, именно поэтому я сейчас разговариваю с тобой, а не витаю в эфире.
— Почему ты назвал квалианцев экспериментом?
— Потому что они были созданы искусственно. Мы искали способы борьбы с вракастом и экспериментировали с разными расами. Квалианцы, приканцы — это наши детища, призванные защищать планеты. Мы наделили свои создания разумом, знаниями, но, как теперь видно, эксперимент не удался — за семьдесят тысяч лет, что прошло с момента гибели моей расы, наши создания сильно деградировали. Как в языке, так и в технологиях. Я так понимаю, ты желаешь что-то узнать?