Галлоуэй, мой брат
Шрифт:
Один из этих господ был крепко сбитый рыжий джентльмен с квадратными плечами и веснушчатыми руками… в данную минуту — веснушчатыми кулаками.
Он шагнул ко мне и произнес:
— А ну-ка, давай поглядим, на кого тут придутся впору самые большие штаны!
— Мистер Рыжий, — отозвался я, — сейчас я для драки не гожусь. Я только-только спустился с гор после чертовски трудной переделки с индейцами и всякого, прочего. Поддерживайте пары у себя в голове с недельку или около того, а потом я приглашу вас на улицу и приведу вашу голову в порядок.
— Да
— Нет, — сказал я, — хоть я могу понять вашу точку зрения. Но я не люблю признавать себя побежденным даже в самых худших условиях, а драться сейчас я не в состоянии. Сию минуту я бы не побил и полудохлого котенка.
Из кухонной двери появился хозяин с целым подносом всякого харча.
— Вперед, мистер Сакетт, — сказал он. — Это чуток прибавит вам мяса на ребрах. Рыжий уставился на меня.
— Так ваша фамилия Сакетт? Тайлеру Сакетту вы не родня?
— Мы с ним двоюродные братья, — сказал я, — хотя встречались один-единственный раз, в Конто-Бэсин, довольно давно. А вы знаете Тайлера?
— Знаю. Он чистый дьявол, когда дело до стрельбы доходит.
— Это у нас семейное, — сказал я. — Для нас стрелять — все равно что с девчонкой крутить или обедать. Само собой получается. Когда у меня зубки резались, я грыз рукоятку шестизарядника.
— У нас с ним вышла неприятность, у меня с Тайлером.
— Должно быть, не слишком серьезная, — заметил я, — ну, эта неприятность, про которую вы говорите.
— Это почему ж вы так решили?
— Так вы ж еще живы как будто? Насколько я знаю, Тайлер патроны зря не тратит. Если у него есть дело, так он уж его делает. На вашем месте я бы начисто позабыл про эту неприятность. И про то, что у вас сейчас на уме, тоже. Мне неохота отвлекаться от такой кормежки.
С этими словами я придвинул стул поближе к столу и вгрызся в мясо. Я был такой голодный, что слопал бы сейчас старое седло вместе со стременами и прочими причиндалами.
Рыжий взял свое пиво и устроился напротив меня.
— Правду говоря, — сказал он, — Тайлер мог из меня сито сделать, но не стал. Я тогда связался с плохой компанией, и мне не терпелось показать себя. Нет, теперь я уже никогда не стану трогать Сакеттов.
— Ну, тогда вам самое время или убраться подальше от драки, или выбрать правильную сторону.
— А какая сторона ваша?
— А такая, где не напрашиваются на неприятности. Мы приехали в эти края в поисках земли. Рассчитываем осесть здесь, обзавестись семьями, выращивать коров и детишек. Вы имеете что-нибудь против?
— Я-то нет… а вот Данны — те могут.
Ладно, я не хотел толковать об этом. На мой взгляд, разговоров и так было больше чем надо. Чего я хотел теперь, когда умял эту гору жратвы, так это малость соснуть. Отдохнуть, а потом заняться снаряжением. Мне нужны были одеяла, пончо, переметные сумы, винтовка и запас провизии. Конечно, мне много хотелось, но все же не больше, чем я смогу оплатить — со временем.
Хозяин салуна выбрался из-за стойки и
— Не возражаете, если я вам составлю компанию? Моя фамилия — Берглунд.
Это был крупный, крепкого вида человек с соломенными волосами, широким лицом, украшенным боевыми шрамами, массивными плечами и кулаками.
— Рад буду вашему обществу, — сказал я. — Давно вы здесь?
— А тут все недавно. Я бродил по стране, понемногу продвигаясь на запад. Думал найти золото, понапрасну рылся то тут, то там, а потом наткнулся на этот берег и решил, что это то самое место, где я хотел бы остаться. Рыбалка тут была отличная, охота — еще лучше, так что купил я топор и скобель и выстроил салун. Я решил, что ото самый простой способ найти себе общество. В теплое время я ловлю рыбу и охочусь, а зимой сижу у огня, читаю или разговаривав с людьми. Я — человек охочий до разговоров, Сакетт. Я люблю людей и получаю удовольствие в компании. Когда погода портится, людей так и тянет собраться в тепле у огонька и поболтать.
— С новыми людьми всегда немного рискуешь, — заметил я. — Заранее не знаешь ведь, который из них для тебя опасен. Это как на распутье — затянешь поводья, остановишь коня, смотришь в одну сторону, в другую — и вся твоя жизнь может перемениться, если свернешь не туда. И тогда уже знаешь наверняка только одно — что прежней жизни больше не будет.
— Ну, не знаю… — возразил Берглунд, — я так думаю, человек возит свои неприятности в седельной сумке.
— Ну, — сказал я, — а я точно знаю, что не хотел никаких неприятностей, когда Кудряш Данн в первый раз на меня натолкнулся. Это он принес мне неприятности. И после — мне и в голову не приходило, что я встречу его еще раз, но когда Мег Росситер привезла меня к себе домой, я оказался прямо посреди мишени, в самом яблочке.
Покончил я с едой и еще какое-то время сидел там просто так, сытый, довольный, и никуда мне двигаться не хотелось. Мне позарез нужно было снаряжение, но в эту минуту я не испытывал ни малейшего желания подниматься на ноги и куда-то идти. Да и мысль о том, чтобы натянуть новые сапоги на мои больные ноги, тоже не вызывала удовольствия.
— Сюда приходят люди, — говорил Берглунд, — большей частью золотоискатели, но, бывает, и фермеры заглядывают, и скотоводы. Страна растет…
— Данны часто появляются?
— Почти каждый день. Они тут оставляют много денег, но меня их посещения вовсе не радуют. И Кудряш еще не самый худший из них. Он по калибру ни в какое сравнение не идет с Олли Хаммером или Жестяной Кружкой Хоуном. Жестяная Кружка, или просто Жестянка, получил свое прозвище в лагере золотоискателей, который назывался Жестяная Кружка. Они не то выгнали маршала с помощниками из городка, не то перебили их, а Жестяная Кружка был один из самых прожженных негодяев в тамошней шайке. Потом он встретился с Олли, стакнулся с ним, они приехали сюда и нанялись пасти коров к старику Данну и его сынишкам. Гнусная компания…