Гамбит Райса. Выпуск 4
Шрифт:
— Спасибо, — повторил Василий. — Но давайте я действительно зайду к вам завтра… чтобы поиграть… А сейчас, — он взглянул на часы и, вспомнив об оперативной группе, стал очень серьезным, — прошу вас сказать, что, кроме шахмат, украдено?
— Пожалуйста, пожалуйста, — согласился Полянский, — я понимаю… Значит, шахматы — раз, пишущая машинка — два, деньги — вот тут, в столе лежали… Сколько? Тысячи, по-моему, полторы, точно не помню… — Он подошел к шкафу. — Костюм. Наверное, ещё что-нибудь… Но всё это пустяки, голубчик, мне жалко другое. Вот видите, — он отколол от галстука булавку и протянул её Герасимову.
Ещё никогда Василию не доводилось
— Да, интересная вещица, — кивнул оперуполномоченный, возвращая булавку.
— Не то слово — интересная! — взволнованно зашагал по комнате Полянский. — Уникальная! Историческая! Особенно для меня.
— Хорошо, что её не украли, — заметил Василий. — Ведь больших денег, наверное, стоит…
— При чём здесь деньги, молодой человек, при чём здесь деньги?! — неожиданно остановился напротив него Полянский. — Вы знаете, что это такое? Нет, это не просто украшение, не просто булавка для галстука! Это подарок, это приз, врученный мне самим Мароци! Вы слышите, кем, голубчик, Гё-зой Ма-ро-ци!
Полянский сел, снова снял пенсне и, посмотрев на оперуполномоченного добрыми близорукими глазами, положил руку ему на колено:
— Этой булавке, голубчик, почти сорок лет. Да, да, маэстро вручил её мне в 1901 году…
Полянский опять вскочил и быстро заходил по комнате.
— Итак, 1901 год. Должен вам заметить, что в Швейцарии я очутился случайно. Отец, отправившийся туда по делам фирмы, где он работал, взял меня с собой, что называется, приучать к делу… Мне только что минуло девятнадцать лет. Я уже бредил шахматами и поэтому, услышав, что в Швейцарии находится знаменитый венгр Гёза Мароци, согласился ехать без колебаний…
Нет, нет, голубчик, — замахал руками Полянский, заметив, что Василий открыл было рот, — не перебивайте меня. Я должен досказать вам эту историю!.. Уже на третий день пребывания в Швейцарии мы с отцом поссорились. Ему нужно было ехать из Берна в Цюрих, а я, как вы понимаете, рвался в Монтрё, где отдыхал Мароци. Короче, я бросил всё и приехал на озеро. Однако встретиться с маэстро мне долго не удавалось: он почти никого не принимал и сам выезжал редко. Помог случай… Будучи без денег, я зарабатывал себе на жизнь тем, что играл в шахматы в одном из третьеразрядных кафе, всякий раз давая противникам фору. Как сейчас помню, подошел однажды прекрасно одетый мужчина и предложил сыграть с ним на равных. Я согласился. И выиграл. Он заметно расстроился и снова расставил фигуры. Я опять победил. Тогда он схватил меня за руку и, заявив, что покажет сегодня, как играют у нас, в России, потащил за собой. Это был отдыхавший в Швейцарии табачный фабрикант и шахматный меценат Бостанжогло…
Старый шахматист помолчал, видимо снова переживая ту давнюю встречу. Молчал и Василий. Он уже не смотрел на часы и не пытался перебивать собеседника.
— В тот же вечер, голубчик, — опять заговорил Полянский, — на вилле Бостанжогло я наконец увидел маэстро. Хозяин представил меня и заявил, что отыскал восходящую шахматную звезду. Мароци, улыбнувшись, согласился как-нибудь сыграть с этой звездой партию.
«О нет, господин Мароци, я предлагаю устроить небольшой гандикап-турнир, — шутливо, но настойчиво возразил Бостанжогло. — В самом деле, господа, обратился он к остальным гостям, — почему бы нам не воспользоваться присутствием здесь, в Монтрё, таких мастеров, как Яновский, Шлехтер, Берн
— Да, голубчик, — торжествующе посмотрел на Василия Полянский, — этот турнир состоялся! И ваш покорный слуга с большим трудом, но выиграл тогда все партии… А затем Бостанжогло вручил мне приз, который делал по его заказу один из лучших ювелиров Швейцарии. От сигар я отказался, а приз принял с гордостью.
Вот он, полюбуйтесь еще, — Полянский снова отколол от галстука булавку. — Вернее, голубчик, лишь его часть: точно такие запонки у меня сегодня украли…
Василий встрепенулся:
— Не волнуйтесь, маэс… товарищ Полянский, мы приложим все силы…
В дверь громко постучали.
— Можно? — раздался уверенный голос старшего оперуполномоченного Бугаева.
Это приехала оперативная группа. Василий машинально посмотрел на часы: ого, оказывается, он сидит уже почти два часа.
— Ну, Василий Иванович, что удалось установить? — так же громко продолжал вошедший в комнату Бугаев.
— Да вот… запонки Бостанжогло пропали, — запинаясь, пробормотал Герасимов, — то есть не Бостанжогло, они уже принадлежали Николаю Николаевичу, — окончательно запутался он.
— Стоп, стоп. Какие запонки? Неужели из-за такой мелочи нужно было звонить в милицию? И что это ещё за Бостан… тьфу, не выговоришь! — нахмурился Бугаев. — Мы в чьей квартире — Николая Николаевича Полянского? Так при чем здесь этот самый тип? Что, он у вас живет? — повернулся он к Полянскому
— Нет, нет, — энергично запротестовал тот. — Я уже рассказывал вашему молодому коллеге, что в 1901 году, в Швейцарии…
— Гражданин Полянский, — перебил Бугаев, — когда произошла кража — сегодня? Так при чем здесь 1901 год? Василий Иванович, — обратился он к Герасимову, — дайте, пожалуйста, протокол.
— Да я… не успел…
— Не успел? — поднял брови Бугаев — Ну, ну… В таком случае можете возвращаться в отдел.
— До свидания, голубчик, — подошел к Василию Полянский и затряс его руку. — Спасибо вам… А завтра непременно заходите…
— Оперуполномоченный Герасимов завтра займется другой работой, — веско произнес Бугаев, — а этим делом буду заниматься я…
…Сейчас, столько лет спустя, Василий Иванович лишь улыбнулся, вспомнив ту давнишнюю историю. А тогда ему было не до шуток: он медленно брел в отдел, ежеминутно черпая ботинками воду, и представлял себе, какой разговор ожидает его через полчаса у дежурного, а утром у начальника…
Несмотря на приглашение, к Полянскому Василий Иванович так и не пошел. Ни на следующий день, ни через неделю, ни через год. Было обидно. Во-первых, потому что он, как сотрудник милиции, столь неумело вёл себя в ту памятную ночь. Во-вторых, из-за того, что дорогие Полянскому запонки так и не были найдены. Правда, остальные вещи Бугаеву удалось обнаружить и вернуть хозяину. Он сумел напасть на след вора, оказавшегося, кстати, учеником Полянского. Но преступник, бросив всё: и машинку, и шахматы, и костюм — бежал из Витебска. Далее его следы затерялись.