Гамбусино
Шрифт:
Оружие выпало из их рук, они стали умолять о пощаде своих противников.
Последние, упоенные битвой, оставались глухи к их мольбам и перебили всех до одного. Больше сражаться было не с кем, живым остался только один капитан.
По окончании битвы дон Хосе Морено разрешил гамбусинос уйти. Они искупили свою вину, отделившись от испанцев и помогая ранчерос победить. Отпущенные на свободу, гамбусинос исчезли в направлении Рио Браво.
Тогда, согласно страшному закону возмездия, существующему в пустыне, в Большом
В совете участвовали: дон Хосе Морено как председатель совета, дон Энкарнасион Ортис, дон Луис Морен, дон Рамон Очоа, дон Кристобаль Нава, вождь Мос-хо-ке и вождь Антилопа.
С капитана сняли веревки. Под охраной двух ранчерос он подошел к судьям.
В тот момент, когда дон Хосе Морено хотел начать допрос, дверь открылась и появилась донья Линда.
Ее приход изумил всех присутствующих.
Молодая девушка приблизилась к трибуналу и, дрожа от волнения, обратилась к отцу:
— Отец мой, я пришла просить вас об этом человеке! Вы не можете быть судьей в деле, которое так близко касается вас. Я верю, что ваше сердце слишком великодушно, чтобы вы решились мстить за личную обиду. Перед вами офицер короля. Он в ваших руках, вы его победили. Прошу вас, смотрите на него не как на преступника, а как на несчастного противника! Предоставьте богу наказать его!
— Дочь моя… — сурово начал дон Хосе. Но капитан жестом прервал его.
С той секунды, когда дон Горацио осознал себя пленником, он почувствовал, что в нем происходит нечто совершенно новое для него. Нельзя сказать, чтобы он стал менее мужественным или что он ощутил страх смерти. Нет, наоборот! Но испытанное им поражение, гибель всех надежд и мечтаний, с которыми он так сжился, сломили энергию этого могучего организма. Он понял ужас совершенных им преступлений для достижения цели, ускользнувшей от него навсегда. Понял свою чудовищную неблагодарность по отношению к человеку, которому был всем обязан. Он признал справедливость обрушившихся на него ужасных ударов! Сейчас смерть ему казалась искуплением, он хотел умереть.
— Сеньоры, — с достоинством сказал он, — я благодарю вас за то, что вы не откладываете суда надо мной! Каков бы ни был ваш приговор, я признаю его заранее справедливым, потому что вы являетесь орудием божьей мести. Это не вы меня караете, а бог!
Обернувшись к донье Линде, он почтительно поклонился ей и сказал:
— Сеньорита, ваши слова — мой смертный приговор. Человек, который виновен в таком преступлении, какое я совершил против вас, недостоин жить! Простите меня! Да благословит вас бог!
И прежде чем могли угадать его намерение и помешать ему, он быстрым движением выхватил кинжал у ранчеро, вонзил себе в грудь и мертвый упал к ногам доньи Линды.
Он сам себе вынес смертный приговор.
Через два месяца после этих событий
28
Август ин де Итурбиде (1783—1824) из корыстных и честолюбивых целей помог борцам за независимость Мексики (1819), добился провозглашения его императором (1821). Когда конгресс убедился в реакционных намерениях Итурбиде, последний был расстрелян в 1824 году.
Сбылось предсмертное предсказание императора инков: благодаря его сокровищам испанцы были изгнаны из страны, которую они так тяжко угнетали в продолжение трех столетий.
В тот день, когда генерал Итурбиде вступал в Мехико, будущую столицу республики, праздновали свадьбу доньи Линды и дона Энкарнасиона Ортиса.
Дон Луис Морен, дон Рамон и дон Кристобаль Нава были свидетелями при заключении брачного договора.
Мос-хо-ке присутствовал при свадебной церемонии рядом с доном Хосе Морено, который в один и тот же день отпраздновал победу родины и счастье дочери.
Выйдя из церкви, дон Луис стал прощаться с друзьями.
Напрасно они пытались его удержать подле себя: все их уговоры терпели неудачу.
— Но что же вы хотите делать, наконец? — спросил Энкарнасион. — Куда вы уезжаете?
— Мой дорогой Энкарнасион, — с обаятельной улыбкой ответил дон Луис, — Мексика свободна, вы счастливы, не правда ли?
— Конечно! — воскликнул Энкарнасион.
— А я — нет, признаюсь в этом. С тех пор как я увидел пустыню, вдохнул в себя запах саванн, жизнь в городе давит меня, а цивилизация утомляет.
— Вы безумец!
— Нет, я мудр. По крайней мере, я так считаю.
— Итак, вы хотите…
— Я хочу, — перебил дон Луис, — пожить теперь для себя, после того как я столько времени жил для других. Мина умер, вы женаты, я остался один. Наш друг Мос-хо-ке сегодня же вечером возвращается в прерии. Я предложил сопровождать его. Мы отправимся вместе. Мы будем говорить о вас, мой друг. Кроме того, я оставляю вам мое сердце, вы для меня — все, что я люблю. Если когда-нибудь я вам понадоблюсь, вы меня немедленно увидите подле себя. Не старайтесь меня удерживать — это бесполезно: мое решение принято окончательно.
В тот же день дон Луис Морен покинул Мексику и отправился в прерии с Мос-хо-ке, великим вождем команчей.
Быть может, когда-нибудь мы его снова встретим в пустыне!..