Гамлет, принц датский
Шрифт:
«Он лежал в гробу с открытым лицом;
Веселей, веселей, веселее;
И пролито много слез по нем».
Прощай, мой голубь!
Лаэрт
Будь ты в рассудке и зови к отмщенью,
Ты тронула бы меньше.
Офелия
Надо петь: «Да, да, да!»
Так поется всегда. Ах, как прялка к этому идет! 66 Это лживый дворецкий, который похитил дочь у своего хозяина.
66
Ax, как прялка к этому
Лaэpт
Бред полноценней смысла.
Офелия
Вот розмарин, это для воспоминания; прошу вас, милый, помните; а вот троицын цвет, 67 это для дум.
Лаэрт
Поучительность в безумии: думы в лад воспоминанию.
Офелия
Вот укроп для вас и голубки; вот рута для вас; и для меня тоже; ее зовут травой благодати, воскресной травой; о, вы должны носить вашу руту с отличием. Вот маргаритка; я бы вам дала фиалок, но они все увяли, когда умер мой отец; говорят, он умер хорошо.
67
Вот розмарин… а вот троицын цвет… — Офелия раздает цветы (быть может, воображаемые) соответственно их символическому значению. Предполагают, что розмарин (означающий «верную память») и троицын цвет («думы») она дает Лаэрту, быть может, принимая его за Гамлета; укроп («притворство» и «лесть») и голубки («неверность») — королю; руту («раскаяние» и «скорбное воспоминание») она дает королеве, а также берет себе, указывая при этом, что у них разные основания носить ее. Отличие — геральдический термин: признак, отличающий герб младшей линии рода. Маргаритку (означающую «притворство») Офелия дает, вероятно, также королеве. Слова о фиалках («верность») могут относиться к Горацио.
(Поет.)
«Веселый мой Робин мне всех милей».
Лаэрт
Скорбь и печаль, страданье, самый ад
Она в красу и прелесть превращает.
Офелия
(поет)
«И он не вернется к нам?
И он не вернется к нам?
Нет, его уж нет,
Он покинул свет,
Вовек не вернется к нам,
Его борода — как снег,
Его голова — как лен;
Он уснул в гробу,
Полно клясть судьбу;
В раю да воскреснет он!»
И все христианские души, я молю бога. — Да будет с вами бог!
(Уходит.)
Лаэрт
Вы видите? О боже мой!
Король
Лаэрт,
Дай мне поговорить с твоей печалью,
Я это вправе требовать. Пойдем,
Сбери мудрейших из твоих друзей,
И пусть они рассудят нас с тобою
Когда они сочтут, что мы иль прямо,
Иль косвенно задеты, мы уступим
Венец, державу, жизнь и все, что наше,
Тебе во искупленье. Если ж нет,
То согласись нас одолжить терпеньем,
И мы найдем с твоей душой совместно,
Чем утолить ее.
Лаэрт
Пусть будет так;
Его кончина, тайна похорон,
Где меч и герб костей не осеняли,
Без пышности, без должного обряда,
Взывают громко от небес к земле,
Да
Король
Так; он покончит спор;
И где вина, там упадет топор.
Прошу, идем со мной.
Уходят.
Другая комната в замке.
Входят Горацио и слуга.
Горацио
Кто это хочет говорить со мной?
Слуга
Какие-то матросы: и у них
Есть к вам письмо.
Горацио
Пускай они войдут.
Слуга уходит.
Не знаю, кто бы мог на целом свете
Прислать мне вдруг привет, как не принц Гамлет.
Входят моряки.
Первый моряк
Благослови вас бог, сударь.
Горацио
Пусть и тебя благословит.
Первый моряк
Он и благословит, сударь, коли ему угодно будет. Тут вам письмо, сударь, — оно от посла, который отправлялся в Англию, — если только вас зовут Горацио, как мне сказали.
Горацио
(читает)
«Горацио, когда ты это прочтешь, устрой этим людям доступ к королю; у них есть письма к нему. Мы и двух дней не пробыли в море, как за нами погнался весьма воинственно снаряженный пират. Видя, что у нас слишком малый ход, мы поневоле облеклись храбростью, и во время схватки я перескочил к ним: в тот же миг они отвалили от нашего судна; таким образом, я один очутился у них в плену. Они обошлись со мною, как милосердные разбойники; но они знали, что делают; я должен сослужить им службу. Позаботься, чтобы король получил письма, которые я послал; и отправляйся ко мне с такой же поспешностью, как если бы ты бежал от смерти. Мне надо сказать тебе на ухо слова, от которых ты онемеешь; и все же они слишком легковесны для дела такого калибра. Эти добрые люди доставят тебя туда, где я сейчас. Розенкранц, и Гильденстерн держат путь в Англию; про них я тебе многое должен рассказать. Будь здоров. Тот, о ком ты знаешь, что он твой, Гамлет».
Идем, вы отдадите ваши письма;
Да поспешите, чтоб меня свезти
К тому, кто вам их дал.
Уходят.
Другая комната в замке.
Входят король и Лаэрт.
Король
Теперь, мое скрепляя оправданье,
Ты должен в сердце взять меня как друга,
Затем что сам разумным ухом слышал,
Как тот, кем умерщвлен был твой отец,
Грозил и мне.
Лаэрт
Нет спора; но скажите,
Зачем вы не преследовали этих
Столь беззаконных и преступных действий,
Как требуют того благоразумье
И безопасность?
Король
О, по двум причинам,
По-твоему, быть может, очень слабым,
Но мощным для меня. Мать, королева,
Живет его лишь взором; я же сам —