Ганза. Книга 1
Шрифт:
— Я нанесу свой удар некроманту и сразу же пошлю сигнал Альберту, — ответил ганзейский маг.
Мастер Штейнман зажег очередную порцию ладана, достал из-за пазухи сверток и положил его рядом с зеркалом. Нечто, завернутое в тряпицу, имело вид большой куклы или грудного ребенка.
— То, что повергнет этого некроманта, — пояснил он. — Восковая кукла, сделанная по его подобию. Мастеру Зольгеру удалось достать для нас немного его крови.
Фридрих вытащил из свертка длинную узкую иглу из дерева, исчерканную символами и надписями,
В ответ раздался сдавленный булькающий звук — выражение чьего-то отчаяния или страха. Мастера недоуменно переглянулись — никто из них не издавал этого звука.
Дымка в зеркале вспыхнула, рассеиваясь. Все собравшиеся в комнате прильнули к магическому глазу.
— Имею честь приветствовать Верховный Магистрат Ганзы, — произнес некромант тихим бесцветным голосом, в котором, однако, легко можно было расслышать страх. Может быть, даже панический ужас.
Мастера молчали. В зеркале отражалась все та же комната в мюнстерской гостинице «Меч и радуга», но теперь в ней находился лишь один некромант.
— Я слушаю, — ответил мастер Боль, нервно теребя полу теплого плаща.
— Я хочу заключить договор с Магистратом Союза, — объяснил маг. Лицо его было скрыто черным капюшоном, руки лежали на подлокотниках кресла, крепко в них вцепившись.
— Договор? — удивился глава верховного Магистрата. — В твоем положении можно лишь просить нас о милости, не более.
— Мое положение гораздо лучше, чем вы можете себе предположить, — нервно рассмеялся чародей. Кисти его рук сцепились замком перед ним, дрожа. — Я знаю о ваших людях здесь, внизу. И вполне могу отразить их нападение.
— А это? — мастер Штейнман ткнул пальцем в куклу, рука которой выглядывала из свертка.
Некромант сглотнул:
— Это и послужило причиной моего обращения к вам. Ваше зеркало было невежливым поступком, хотя чего можно ожидать от людей недворянского происхождения.
Иероним Боль одернул остальных членов Магистрата, приготовившихся выразить свое недовольство речью некроманта.
— Я хотел бы предложить вам некоторую информацию в обмен за то, что вы разрушите свою куклу. Она после этого будет нефункциональна еще несколько дней, а мне этого хватит, чтобы суметь защитится от вашего нового удара.
Мастер Кляйнергейм вздрогнул, подавив свое желание немедленно обратить внимание остальных на увиденное. В край поля зрения магического глаза попала часть непонятного черного предмета. Лишь спустя несколько секунд выборной глава от Гамбурга понял, что это носок сапога. Нового, с расшитым серебром голенищем, сапога черной кожи. Такие носил мастер Ансельм Зольгер. Судя по вертикальному положению подошвы, хозяин обуви лежал сейчас под кроватью, часть которой можно было видеть в зеркале.
— Мы готовы выслушать те сведения, что ты можешь нам предложить, — произнес после долгого молчания мастер Боль.
— Я готов сдать всю голландскую сеть шпионов в империи и в Ганзейском союзе.
— Это
Человек в черном долго смотрел на мастеров. На лице его отражалась тяжелая борьба с собой. После нескольких минут такой схватки, прошедшей в молчании, победу одержало желание остаться в живых.
— Хорошо. Я сообщу вам о некоторых неизвестных Союзу аспектах политики Ост-Индских компаний и Французского королевства.
Мастер Боль обернулся к Фридриху Штейнману:
— Мы имеем возможность контролировать выполнение условий сделки обеими сторонами?
— Клятва своей силой, — с сомнением произнес ганзейский маг. — Но мне не хочется быть связанным с ним такой клятвой.
— В чем она заключается?
— Слова мага подтверждаются источником его колдовской клятвы и в случае невыполнения своего обещания чародей теряет возможность творить заклятия. Это в лучшем случае. В худшем — остается только готовиться к его отпеванию.
— Интересы Союза… — многозначительно произнес мастер Боль.
Штейнман понимающе кивнул: речь сейчас шла о Ганзе и мнения отдельных людей, даже настолько значимых, как он, в расчет не принимались:
— Тогда нужно будет с максимальной дотошностью подготовить текст клятвы.
— Я не желаю произносить клятву своим источником силы, — запротестовал чародей в черном. — Ведь можно же попытаться уладить дело как…
— Если ты откажешься, я подам сигнал нашим людям в той гостинице, где ты находишься, а мастер Штейнман тем временем произведет все необходимые действа над куклой, — категорично заявил Иероним Боль.
Некромант замолк, подавив свое возмущение. Он поправил под капюшоном волосы и нервно прищелкнул пальцами.
— Я согласен. Но в случае конфликта с вашими агентами в гостинице я волен действовать по моему усмотрению.
Члены Верховного Магистрата переглянулись.
— Мы согласны, — подтвердил мастер Боль. — Готовься произносить клятву.
— Тридцать серебряников, — вполголоса сказал Ульрих Дункель, откинувшись на спинку кресла.
Непонятно было только, кого он имеет в виду — всех людей, продать которых ради спасения своей жизни обещал некромант, или отряд Себастьяна, только что лишенный защиты всемогущей Ганзы.
Человек, носивший прежде доминиканские одежды, а ныне облаченный в черную рясу монаха ордена святого Бенедикта, прошептал «Deo gratias» и встал со скамьи. В скромной часовенке на окраине Мюнстера было пусто — сторож, да тихим голосом ведущий службу священник.
Бенедиктинец перекрестился и, развернувшись, быстрым шагом покинул часовню. Он спешил к своей цели, где его ожидала величайшая победа, а возможно и очередное поражение. Нужно было попасть туда вовремя, успеть, пока не изменились так благоприятно создавшиеся условия. Лучи заходящего солнца падали ему под ноги на мостовую, монах шел и раз за разом повторял: «Credo in unum Deum…»