Гаптика. Побочный эффект
Шрифт:
"Медведи" меж тем перетащили в развалины весь, имевшийся в машине арсенал: пару MP-40, патроны к ним, десяток немецких гранат, взрывчатку и СВМ убитого на хуторе фрица.
— Ну что, "мишки", повоюем?
Привычно припав к окуляру, Оса выставила механизм на ноль, подкорректировала люфт барабанов поправок и, лишь затем, поймала в перекрестье первую цель. Долговязый немецкий офицер, высунул из-за машины голову, и тщательно выговаривая слова, закричал по-русски:
— Ви окрушены. Слошить орушье. Иначи ми вас убиват.
— Придурок, — прошипела Лиза, мягко потянув курок.
Над головой немца взметнулся фонтанчик крови и тот, потеряв всяческий к нам интерес, мешком осел на землю.
— Девяносто восемь. — Оса бережно опустила в карман только что отстрелянную гильзу.
В ответ фашисты словно обезумели. Выкатив в прямую линию MG, принялись заливать наши позиции шквальным огнём. Пули вспарывали песок возле дома, отбивали от стен куски ломаного кирпича, впивались в стволы растущих рядом деревьев. Ещё минуту назад заброшенный и позабытый всеми на свете, дикий пустырь, превратился теперь в кипящий свинцом и камнем, кромешный ад.
— Это ж надо, злые какие, — удивился Маротов, — столько шума из-за одной то маленькой побрякушки.
Опустошив ленту, пулемёт наконец-то сдох. Лиза мгновенно сменила позицию и просигналила нам о новых целях.
— Закроют они нас тут, командир, — неожиданно грустно произнёс Жан, — видно не на шутку разозлились. "Fl"ustern" не отдадут. Пока будут стены крошить, другие подтянуться. Тогда уж точно не выберемся. Сейчас валить надо.
Идея была здравой. Если не вырваться из западни в ближайшее время, пиши, пропало.
— Осталось придумать как, — отозвался я.
— Есть мыслишка одна, вот только придётся вам гансов наших отвлечь на часик.
— Ты в своём уме? Какой часик? Они вот-вот в атаку пойдут.
— Ну, так переговоры что ли с ними затей. Раньше не управлюсь.
Маротов покопался в боеприпасах, подтянул к себе саперную лопатку и, хлопнув меня по плечу, произнёс:
— Не поминай лихом, командир, если что.
15
— Сто два, — Оса положила в карман тёплую, ещё пахнущую пороховым дымом гильзу.
Должен признать, цели она отрабатывала безукоризненно. Пара выстрелов и смена позиции. Обнаружить стрелка в таком режиме задача не из лёгких, а с учётом того, что и мы с "Пауком" не давали противнику передышки, вовсе бесперспективная.
Жана не было уже минут сорок. За это время немцы пробовали атаковать дважды. Первый раз, подгоняемые каким-то коренастым ефрейтором, решили зайти с фланга, однако потеряв четверых в самом начале движения, отступили. А через десять минут просто пошли в лобовую. Нагло, без прикрытия брони, опустошая на ходу магазины. Не знаю, на что там они рассчитывали, но втроём мы снова загнали их обратно.
А затем "медведи", что называется, приуныли. Боезапас подходил к концу. СВМ с шестью патронами, по два
— Ох, ты ж ёперный бабай! — "Паук" вытер с лица застилавший глаза пот, — глянь-ка, командир, что фрицы удумали.
Закончив с выгрузкой, часть солдат рассредоточились вдоль оврага, вторая группа двинулась нам в тыл, а трое взялись устанавливать в траншее тяжёлый "sGrW-34." Судя по тому, как быстро велась работа, солдаты своё дело знали. Один придерживал сейчас трубу, с уже навёрнутым на неё казёнником, остальные при помощи сошки и опорных лап, компенсировали гранатомёту неровности почвы.
— Жаль до ровного счёта патронов не хватит.
Определяя цели, Оса повела винтовкой по миномётному расчёту и остановилась на старшем, из группы.
— Смотри ж ты, шустрый какой. За гранаты уже схватился. Ну, ладно. Первым тогда будешь. Не уходи никуда. — Снайпер припала к оптике, — ещё парочку, поинтересней, примечу и начнём.
Пользуясь тем, что немцы не докучали, мы чуть расслабились.
— Лиз? — неожиданно позвал Тимановский.
— Чего тебе?
— А как ты первую-то гильзу свою заработала? Не страшно было?
— Ты про "человека убить"? Не мучила ли совесть?
— Тип того. Я вот, не поверите, первый раз даже блеванул. Не смог спокойно, — "Паук" скривился, вспомнив прошлое, затем неуверенно пожал плечами, — фашисты они ведь люди тоже, как ни крути.
— Ну, считай, я значит смогла.
Она вдруг отпрянула от оптики и, посмотрев парню прямо в глаза, продолжила:
— Хочешь, как на духу?
— Валяй.
— После того, что твари эти с семьёй моей сделали, я их и за людей-то не считаю. Так, фигурки в прицеле.
Девушка сорвала растущую под ногами травинку, вытянула из неё молочный стебель и прикусила губами.
— Мне, Андрей, бабулька одна как-то хорошую вещь сказала. Внука мы её в тот день от немцев отбили. Случайно в лесу наткнулись. С тех пор ни разу подобная чушь в голову не лезла.
— Какую? — заинтересовался Тимановский.
— На самом-то деле не сложно всё. Победит тот, правда за кем.
— Пуф-ф-ф, — "Паук" снисходительно ухмыльнулся. — Эка невидаль. Так и у немцев она есть. Своя только.
— Правда с тем, кто дом родной защищает. На своей земле воюешь, прав ты. На чужой — враг лютый. Говорю ж, просто всё.
Девушка вернулась на позицию, а мы с сержантом секунду помолчали.
— Не поспоришь, — Тимановский пристегнул к "MP" полный магазин, — не мы к ним с войной пришли, наша правда выходит.