Garaf
Шрифт:
Странно — Гарав понимал, что эльф может свернуть ему шею, как цыплёнку. Более того — мальчишка видел, что эльф убил в своей жизни столько людей, что потерял им счёт, если и вёл когда. Но почему–то не боялся. Может быть, потому что глаза эльфа были спокойными и притягивающими, как…
…Гарав не успел придумать сравнения.
Сознание оставило мальчишку мягко и безболезненно — как приходит хороший сон. А с ним милосердно ушли все душевные муки и живая память о страхе и тоске…
…Эльф поднял человека на руки — вместе со всем доспехом и оружием —
— Белая лань безрогая, слышишь ли ты мой зов?
Я превратился в гончую с рваной шерстью на тощих боках;
Я был на Тропе Камней и в Чаще Длинных Шипов,
Потому что кто–то вложил боль и ярость, желанье и страх
В ноги мои, чтоб я гнал тебя ночью и днём.
Странник с ореховым посохом взглянул мне в глаза,
Взмахнул рукой — и скрылся за тёмным стволом;
И стал мой голос — хриплым лаем гончего пса.
И время исчезло, как прежний мой образ исчез;
Пускай Кабан Без Щетины с Заката придёт скорей,
И выкорчует солнце и месяц и звёзды с небес,
И уляжется спать, ворча, во мгле без теней. 1
Ire queluva Anarinya
Quelienen u–navan minya.
Imbe menque yeni, enyare,
Carinava noire vinya,
мre queluva Anarinya.
мre tuluvan Mandos minna,
Nava lomea lume sina
E ta lumba farnesse, yallo,
Ente fairi meruvar linna
мre tuluvan Mandos minna
Ire Namo faukava 'n anto
Yasse vanuvan, vinyacanta,
Nu talunya caitavar — nande,
Linyar vanime, tauri lande,
Helma vayuva lauca vilya…
Tare enkenuvanyel, milya.
Tare nanuvan Valinore,
Ar enkapuvan minna more;
Omentava ni nwalca hwinya–
Ar enqueluva Anarinya,
мre queluva Anarinya… 2
Шаг его был лёгок и твёрд. И далеко по лесу разносилась уже новая песня…
— В неоглядную даль гонит яростный ветер бессчётные серые волны…
Боль, отчаянье, смерти — безбрежное море навеки в себе погребло…
И лежат под водой белокрылые птицы из гавани Альквалонде!
И седая волна, уходя в глубину, над обугленным плачет крылом…
И лежат под водой белокрылые птицы из гавани Альквалонде…
И седая волна, уходя в глубину, над обугленным плачет крылом!
Корабли! Парусов ваших гордый размах до сих пор вас не видевшим снится…
Стая огненных птиц — неотмщённым деянием Зла вы летите во мгле…
И во мраке, окутавшем мир, есть и вашего пепла частица -
Ибо равно бессмертны, к несчастью, и Зло и Добро на земле!
И во мраке, окутавшем мир, есть и вашего пепла частица -
Ибо равно бессмертны, к несчастью, и Зло и Добро на земле…
В день конца своего всё прощу и забуду пустеющим сердцем холодным…
Только гибели вашей — ни забыть,
Как я плачу о вас, белокрылые лебеди гавани Альквалонде,
Горький пепел смешав с погребальным мучительно–терпким вином…
Как я плачу о вас, белокрылые лебеди гавани Альквалонде,
Горький пепел смешав с погребальным мучительно–терпким вином! 3
1 Песенный текст группы «Громовник».
2 Когда погаснет мое Солнце,
Оно не будет первым гаснущим предметом:
В течение тысячи веков, однажды,
Будет поставлена новая могила,
Когда погаснет мое Солнце.
Когда я войду внутрь Мандоса,
Это будет мрачным часом
Даже в этой мрачной обители, откуда
Сами духи мертвых и те захотят уйти,
Когда я войду внутрь Мандоса.
Когда Намо разинет свою пасть,
В которую я пройду в новом теле,
Под моими ногами лягут — долина,
Прекрасные озера, широкие леса;
Теплый воздух обнимет мою кожу…
Вот тогда я и увижу тебя вновь, милая.
Вот тогда я повернусь спиной к Валинору
И вновь прыгну в глубину тьмы:
Встретит меня жестокий вихрь —
И снова погаснет мое Солнце,
Когда погаснет мое Солнце…
(Vinyar Tengwar N26, ноябрь 1992)
3 Стихи барда Потаня.
* * *
Солнце било в глаза.
Прищурившись, Гарав потянулся и улыбнулся солнцу. Звякнула кольчуга — он удобно сидел на плавно изогнутом корне дерева, как на диване с хорошей спинкой — на самой опушке леса. Рядом лежали щит, шлем и арбалет.
А в сотне шагов по траве луга вели коней Эйнор и Фередир.
Глава 28 -
в которой никто никого не прощает, потому что это не нужно.