Гарем для дракона
Шрифт:
Молодые люди между тем продолжали трепаться, но в скором времени Марик сказал:
– Так, на деньги, возьми нам еще по коктейлю, можно такого же, а я сейчас подойду.
Он отошел от барной стойки, а я – следом за ним. Марик посетил туалет, а когда вышел из него, достал из кармана брюк телефон и поднес его к уху. Я топталась недалеко, и до меня долетели слова:
– Да, встречаемся ровно в одиннадцать в ночном клубе… Это все потом… У меня сегодня хорошая премия, киска, гуляем!
Марик вернулся в зал. Они с рыжим успели высосать еще по коктейлю, когда к ним подошли две молоденькие симпатичные
Я сидела на диване и с удовольствием потягивала кофе. Ну, и что нам сегодня удалось узнать, Татьяна Александровна? Кое-что, конечно, удалось, только до обидного мало. Во-первых, дверь в подвал дома заперта очень хорошо и, возможно, даже не на один замок. Думаю, завтра придется взять с собой отмычки, иначе мне в подвал не попасть. Так, теперь Марик. Что я услышала от него только что в баре? «Да, я живу по принципу «выполнил работу – получил деньги – свободен». А как именно зарабатывать деньги, меня не волнует, хоть бы пришлось и грохнуть кого-то». Некрасиво, господин тренер, ох, некрасиво! Одно дело – гонять девчонок на тренажерах, другое – спать с престарелой дамой за деньги, но и это еще полбеды. Грохать людей за деньги – вот это ни в какие ворота не лезет! А еще тренер! А может, наш Марик и впрямь убил Олега по просьбе своего солнышка? Олег отказался спать с ней, дамочка сильно огорчилась и пожаловалась своему малышу. А наш малыш – спортсмен-здоровяк, что ему стоило приложить хорошенько по макушке своего коллегу по спортклубу? Ничего не стоило! Это солнышку стоило. Сколько? Трудно сказать, но ведь хвастал же он сейчас в «Желтой сове» этому рыжему, что собирается поменять тачку на более крутую… Да, дела. Еще один подозреваемый. Сколько вас на мою голову?!
Я встала с дивана и полезла в нижний ящик шифоньера. Там у меня был кое-какой воровской инструмент: отмычки, фомки. Настоящему сыщику без него никак нельзя! Я отобрала связку хороших отмычек, которыми мне уже не раз доводилось пользоваться и которые меня не подводили. Надеюсь, не подведут и на этот раз. Эти отмычки я конфисковала у одного вора, пойманного мною с поличным. Парня, правда, пришлось отпустить… были на то свои причины, зато в награду я оставила себе его «фирменный» инструмент. Я положила связку отмычек в свою рабочую сумку.
Итак, завтра у нас что? Пятница, последний день на этой неделе, значит, мне необходимо именно завтра проникнуть в чертов подвал. А в субботу мне, скорее всего, надо будет последить за красавчиком Мариком, что-то не понравилось мне его пьяное бахвальство. Хотя нет, он был вовсе не пьян, так, немного выпивши. Да, придется-таки проверять, он ли сделал это черное дело. А теперь пора на покой, завтра нам рано вставать, гримироваться, одеваться… А сколько полов опять драить в этом проклятом коттедже, сколько мебели вытирать! Эх, нелегок ты, хлеб частного сыщика!
На другой день, сразу после обеда, Галя отправилась в душ.
В этот момент я услышала за окном шум поехавших в сторону металлических ворот и въезжающей во двор машины. Кого там еще принесла нелегкая? Я быстро вынула отмычки из замочной скважины, убрала их в карман и подбежала к окну. Во дворе стояла машина Эммы Павловны. Ах, как ты не вовремя! И какого рожна тебе понадобилось дома в такое время?! Что тебе не сидится в своем клубе? Я схватила швабру и усердно принялась драить полы, косясь в окно.
Гена вышел из машины, но остался возле нее, копошась в багажнике. Эмма Павловна поднялась на крыльцо, ее сопровождал Михал Михалыч. Они стояли, говорили о чем-то и смеялись. Но вот престарелый кавалер галантно распахнул перед дамочкой дверь, и до меня донесся ее грудной тембр:
– …Ты же знаешь, Миша, я – человек тонкой душевной организации, мне это просто необходимо!
– Да, Эммочка, да… как скажешь.
– Тебе что, нравится во всем соглашаться со мной?
– Нравится. Ты же знаешь, ты для меня – идеал!
– К сожалению, не могу того же сказать о тебе… Привет, Валя…
– Здрасьте, Эмма Павловна! И вам здрасьте.
– Приветствую, – сдержанно кивнул мне Михал Михалыч, даже не удостоив меня взглядом.
Впрочем, я не обиделась.
– …И вот что еще, Миша… кажется, мне еще раз будет нужна твоя помощь…
Парочка удалилась на второй этаж. Я перестала натирать пол, все равно он и так уже блестел, как масляный. Я смотрела вслед этим двум. Ну, Эмма Павловна, ну, и артистка! «Я – человек тонкой душевной организации…» Слышал бы Михал Михалыч, как она матерится, как выражается на воровском жаргоне, когда разговаривает наедине со своим братцем! Кажется, я злюсь на них за то, что сорвали мне мероприятие по проникновению в их подвал. Да, теперь туда уже не сунешься: сейчас еще и «Геночка Петрович» соизволит завалиться сюда, наковырявшись вдоволь в багажнике… Я с остервенением домывала пол и осмысливала услышанное выражение Эммы Павловны: «…И вот что еще, Миша, кажется, мне еще раз будет нужна твоя помощь…» Это что еще за помощь такая? В чем? Может, наша неуемная дамочка собирается похитить кого-нибудь еще?
Закончив уборку, я поднялась на второй этаж, оставила в кладовке все свои причиндалы, переоделась и спустилась на первый этаж. Проходя мимо кухни, я как бы от нечего делать заглянула туда. Галя сидела там со скучающим видом, лениво перебирая высыпанную на стол фасоль.
– А я уже все домыла, – радостно доложила я, – сейчас домой поеду.
Повариха подняла на меня свою грустную физиономию. А выглядела она сегодня не очень, даже ее розовые щечки были сейчас какими-то бледными и тусклыми, а губы так просто скривились.