Гарем моего мужа
Шрифт:
Ко мне залетает Малика. Она белее мела.
— Что случилось? — интересуюсь испуганно. Усаживаю девушку на диван и наливаю ей сок в стакан.
— Я подслушала разговор Аиды с мамой Тимура, — тихо говорит вторая жена.
— Они должны были обсудить приглашение Камилы, — уверенно заявляю.
— Да, они договорились, — кивает Малика, — а потом Аида сказала, что хочет уговорить Тимура записать моего ребенка на нее.
— На Аиду? — изумленно вздергиваю бровь, — какой-то бред. Зачем ей это нужно?
— Она сказала, что, если Тимур
— Ты только не волнуйся, — уговариваю я, — тебе нельзя нервничать. Тимур не пойдет на это. Тем более, он равнодушен к политике.
— Его уговаривает папа, — качает головой девушка, — он долго работал в местных органах власти и сейчас пытается склонить сыновей.
— Может, кого-то из сыновей он и убедит, но точно не Тимура, — говорю очень уверенно, чтобы заразить убежденностью Малику, — к тому же ты можешь пожаловаться отцу, он должен тебя защитить.
— Он не будет из-за меня конфликтовать с Тимуром, — горько шепчет вторая жена.
Мне становится так обидно за девушку. У нас много общего. Нас продали Гареевым и приходится надеяться только на себя. Сажусь рядом, укладываю Малику на диван и кладу ее голову к себе на колени. Ласково перебираю волосы, пока она окончательно не успокаивается. Повторяю еще раз:
— Тимуру все это не надо. Он так не поступит с тобой.
Малика меня уже не слышит — она спит. И это хорошо. Осторожно выбираюсь с дивана. Кладу под голову девушки подушку.
Только теперь позволяю себе расслабиться. У меня дрожат руки. Бежать было самым правильным решением. Не могу поверить, что Аида могла так далеко зайти. Если записать на себя ребенка, с самой Маликой можно поступать, как заблагорассудится. Может статься, что со мной еще обошлись милосердно, а в запасе какая-нибудь страшная мерзость.
Еле сдерживаю себя, чтобы не пойти и не выдрать Аиде скальп. К большому сожалению, сейчас мне с ней никак нельзя ругаться.
Беру со стола стакан с соком и пью маленькими глотками, успокаиваясь. Иду искать Аиду. По пути встречаю Насиру, она меня провожает в малую гостиную.
Старшая жена с кем-то говорит по телефону. Видит меня и быстро прощается с абонентом.
— Завтра в обед, — лаконично бросает Аида, и у меня в тот же миг вскачь отправляется сердце. Мчится в груди, как племенная кобыла. Главное, чтобы сейчас не пробилось наружу.
— Что я должна буду сделать? — уточняю я.
— Я за тобой зайду и отведу в гараж, — уведомляет Аида, — дальше без меня.
Не благодарю. Просто киваю и покидаю салон.
Ночью долго кручусь в кровати и не могу уснуть. Благо, побег назначен на обед, и выспаться я успею. Гоняю в голове порядок действий и свои страхи, пока не проваливаюсь в тревожный сон.
Просыпаюсь от ощущения знакомых рук на своем теле. Не могу поверить и задерживаю дыхание. Мое тело вспыхивает под осторожными пальцами.
Не могу сдержать стон вожделения. Тут же оказываюсь опрокинута на спину. Мою кожу терзают жадные губы и нетерпеливый язык. Накрывают каждый сантиметр воспаленной кожи. Я истекаю соками как мартовская кошка. Жду его внутри и медленно плавлюсь сгорая.
— Самая сладкая девочка, — шепчет Тимур, нависая, — твой запах манит, дурманит и вызывает зависимость. Хочу умереть между твоих ног, чтобы в последний миг язык гулял между складок.
Я обвиваю ногами сильный торс. Чувствую жаркую твердь у себя внутри. Тоже хочу умереть в этот самый миг. Чтобы двое стали одной плотью навек.
Оргазм настигает нас в одно мгновение. Мы оба еще живы, и это трагедия.
Тимур встает и исчезает из комнаты.
У него был шанс. Но…
Он не сказал мне, что возвращает меня в жены.
Глава 10.5. Побег
Заира
Пробуждение болезненное. Сегодня я покину этот дом. Сомнения набрасываются на меня как потревоженный пчелиный рой. Мне уже не кажется, что я в аду. Скорее это была материнская утроба, и мне предстоит родиться на свет. Впереди будет боль, первый вздох и адаптация к жизни.
Дом — это не место. Дом — это человек.
Сегодня я его покину. Сегодня мы его покинем. И останемся совсем одни.
Тревога не покидает меня. Не помогает даже массажный режим в душе. Надвигается какая-то неотвратимость и это сильно пугает.
Заставляю себя съесть весь завтрак. Хотя аппетита нет. Неизвестно, когда в следующий раз получится поесть.
Надеваю темный спортивный костюм и кроссовки. Под кофтой поясная сумка с телефоном, карточками и паспортом.
Сижу на диване. Жду. Слушаю сердце.
Заходит Аида:
— Пора.
Молча встаю и иду следом. В гараже оставляет одну. Растерянно оглядываюсь. Здесь много машин, в какую садиться мне?
Открывается дверь одного из внедорожников, и знакомый шофер подает приглашающий знак.
Забираюсь на заднее сиденье.
— Сядь пока на пол, — командует мужчина. Отодвигает переднее пассажирское сиденье вперед, и я сажусь за ним.
Окна тонированные, но все-равно безумно страшно.
Подъезжаем к КПП. Он опускает стекло с пассажирской стороны и махает рукой охраннику.
— Я уехал, — бросает небрежно и выезжает за ворота.
Выдыхаю и сдуваюсь как шарик. Обмякают все мышцы тела. Стекло ползет вверх, и я пересаживаюсь на заднее сиденье.
Кажется, что главное препятствие прошли. Но это только видимость. Впереди целая жизнь с неизвестными пугающими трудностями.
Рассеянно смотрю в лобовое стекло. Мы выезжаем на поселковую дорогу. На трассу нужно налево, но мы поворачиваем направо.
Вопросительно смотрю в зеркало заднего вида, ловлю взгляд водителя.