Гарем стервозных мажорок 3
Шрифт:
— Инфантильность? — подсказал парень.
— Именно — в точку! Её эгоизм, неуравновешенность, лень и инфантильность привели к тому, что она живет отдельно и ей поставлены четкие критерии того, что надо сделать, чтобы заслужить прощение и возвращение права посещать семейное поместье или жить в нём. Как ты понимаешь, я поставлена её контролировать, и как ты видишь, палку я не перегибаю, давая ей максимум свободы.
— Не перегибаешь палку? — усомнился парень. — А как же постоянные наезды на Арину и тот случай на кухне, когда ты нас отмагичила?
—
— Уходишь от ответа, Стелла, — краем губ улыбнулся ей Виктор. — И ничего смешного — было больно.
— Зато полезно для просветления, — отрезала мажорка. — Арина — тупая сучка и редкая лентяйка, и крайне капризная эгоистка — ты просто её плохо ещё знаешь. Они как с детства подружились, так и морочат друг другу головы уже сколько лет, так что за рыжую дрянь ты не переживай — недавно они крупно поссорились и я уж думала, что совсем расстались.
— Я и не переживаю, просто сам факт. Мы вчера сидели в ложе с неким Павлом, мужем Аллы…
— Ну, муж нашей более старшей сестры, Павлик из «Мосэнерго», и что? — слегка удивилась Стелла.
— Судя по их разговорам, он считает Энджи очень влиятельной, — деликатно выразился Виктор.
Впереди показался лесок и мост через Москва-реку, и мажорка начала ощутимо сбавлять скорость.
— Как сказать. А о чём шёл разговор? — поинтересовалась она.
— О делах, я точно не знаю…
— Наверно, Павлик просил решить вопрос с госфинансированием? — в голосе Стеллы послышался сарказм.
— Ну — допустим, — Виктору стало сейчас слегка неловко.
— Так пусть решает с отцом и с центробанком — он тот ещё кадр, хоть и хороший спец-магоэнергетик, и с сестрой у них любовь. Приплетать Анжелику — идея не самая хорошая, поскольку даже Аллочка не может сейчас никак повлиять на отца.
— Почему?
— Там сложный комплекс вопросов в самом энергосекторе, и всё это завязано на текущий баланс в парламенте, так что отец может бы и рад, но пока не может помочь, а Павел со своей колокольни этого не понимает и отстаивает свои узкие корпоративные интересы.
— Теперь ясно, — покивал Виктор.
Через минуту они как раз свернули с шоссе и въехали в довольно густой лес — никаких указателей не было.
«Угу, до потенциального Живописного моста мы не доехали, а пошли прямо, вдоль Карамышевской набережной, будь она здесь такой же, как в моём мире».
— Где это мы?
— Скоро будем на тренировочной базе, — всматриваясь вперёд, ответила девушка.
Когда проехали мост и углубились в лес, Виктор поразился тому, насколько он оказался густой и плотный — ощущение было такое, будто настал глубокий вечер. Однако проехав ещё метров семьсот и повернув вправо, на грунтовку, вскоре уперлись в шлагбаум, от которого в стороны уходил забор из еле видимой металлической сетки с колючей проволокой сверху.
Из просторной темно-зеленой будки вышел и направился в их сторону военный — молодой парень в кепи, темно-оливковой форме с синими вставками и с винтовкой
«Они что, реально вооружены винтовками до сих пор? Пусть даже модернизированными, но всё же», — Виктора потряс этот факт, увиденный вживую. — «Это явно полевая армейская форма, довольно таки подходящая для леса, но корниловские знаки различия хорошо видны».
— Добрый день! Это запретная зона, вам нельзя здесь находиться! — подойдя к машине со стороны водителя, заявил военный.
— Здравствуйте, я хочу видеть ротмистра Корнилова, — девушка протянула военному свои водительские права, которые достала из сумочки.
Парень в форме, прочитав документ и мельком взглянув на Стеллу, кивнул:
— Я доложу господину ротмистру о вас, ожидайте! — он вернул документ и пошёл обратно к будке, из которой тем временем вышел второй солдат.
«Ротмистр? Это же вроде кавалерийский чин, если я не ошибаюсь?! Блин, почему нельзя было позвонить заранее?» — вздохнул Виктор и озвучил этот вопрос мажорке, которая барабанила пальчиками по рулю.
— Не умничай, Вит, ладно? Валик на полевые учения никогда не берет телефон и запрещает это делать подчинённым — такие у него правила! Могла бы — позвонила, знаешь ли!
— Так он кавалерист?
— Блин, ты шутишь или совсем не учил элементарных вещей?
— Память, — постучал парень пальцем по своему лбу.
— Ах да. Это бронекавалерийский батальон усиления, но честно говоря, мне и самой не нравятся эти вестернизированные названия, когда можно было бы назвать этот род войск красиво и по-русски — мотострелки.
— Абсолютно с тобой согласен — так почему бы этого и не сделать?
— Это вопрос политический — американцы и французы не оценят такого шага, у нас есть определённые стандарты подготовки по их методикам, и техника у нас французская в этой ударной дивизии — новейшие легкие танки усиления пехоты с антизаклинательной бронезащитой.
Виктор не стал вдаваться в этот вопрос, поскольку военный вышел из будки и бегом направился к ним, при этом шлагбаум начал подниматься.
— Проезжайте прямо, леди, через четыреста метров советую поставить машину на опушке — иначе дальше увязнете в песке. Когда выйдете — свернёте налево по указателю и спуститесь к реке — господин ротмистр на водной площадке, — чуть наклонившись к окну машины, показал он, потом выпрямился и козырнул.
— Спасибо, — кивнула Стелла и мягко тронулась вперёд.
Проехав по всё более сужающейся дороге, довольно скоро выехали на небольшую опушку — там стояло несколько джипов, которые напомнили Виктору американские «доджи» сороковых годов, и с десяток палаток темно-зеленого цвета, расположенные вдоль густых кустов напротив въезда — возле них суетились очень по-летнему одетые девушки и немного парней.
«Не рановато ли для купального сезона?» — усомнился Виктор, разглядывая купальные костюмы явно армейского образца — они совпадали с цветом униформы, которая была развешена на бельевых веревках справа от палаток.