Гармоника. Книга вторая.
Шрифт:
Когда инспекция полка уже подходила к окончанию всем офицерам был показан "Визуальный отчет о действии войск на Кавказской линии с применением новейших образцов". Такого "отчета" ни он, ни окружающие его офицеры никогда еще не видывал и не слыхивал. Даже в нынешнее время паровозов и прогрессоврства такое было для них в совершеннейшую диковину. "Отчет" о событиях на Кавказе им был продемонстрирован не весь, а частично да еще с изменениями и дополнениями. Эпизод стрельбы из "новых" орудий да "рейд" Семенова с множеством пленных. Показанный фильм был дополнен обучающими стрельбами уже в Андрейках, где подпоручик Семенов и его два "помощника" стреляли из всевозможного оружия включая пулемет и артиллерийские стрельбы с непосредственным участием и под руководством подпоручика Низовцева.
По полю наступали компьютерные, но для тех, кто даже слова такого не знает, вражеские колонны пехоты были ну совершенно настоящими, вдали виднелись неприятельские артиллерийские позиции и готовящаяся к атаке конница. Им противостояла "рота Семенова". Состоящая из самого Семенова, двух его "помощников" и приданных на время сьёмки массовки. Они располагалась за тремя линиями компьютерно-графической колючей проволоки, потом находились несколько ДЗОТов, между ними - окопавшаяся, вооруженная новыми ружьями пехота-массовка.
Первыми заговорили пушки Низовцева. Причем с помощью эффекта "летающая камера" было продемонстрировано, что они находятся достаточно далеко в своём тылу и стреляют орудия попарно. Невозмутимый, величественный подпоручик Низовцев периодически подходит и лично проверяет наведение орудия, иногда подкручивает маховики, даёт отмашку на залп. Увидели все и связистов-корректировщиков.
– Перелёт! Минус два, влево пять....
– Недолёт...
– Вилка...
Что значили сии замысловатые слова никто из "зрителей" не понял, но то, что стреляли "новые орудия" необычайно быстро и убийственно точно отметили. Первым попал под обстрел "штаб", точнее скопление офицеров противника, вторым вражеская батарея. Потом настала очередь конницы которая достаточно быстро рассеялась и пехотных колонн упрямо продвигающихся вперед. Пеший строй колонной ими соблюдался до момента выхода на рубеж эффективной стрельбы пулеметов, а дальше... их нагло расстреливали из скорострельного оружия. Некоторые вражеские отряды все же достигли "колючки" в которой завязли окончательно. Им на помощь помчалась, приведенная в "порядок" конница противника, но так же увязла в заграждении и была безжалостно выкошена пулеметами которым активно оказывала помощь окопавшаяся пехота. Подпоручик Семенов в кадрах мелькал везде. Вот он смотрит в бинокль и отдает команду на стрельбу, а уже через мгновение сам строчит из "максимки"... На завершающем этапе отступающего врага вновь накрыла артиллерия.
С данным "Визуальным отчетом" Низовцев и Семенов были ознакомлены заранее. Подпоручик Низовцев сам процесс съемки почти не заметил, а вот подпоручик Семенов поучаствовал с лихвой и "мастера-режиссёра" по ужасной жаре трепавшего ему нервы запомнил надолго. То лицо не мужественное, то мундир слишком чист, то поза не геройская. Когда дошла очередь эпизода и он взялся за "максимку"... сначала у него от волнения не по уставному слетела фуражка, потом "перекосило" ленту, дальше - "лицо уж очень зверское и не соответствует высокому званию русского офицера"... потом еще чего то... Под конец "театрального дня" Семенов сам готов был убить "работников от искусства" лишь заодно только их высказывание - "не верю". Причем убить с особой изощрённостью и совершенным безжалостным образом. Но когда им было продемонстрировано то что получилось оба "артиста" очень себя зауважали, особенно Семенов у которого мельком промчалась мысль извиниться перед "театральным метром" и поблагодарить за работу. В прочем вспомнив все мучения "крамольную мысль" он отогнал.
По окончании просмотра командиру полка полковнику Бороздину, да и прочим зрителям-офицерам были представлены два совершенно невзрачных молодых офицера из свиты Сазонова в которые все без труда узнали только что виденных ими в "визуальном отчете" подпоручиков Семенова и Низовцева.
– Господа,- как то даже вяло говорил генерал-майор Сазонов,- данные офицеры являются лучшими специалистами по владению новейшими образцами. К Вашему полку,- взглянул на полковника Бороздина,- Яков Корнилович они будут прикомандированы в виде инструкторов на период обучения.
Пока велось представление "новых" офицеров и длилась речь генерала
представителями 3-го отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии тут же, со всех офицеров были затребованы подписные листы "о неразглашении тайны Империи". В них в частности говорилось о самом неразглашении и какие кары земные падут на голову болтуна. Нужно отдать должное составителям данного документа, он положительно подействовал на умы "праздных офицеров" и изрядно их дисциплинировал по крайней мере в первоначальном периоде. Яков Корнилович такие документы видел впервой. Поскольку он был человек воспитанный и образованный то глупых вопросов задавать не стал - догадался сам. В частных же беседах, когда его вопрошали о "новшестве" сообщал офицерам, что такие меры не спроста и им оказано высочайшее доверие.
В скорости в полк прибыла группа офицеров-преподавателей Михайловского артиллерийского училища, а так же офицеры-преподаватели из 1-го, 2-го и Павловского Кадетских корпусов, а так же Дворянского полка. Все были в чине не ниже майора. Прибывшие тут же были построены на импровизированном плацу, где генерал-майор Сазонов лично проводил с ними беседу-инструктаж в котором как бы между прочим отметил, что не усвоившие данное новшество офицеры будут смещены с занимаемых преподавательских должностей и переведены на Кавказ в линейные части. Экзамен по знаниям принимать будет комиссия которую возглавит лично он... или Светлейший Князь-Военный Министр. Посему требования офицеров-инструкторов выполнять неукоснительно :
– Господа, молодость и звание у данных офицеров-инструкторов со временем исправиться. Я полагаю, что Вы еще будете гордиться, что первоначальную подготовку по изучению новейших образцов оружия получили одними из первых и именно у данных господ офицеров.
***
Пришло письмо от кузена с Тулы. Не то, чтобы это было неординарно или неожиданно, скорее его ожидали. В сообщении том интересовались здоровьем и прочими несущественными вопросам, а в окончании была высказана огромнейшая просьба, дабы Александр Николаевич непременно посетил Тулу, потому как он, Афанасий Викторович очень ждет "по делам производства, а так же коммерции срочно необходимо". Так же там сообщалось, что об "удачливых туляках" нежданно вспомнили Нижегородские родственники которых он, Афанасий Викторович последний раз видел еще в детстве в возрасте 9-10-ти лет, а нынче же они настойчиво приглашают посетить их и не забывать, хоть и о дальней, но все же родне.
В скорости по получении данного сообщения Александр Николаевич, который и так собирался посетить Тулу, собрав подарки отбыл.
Тульские родственники встретили душевно, даже очень. Афанасий Викторович был очень рад, но как и ожидалось величественно сдержан. Юлиана Павловна будучи необычайно любезной оказывала всеобщее внимание. Подарки, хоть и не сильно замысловатые все же порадовали всех. Афанасий Викторовичу были дарованы наручные часы, такие же получил и Василий Афанасиевич. Юлиана Павловна и Людмила, старшая из дочерей - получили духи, крема и тени от чего обе были в совершеннейшем восторге. Валентина, самая меньшая их дочь, получила в подарок велосипед и спортивный костюм для "велосипедной езды" тут же затребовала обучения... в прочем разобралась достаточно быстро и наскоро чмокнув дядю умчалась.
В первый день по приезду Афанасий Викторович поведал все, что помнил о нижегородских родственниках, а когда Александр Николаевич вскользь сообщил, что в Нижнем Новгороде еще не был и желает его посетить тут же вызвался написать письмо кузенам:
– Сам я туда ехать не стану, но могу передать с Вами письмо для кузенов в котором о Вас и сообщу.
К деловому, "оружейному" разговору приступили лишь на следующий день.
– Если производство револьверов у нас пока,- говорил, скорее жаловался Афанасий Викторович,- успевает за продажами, тогда как изготовление боеприпаса недопустимо отстаёт. Дошло до того, что мастеровые в слободе стали выпускать схожий с нашим патрон.