Гарри, Драко и Тайная комната
Шрифт:
– Отведите гостя в мой личный кабинет. Я скоро присоединюсь к нему.
– Распорядился Люциус.
Он сделал еще пару глотков вина, вытер губы салфеткой, поцеловал Нарциссу в щеку:
– Извини, дорогая, дела…
Гарри шепнул Драко:
– Давай быстрее заканчивай. Есть идея.
В принципе, оба мальчика уже насытились, так что уже через минуты они шли по направлению к своим комнатам.
– Ты заметил, что твой отец после посещения банка сам не свой?
– Без долгой подготовки сразу о главном начал говорить Гарри.
– И нашего декана он вызвал
– Гм, - задумался Драко, - все может быть. Я обычно жду, что отец скажет мне все сам. Но…
– Слушай, у нас ведь остался разведчик братьев Уизли. А что если…
– Ты предлагаешь… А, черт с ним, давай!
Найти среди вещей нужную игрушку не составило труда. В последнюю минуту, прежде чем выпустить «муху» в окно, Драко немного поколебался:
– Подожди, но ведь разведчик позволяет только увидеть происходящее на расстоянии, но не услышать. Фред и Джордж еще работают над более совершенной моделью.
Мальчики в поисках выхода стали оглядываться по сторонам. Около балконной двери, прислонившись одна к другой, стояли их метлы.
Уже готовясь взлететь, Драко предупредил:
– Только договоримся так, если они говорят о чем-то постороннем, то сразу прекращаем подслушивать.
– Не вопрос! Нужны нам их взрослые тайны!
Мальчикам повезло. Окно в кабинете Люциуса в этот по-летнему душный вечер было приоткрыто. Мужчина не мог подумать, что неведомые шпионы зависнут на трехметровой высоте, скрываясь во мраке. Никто посторонний просто не мог незамеченным проникнуть на территорию поместья.
Говорил Северус:
– Так значит, твоя просьба о встрече никак не связана со здоровьем Нарциссы?
Люциус с легким звоном поставил стакан на стол.
– Нет. Слава богам, с ней на удивление все благополучно. И ребенок развивается нормально. Дело в том, что сегодня прошлое вновь напомнило о себе.
– Неужели, Люц, вновь душа Лорда…
– Не совсем. Давай я тебе лучше все по порядку расскажу. Я сегодня утром получил приглашение посетить Гринготс. Придя в банк, я с удивлением узнал, что истек временного хранения некого предмета, который я тринадцать лет назад поместил в специальную банковскую ячейку. Гоблины желали узнать, заберу ли я предмет или продлю срок хранения.
– И ты…
– Да, я абсолютно ничего не помнил ни о самом предмете, ни о том, зачем я его вообще хранил.
– Обливиэйт.
– Полный. И если вспомнить, чем я занимался тринадцать лет назад, то легко можно предположить, кому могла принадлежать эта вещь, и кто стер мою память. Думаю, ты поймешь, почему я решил изучить то, что Лорд отдал мне на хранение с соблюдением таких предосторожностей, без свидетелей у себя в поместье.
– Он, очевидно, не думал, что так рано уйдет из жизни, так что рассчитывал с твоей помощью в любой момент вернуть принадлежавшую ему вещь задолго до истечения срока хранения. Тринадцать, кстати, очень в его стиле. Или же память должна вернуться сама, как только ты воспользуешься предметом. Так что
– Я торопился на встречу с сыном и Гарри, так что взглянул на него только мельком. По виду это обычный магический дневник. У меня, помнится, в ранней юности тоже был такой, но я его быстро забросил. Они выпускаются в таком виде уже лет сто, наверное. Дневник был завернут в обычную серую бумагу.
– Ну, так дай я на него посмотрю. Вот он, я так полагаю, лежит на столе.
– Вот это, как раз то, из-за чего я тебя вызвал. То, что лежит у меня на столе, это другой дневник.
– Как такое могло произойти?
– Понимаешь, Сев, именно сегодня и именно в магазине «Флориш и Блоттс» печально известный Гилдерой Локхарт, который в этом году будет твоим коллегой - и не надо так кривиться - устроил встречу со своими поклонницами. Они чуть не растоптали меня. Ну и, выбили у меня из рук дневник. Я всего лишь на пару секунд отвлекся, стараясь занять устойчивое положение. А потом на полу валялась уже целая кипа книг, каких-то пергаментов, тетрадей. Не только я был среди пострадавших. Одним словом, поднял с пола я уже чужой дневник.
– Почему ты так решил?
– Этот - совершенно новый. В нем нет ни единой записи. Пускай, эти дневники часто настолько защищены, что посторонний их не сможет прочесть. Но в том, который я вынес из банка, я чувствовал магию. Он был, если так можно выразиться, тяжелым от воспоминаний, образов. Ты же знаешь, Северус, если долго пользоваться таким дневником, заполнять его воспоминаниями, размышлениями, то он приобретает свойства магического портрета, то есть, почти самостоятельной личности. Некоторые бедолаги - одиночки по жизни - даже разговаривают, общаются со своими дневниками, с тем призрачным образом, который на определенном этапе дневник способен продуцировать. Тем самым они еще в большей степени развивают эту созданную личность.
– Ты думаешь…
– Я почти уверен, что Лорд отдал мне для хранения свой личный дневник. У него ведь, по слухам, были отнюдь не самые радужные детство и юность. Так что такой стиль общения с дневником в его духе. Зачем Лорд вручил свою реликвию мне, я не понимаю. К сожалению, получив дневник в руки, я не вернул воспоминания. Чтобы разгадать загадку, видимо, следует исследовать сам дневник.
– То есть, ты полагаешь, что кто-то из школьников, купивший для себя вот этот новый дневник, может открыть якобы свою покупку и столкнется лицом к лицу с Лордом в юности.
– Теперь ты полностью понимаешь цель моего приглашения. Присмотрись, пожалуйста, к своим ученикам, и если заметишь что-то необычное, выбивающееся из нормы…
– Хм… Попробую. Но ты же знаешь, я не самый популярный в Хогвартсе учитель, никто передо мной обычно душу не изливает. А ты, Люц, не хотел бы… Я хочу сказать, ты не думал, посвятить в проблему своих юных шпионов. В прошлом году они, кажется, неплохо справились.
– Я думал. Но… У них были такие прекрасные летние месяцы. Мальчики так счастливы. Мне не хочется совсем лишать их детства. Возможно, если не будет другого выхода, то тогда…