Гарри Поттер и Дары Смерти
Шрифт:
– Я передам Бомс – Доре, – чтобы послала весточку, когда… Спасибо, что подлечили, и за помощь, за все! Я…
Он рад был уйти и вслед за Тедом Бомсом по короткому коридору прошагал в спальню. Огрид вошел следом, сильно пригнувшись, чтобы не удариться головой о косяк.
– Вот, сынок. Портшлюс. – Мистер Бомс показал на маленькую, в серебряной оправе расческу на туалетном столике.
– Спасибо. – Гарри пальцем потянулся к расческе.
– Погоди, – остановил его Огрид, озираясь. – А где Хедвига?
– Ее… убили, – едва сумел
На него вдруг обрушилось осознание ее гибели, и глаза, к его стыду, наполнились слезами. Хедвига была верным товарищем и единственной связью с колдовским миром, когда приходилось возвращаться к Дурслеям.
Огрид гигантской ладонью больно похлопал его по плечу.
– Ничего, – проворчал он. – Ничего. Она хорошую жизнь прожила…
– Огрид! – предостерег Тед Бомс: расческа уже засветилась ярко-синим, и Огрид еле успел прижать к ней палец.
Что-то сильно дернуло Гарри изнутри за пупок и, закрутив, как на невидимой удочке потащило вперед, в пустоту. Палец будто приклеился к портшлюсу. Гарри и Огрида унесло прочь от мистера Бомса, а секундой позже ноги Гарри ударились о землю, и он рухнул на четвереньки во дворе «Гнезда». Послышались крики. Гарри отбросил потухшую расческу, встал, слегка пошатываясь, и увидел, как из задней двери выбегают миссис Уизли и Джинни, а рядом грузно поднимается с земли Огрид.
– Гарри? Ты настоящий? Что случилось? Где все? – кричала миссис Уизли.
– А что? Еще никто не вернулся? – задыхаясь, спросил Гарри.
Ответ был предельно ясен – так побледнела миссис Уизли.
– Упивающиеся Смертью нас ждали, – сказал Гарри. – Окружили сразу, еще на старте… Как-то выведали, что переброска сегодня… И мне ничего не известно про остальных. За нами гнались четверо, мы еле спаслись, а потом появился Вольдеморт…
Он явственно слышал в своем голосе самооправдание, мольбу понять, почему он ничего не знает о судьбе ее сыновей, но…
– Какое счастье, что ты цел! – Миссис Уизли обняла его, но ему казалось, что он такого не заслуживает.
– Молли, у тебя, случаем, бренди нет? – надтреснутым голосом поинтересовался Огрид. – Подлечиться?
Она могла бы призвать бренди колдовством, но поспешила к кособокому домику сама. Прячет лицо, догадался Гарри. Он повернулся к Джинни, и та сразу ответила на его безмолвный вопрос:
– Рон и Бомс должны были вернуться первыми, но не успели к портшлюсу, он пришел без них. – Она указала на валявшуюся поблизости ржавую масленку с носиком. – А это, – она кивнула на парусиновую туфлю, – по идее папа и Фред, им полагалось вернуться вторыми. Вы с Огридом третьи и, – Джинни глянула на часы, – Джордж с Люпином, если все сложится, должны быть здесь примерно через минуту.
Миссис Уизли вернулась и вручила Огриду бренди. Тот вытащил пробку и опустошил бутылку залпом.
– Мама! – закричала Джинни и ткнула пальцем в синюю точку, засветившуюся во мраке. Та становилась больше, ярче, и скоро они увидели Люпина
Гарри подбежал, подхватил его за ноги. Вместе с Люпином они занесли Джорджа через кухню в гостиную и положили на диван. Свет лампы упал на голову раненого, и Джинни в ужасе охнула, а у Гарри подвело живот: у Джорджа было оторвано ухо. Полголовы и шея влажно, жирно блестели от алой крови.
Миссис Уизли склонилась над сыном, а Люпин схватил Гарри за плечо и грубо выволок обратно в кухню, где Огрид никак не мог протиснуться в заднюю дверь.
– Эй! – негодующе крикнул великан. – Пусти-ка его! Отпусти Гарри!
Люпин не обратил на него ни малейшего внимания.
– Что за существо сидело в углу, когда Гарри Поттер впервые зашел в мой кабинет в «Хогварце»? – спросил он, встряхнув Гарри. – Отвечай!
– За… загрыбаст в аквариуме?
Люпин отпустил его и прислонился к буфету.
– Что за шуточки? – возмутился Огрид.
– Прости, Гарри, я должен был проверить, – отрывисто объяснил Люпин. – Среди нас предатель. Про сегодняшнюю переброску Вольдеморт мог узнать только от тех, кто лично участвовал в разработке плана. Вдруг бы ты оказался не ты, а самозванец?
– А меня чего ж не проверяешь? – пропыхтел Огрид, так пока и не одолев дверной проем.
– Ты полугигант, – ответил Люпин. – А всеэссенция действует только на людей.
– Никто из Ордена не мог нас предать, – сказал Гарри. Самая мысль об этом ужасала: он не мог себе такого представить. – Вольдеморт настиг меня только под конец – вначале он не понимал, за кем гнаться. А если б его посвятили в план, он знал бы, что я лечу с Огридом.
– Вольдеморт тебя преследовал? – напрягся Люпин. – Как? Что случилось? Как вы спаслись?
Гарри коротко рассказал, как Упивающиеся Смертью узнали его, а потом отстали и, очевидно, вызвали Вольдеморта, который появился, когда до защищенного дома родителей Бомс было уже рукой подать.
– Они тебя узнали? Но как? Что ты сделал?
– Я… – Гарри мучительно задумался; страшный полет вспоминался словно в тумане паники и сумятицы. – Я увидел Стэна Самосвальта… кондуктора «ГрандУлета», помните? И попытался его обезоружить, а не… Но он ведь не понимал, что творит. Он наверняка под проклятием подвластия.
Люпин уставился на него в ошеломлении:
– Обезоружить? Гарри, те времена прошли! Тебя хотят поймать и убить! Если не готов убивать, хотя бы сшибай!
– Мы были очень высоко! А Стэн не в себе, и если б я его сшиб, он бы упал и разбился – чем это лучше «Авада Кедавра»? И кстати, «экспеллиармус» два года назад прекрасно спас меня от Вольдеморта, – вызывающе добавил Гарри. Люпин напомнил ему нагловатого хуффльпуффца Захарию Смита: тот тоже насмехался, когда Гарри обучал «Думбльдорову армию» разоружному заклятию.