Гарри Поттер и методы рационального мышления

Юдковский Элиезер

Мальчик сел на стул рядом со столом и спросил:

— Итак, вы готовы рассказать мне, что происходит?

Слова прозвучали без той резкости, которую можно было ожидать, глядя на его лицо.

Минерва не успела сдержаться — её глаза удивлённо распахнулись:

— Директор вам ничего не сказал, мистер Поттер?

Мальчик отрицательно покачал головой:

— Только то, что он получил предупреждение, что мне может грозить опасность, но теперь мне ничего не угрожает.

Минерве было трудно смотреть ему в глаза. Как они могут такпоступать,

как они могут возлагать на плечи одиннадцатилетнего мальчика всю эту войну, судьбу, пророчество... и они даже не доверяютему...

Она заставила себя посмотреть прямо на Гарри и встретить спокойный взгляд его зелёных глаз.

— Профессор МакГонагалл? — тихо произнёс мальчик.

— Мистер Поттер, — сказала профессор трансфигурации, — боюсь, я не вправе всё вам объяснить, но, если и в следующий раз директор вам ничего не расскажет, вы можете вернуться ко мне, и тогда я пойду и накричу на него за вас.

Глаза мальчика округлились — что-то от настоящего Гарри проступило на его лице, но мгновением позже холодная маска уже вернулась на своё место.

— В любом случае, — сразу же продолжила профессор МакГонагалл, — простите за неудобство, мистер Поттер, но я вынуждена попросить вас использовать свой Маховик времени: вернуться на шесть часов назад, к трём часам дня, и передать профессору Флитвику следующее сообщение: «Деревья в серебре». Попросите профессора записать время, когда вы доставили ему эти слова. После этого директор хотел бы встретиться с вами в удобное для вас время.

Чуть помедлив, мальчик спросил:

— То есть меня подозревают в ненадлежащем использовании Маховика времени?

— Я — нет!— поспешно добавила профессор МакГонагалл. — Мне жаль, что приходится причинять вам беспокойство.

После ещё одной паузы мальчик пожал плечами:

— Это нарушит мой режим сна, но, полагаю, с этим ничего не поделаешь. Пожалуйста, предупредите домовых эльфов, чтобы они были готовы, если я попрошу завтрак, скажем, часа в три ночи.

— Конечно, мистер Поттер, — ответила она. — Спасибо за понимание.

Мальчик поднялся со своего стула, кивнул и выскользнул за дверь, на ходу запуская руку под рубашку, где находился Маховик времени. Она едва не окликнула его, вот только не знала, что ещё сейчас можно было бы сказать.

Вместо этого Минерва посмотрела на часы, ожидая...

Как долго ей нужно ждать, пока Гарри вернётся назад во времени?

На самом деле нисколько: если он это сделал, то это уже случилось...

Значит, она медлит, потому что нервничает. Это осознание опечалило её. Озорство, да, невообразимое, непередаваемое, отличающееся благоразумием и предусмотрительностью падающего камня — она не знала, как мальчишка сумел обхитрить Шляпу, чтобы та не распределила его в Гриффиндор, где ему самое место — но ничего тёмного или пагубного, ни в коем случае. За его хулиганским поведением скрывалась доброта, столь же искренняя и глубокая, как и у близнецов Уизли. Хотя даже Круциатус не заставил бы её произнести это вслух.

— Экспекто Патронум, — сказала она, и следом: — ступай к профессору Флитвику, спроси его: «Передал

ли мистер Поттер вам моё сообщение? Какое это было сообщение, и когда вы его получили?» — и доставь мне его ответ.

* * *

Часом ранее, не снимая Мантию Невидимости, Гарри убрал под рубашку Маховик времени, последний оборот которого он только что использовал.

И направился к подземельям Слизерина. Он старался шагать с максимальной скоростью, которую могли развить его невидимые ноги, но не переходя на бег. К счастью, кабинет заместителя директора располагался на одном из нижних этажей Хогвартса.

Спустившись на несколько этажей, преодолевая по две (но не три) ступеньки за шаг, Гарри остановился в коридоре, за последним поворотом которого находился вход в комнаты слизеринцев.

Он вытащил из кошеля клочок пергамента (не бумаги), Прытко-Пишущее перо (не ручку) и велел:

— Записывай за мной по буквам: «Ь-У-Ф-Ы-П-Д-Ы, пробел, Ф-Х-А-Х-Т-М-П-Т-Б-Х-А-Х-С-А-Х.»

В криптографии существуют два типа шифров. Первый защитит вашу переписку от младшего брата, второй защитит вашу переписку от правительственных спецслужб. Сейчас Гарри использовал шифр первого типа, но это было лучше, чем ничего. Теоретически, сообщение в любом случае не должны были прочесть, но даже если это вдруг случится, никто не найдёт в нём ничего интересного, если, конечно, сперва не расшифрует.

Гарри засунул пергамент в пергаментный конверт и волшебной палочкой растопил каплю зелёного воска, чтобы его запечатать.

Можно было, конечно, сделать всё это несколько часов назад, но почему-то Гарри казалось, что если он повременит с этим до того, как услышит сообщение из уст профессора МакГонагалл, это будет не так похоже на Шутки Со Временем.

Затем Гарри положил этот конверт внутрь другого конверта, в котором уже лежали пять серебряных сиклей и листок с инструкциями.

Он закрыл конверт (на котором уже было написано имя получателя), запечатал его, на этот раз вложив в печать больше воска, и вдавил в неё последний сикль.

Наконец, этописьмо он положил в последний конверт, на котором большими буквами было написано: «Мерри Тэвингтон».

Гарри быстро выглянул за поворот, за которым ожидал хмурый портрет, скрывающий вход в комнаты слизеринцев. И так как он не хотел, чтобы портрет запомнил, что приходил кто-то невидимый, то с помощью чар левитации отправил конверт к портрету и постучал по нему.

Мужчина с портрета недовольно посмотрел на письмо и изучил его через монокль. Затем вздохнул и, повернувшись в сторону комнат Слизерина, крикнул:

— Послание для Мерри Тэвингтон!

Лишь тогда Гарри позволил письму упасть на пол.

Спустя пару мгновений дверь-портрет открылась, и Мерри быстро подняла конверт с пола.

Она откроет его, найдёт внутри сикль и другой конверт, адресованный четверокурснице, Маргарет Булстроуд.

(Среди слизеринцев это в порядке вещей, а сикль весьма ясно говорит о срочности дела.)

Маргарет откроет свойконверт и найдёт пять сиклей вместе с другим конвертом, который ей нужно будет оставить в одном из заброшенных классов...