Гарри Поттер и методы рационального мышления

Юдковский Элиезер

Феникс не издал ни звука, был слышен только трепет его огненных крыльев. Яркая вспышка угасающего пламени — и Фоукс исчез.

Они оба моргнули, словно пробуждаясь — а может, наоборот, погружаясь в сон.

Минерва опустила взгляд.

К ней было обращено светлое, юное лицо Гарри Поттера.

— Фениксы — люди? — спросил Гарри. — То есть, они достаточно разумны, чтобы считаться людьми? Мог бы я говорить с Фоуксом, если бы знал его язык?

Минерва на секунду прикрыла глаза.

— Нет, — её голос слегка дрожал, — фениксы —

творения могущественной магии, которая выделяет их среди прочих животных. Они — огонь, свет, исцеление, перерождение. Но всё-таки мой ответ — нет.

— Где мне достать такого?

Минерва наклонилась и обняла мальчика. Она сама не поняла почему, но просто не могла поступить иначе.

Когда она выпрямилась, у неё першило в горле. Говорить было тяжело, но она через силу спросила:

— Что сегодня произошло, Гарри?

— Ни на один из важных вопросов я тоже не знаю ответов. А ещё мне хочется обо всём этом какое-то время не думать.

Минерва опять взяла его за руку, и они пошли дальше молча.

Путь был коротким, потому что кабинет заместителя располагался близко к кабинету директора.

Минерва села за стол.

Гарри сел перед столом.

— Итак, — прошептала Минерва. Она бы предпочла оставить всё как есть, или переложить эту обязанность на кого-то ещё, но дело требовало решения безотлагательно. — Я хотела поговорить с вами о школьной дисциплине. От которой вы не освобождены.

— О чём именно? — спросил Гарри.

Он не знает. Не успел ещё понять. У неё сжалось сердце. Но выбора не было.

— Мистер Поттер, — сказала профессор МакГонагалл, — ваш Маховик времени, пожалуйста.

Всё спокойствие, принесённое фениксом, мигом исчезло с его лица, как если бы Минерва вдруг ударила его ножом.

— Нет! — в голосе Гарри зазвучала паника. — Он мне нужен, я не смогу обучаться в Хогвартсе! Я не смогу вовремя ложиться спать!

— Сможете, — сказала она. — Министерство предоставило защитную оболочку для вашего Маховика. Я наложу специальное заклятье, чтобы её можно было открывать только между девятью вечера и полуночью.

Лицо Гарри исказилось:

— Но… но я…

— Мистер Поттер, сколько раз вы использовали Маховик, считая с понедельника? Сколько добавили часов?

— Я… Дайте посчитаю, — Гарри посмотрел на свои часы.

Минерва ощутила приступ горечи. Она так и думала.

— Наверняка больше, чем два раза в день. Если я опрошу ваших однокурсников, то скорее всего выясню, что под вечер у вас всё время очень сонный вид, а каждое утро вы встаёте всё раньше и раньше. Так ведь?

Чтобы узнать ответ, достаточно было посмотреть на его лицо.

— Мистер Поттер, — мягко сказала она, — некоторым ученикам нельзя доверить Маховик времени, потому что у них вырабатывается от него зависимость. Таким ученикам дают зелье, продлевающее сон на нужное время, но они начинают использовать Маховик не только для посещения занятий. И тогда мы его забираем. Мистер Поттер,

вы стали использовать Маховик как универсальное решение для любой задачи, зачастую совершенно бессмысленно. С его помощью вы заполучили напоминалку. А также весьма очевидным для других учеников образом пропали из кладовки, вместо того чтобы использовать Маховик послеурока и предупредить меня или кого-нибудь другого, чтобы вам помогли открыть дверь.

По лицу Гарри было видно, что эта мысль ему в голову не приходила.

— И что важнее, — продолжала она, — вам следовало просто остаться в классе профессора Снейпа. И наблюдать. И покинуть класс в конце занятия. Как вы бы и поступили, не будь у вас Маховика времени. Некоторым ученикам нельзя доверить Маховики, мистер Поттер. Я сожалею, но вы — один из них.

— Но он нуженмне! — выпалил Гарри. — Что, если мне придётся спасаться от толпы слизеринцев? Он защищаетменя…

— Остальные ученики рискуют не меньше, и, уверяю вас, у них получается выживать. Ни один ученик не умер в замке за последние пятьдесят лет. Мистер Поттер, ваш Маховик времени, сейчас же.

Лицо Гарри страдальчески перекосилось, но он снял кулон с Маховиком и отдал ей.

Минерва достала из стола одну из защитных оболочек, присланных в Хогвартс, защёлкнула её на песочных часах Маховика и приложила к оболочке палочку, накладывая заклятье.

— Это нечестно! — вдруг завопил Гарри. — Я спас сегодня пол-Хогвартса от профессора Снейпа, разве правильно меня за это наказывать? Я видел выражение вашего лица, вы ненавидитето, что он делает!

Несколько мгновений Минерва не отвечала, завершая заклинание.

Закончив, она подняла глаза. Вид у неё, знала она, был суровый. Может, поступать так неправильно. А может, напротив, правильно. Мир не рухнул — перед ней сидел самый обычный строптивый ребенок.

— Нечестно, мистер Поттер? — рявкнула она. — Мне два дня подряд пришлось сочинять отчёты, объясняя, почему Маховик времени был использован прилюдно! Вы должны быть благодарны за то, что вам вообще его оставили! Директору лично пришлось связываться с Министерством через каминную сеть, чтобы просить об этом, и не будь вы Мальчиком-Который-Выжил, даже это бы не помогло!

Гарри вытаращился на неё.

Она знала, что он видит сердитое лицо профессора МакГонагалл.

Его глаза наполнились слезами.

— Извините, мне очень жаль, — прошептал он охрипшим от волнения голосом, — я подвёл вас…

— Мне тоже жаль, мистер Поттер, — строго сказала она и отдала ему только что ограниченный Маховик. — Можете идти.

Гарри развернулся и выбежал из кабинета, всхлипывая. Она слышала его удаляющиеся шаги, а потом дверь закрылась и заглушила их.

— Мне тоже, Гарри, — прошептала она в тишине комнаты, — очень-очень жаль.