Гарри Поттер и Принц-Полукровка (пер. Эм. Тасамая)
Шрифт:
Эта мысль очень взбодрила Гарри. Он полистал «Высшее зельеделие» и нашел сильно исчерканные инструкции к приготовлению эйфорического эликсира. Отлично: подобное зелье не только подходит для задания, но и может (сердце Гарри пропустило удар) привести Дивангарда в хорошее настроение. Если уговорить учителя попробовать эликсир, то не исключено, что он решится отдать воспоминание…
— Что ж, выглядит потрясающе, — всплеснув ручками и сложив вместе ладони, сказал Дивангард полтора часа спустя. Он внимательно рассматривал солнечно-желтое
Гарри ногой поглубже запихнул в рюкзак учебник Принца-полукровки.
— …гены твоей матери!
— О… да, наверное, — успокоился Гарри.
Эрни был недоволен; рассчитывая превзойти Гарри, он весьма необдуманно занялся изобретением собственного зелья, но оно загустело и превратилось в какую-то фиолетовую клецку. Малфой с кислым лицом собирал вещи; Дивангард объявил его отрыжный отвар всего-навсего «сносным».
Прозвенел колокол. Малфой и Эрни сразу ушли.
— Сэр, — начал Гарри, но Диванград быстро посмотрел ему за спину, увидел, что кабинет опустел, и поспешил прочь.
— Профессор… профессор, не хотите попробовать мое зе…? — в отчаянье крикнул ему вслед Гарри.
Но тот уже скрылся. Расстроенный Гарри вылил эликсир, собрал свои вещи, вышел из класса и медленно побрел вверх по лестнице в общую гостиную.
Рон и Гермиона вернулись только к вечеру.
— Гарри! — выкрикнула Гермиона, появляясь в отверстии за портретом. — Гарри, я сдала!
— Молодец! — похвалил он. — А Рон?
— Рон… провалился из-за полной ерунды, — шепотом сообщила Гермиона. Появился Рон, понурый и очень угрюмый. — Ужасно не повезло, такой пустяк, оставил половинку брови, а экзаменатор заметил… Как с Дивангардом?
— Порадовать нечем, — сказал Гарри. Рон подошел к ним. — Вот не повезло! Ничего, обязательно сдашь в следующий раз — вместе со мной.
— Наверное, — проворчал Рон. — Но… половинка брови! Велика важность!
— Да, да, — сочувственно закивала Гермиона, — это уж слишком…
За ужином они только и делали, что ругали жестокого экзаменатора, и в конце концов Рон чуточку повеселел. По дороге в общую гостиную они уже обсуждали неподдающегося Дивангарда и его воспоминание.
— Так что, Гарри, будешь принимать фортуну фортунатум или как? — требовательно спросил Рон.
— Пожалуй, лучше принять, — ответил Гарри. — Конечно, не целый флакон на двенадцать часов, это же не на всю ночь… приму глоточек. Двух или трех часов должно хватить.
— Ощущения потрясающие, — мечтательно произнес Рон. — Кажется, что и шагу не можешь ступить неправильно.
— О чем ты? — засмеялась Гермиона. — Ты же никогда его не принимал!
— Но думал, что принял, — сказал Рон таким тоном,
Они видели, что Дивангард совсем недавно пришел в Большой зал, и знали, что он любит есть не торопясь, поэтому решили немного посидеть в общей гостиной. План их был таков: дать учителю время вернуться в свой кабинет, а уж после отправить туда Гарри. Когда солнце спустилось к верхушкам деревьев Запретного леса, они сочли, что время пришло, убедились, что Невилль, Дин и Симус находятся в гостиной, и крадучись поднялись в спальню мальчиков.
Гарри извлек со дна сундука свернутые носки и достал из них крохотную сверкающую бутылочку.
— Ладно, поехали, — сказал он, поднес бутылочку к губам и осторожно глотнул.
— Ну, как? — шепотом спросила Гермиона.
Гарри ответил не сразу. Вскоре, медленно, но верно, его охватила веселая убежденность в собственном всемогуществе; он чувствовал, что ему подвластно все, решительно все… а уж вытрясти из Дивангарда воспоминание — плевое дело!
Он поднялся, улыбаясь, полный уверенности в себе, и сказал:
— Отлично. Просто отлично. В общем… я пошел к Огриду.
— Что?! — в полном ужасе воскликнули Рон и Гермиона.
— Нет же, Гарри… тебе надо идти к Дивангарду, забыл?
— Ничего подобного, — без тени сомнения возразил Гарри. — Я иду к Огриду, мне кажется, это будет хорошо.
— Что хорошо? Закапывать гигантского паука? — изумленно спросил Рон.
— Да, — подтвердил Гарри, вытаскивая из рюкзака плащ-невидимку. — Я чувствую, что сегодня должен быть именно там, понимаете, что я имею в виду?
— Нет, — хором ответили Рон и Гермиона. Они явно встревожились.
— А это точно фортуна фортунатум? — забеспокоилась Гермиона, поднося бутылочку к свету. — У тебя не было другого флакона с… даже не знаю…
— Отваром опупелости? — предположил Рон.
Гарри, надевавший плащ, рассмеялся. Рон и Гермиона встревожились еще больше.
— Доверьтесь мне, — сказал Гарри. — Я знаю, что делаю… или, во всяком случае… — он уверенно пошел к двери, — фортуна знает.
Он закрылся плащом с головой и пошел вниз. Рон и Гермиона поспешили за ним. Дверь у подножия лестницы была открыта, и Гарри проскользнул туда.
— Что это ты тут делаешь с ней? — завизжала Лаванда Браун, воззрившись сквозь Гарри на Рона и Гермиону, которые выскочили из спальни мальчиков. Рон чуть не подавился слюной. Гарри незаметно прошмыгнул мимо.
Выйти из общей гостиной оказалось просто: в портретную дыру как раз влезали Джинни и Дин; Гарри протиснулся между ними, случайно задев Джинни.
— Не надо меня подсаживать, Дин, — с легким раздражением бросила она. — Вечно ты со своей помощью, я прекрасно могу сама…
Портрет, качнувшись, закрылся, но Гарри все-таки услышал, как огрызнулся Дин… Еще больше возликовав, Гарри легко зашагал по замку. Никто не встречался ему на пути и прятаться не приходилось, но он нисколько не удивлялся: сегодня он был самым удачливым человеком в «Хогварце».