Гарри Поттер и Тайная комната
Шрифт:
– Молодец, – похвалил Гарри, – наконец-то выучил дни недели.
– Сегодня твой день рождения, – осклабился Дудли. – Чего же тебе не прислали открыток? У тебя что, нет друзей в этой твоей дурке… куда тебя сбагрили?
– Не боишься, что мамочка услышит, как ты мою дурку обсуждаешь? – холодно осведомился Гарри.
Дудли поддернул брюки, которые так и норовили сползти с толстой задницы.
– А чего ты на изгородь таращишься? – подозрительно спросил он.
– Да вот думаю, каким
Дудли тут же попятился – с диким ужасом на жирной физиономии.
– Н-нельзя… Папа запретил тебе к-колдовать… он сказал, что в-вышвырнет тебя из д-дому… а тебе некуда идти… у тебя даже друзей нет, куда бы…
– Колды-балды! – яростно забормотал Гарри. – Фокус-покус, фигли-мигли…
– МА-А-А-А-А-АМ! – заорал Дудли и, спотыкаясь, помчался к дому. – МА-А-А-А-АМ! А он… сама знаешь что!
Гарри дорого заплатил за свое невинное развлечение. Ни Дудли, ни изгородь не пострадали; тетя Петуния прекрасно понимала, что никакого колдовства не было, но Гарри все же пришлось уворачиваться от мыльной сковородки, которой она хотела его огреть. А потом нагрузила работой, с ультиматумом: крошки не получишь, пока все не выполнишь.
Дудли слонялся вокруг и ел мороженое, а Гарри протирал окна, мыл машину, стриг газон, полол клумбы, обрезал и поливал розы, подкрашивал садовую скамейку. Солнце безжалостно палило, обжигая шею. Гарри понимал: не следовало поддаваться на провокацию Дудли, но… тот умудрился ткнуть в больное место… может, у Гарри и правда нет в «Хогварце» друзей…
Жаль, никто не видит знаменитого Гарри Поттера сейчас, свирепо думал он, раскладывая навоз по клумбам, обливаясь п'oтом, изнывая от боли в спине.
В половине восьмого, когда он совершенно выдохся, тетя Петуния наконец позвала:
– Заходи в дом! И иди по газетам!
Гарри с облегчением вошел в прохладу кухни, где все сверкало чистотой. На холодильнике стоял пудинг для гостей: огромная шапка взбитых сливок и сахарные фиалки. В духовке шипел большой кусок свиного филе.
– Давай ешь по-быстрому! Мейсоны скоро придут! – гаркнула тетя Петуния и швырнула на блюдце два куска хлеба и остатки сыра. Она уже надела вечернее платье цвета лосося.
Гарри помыл руки и затолкал в рот свой жалкий ужин. Едва он дожевал, тетя выхватила у него блюдце:
– Наверх! Быстро!
Проходя мимо гостиной, Гарри мельком увидел дядю Вернона и Дудли в смокингах и бабочках. Только-только он поднялся на второй этаж, как в дверь позвонили, а у подножия лестницы возникло гневное дядино лицо.
– Запомни, парень, – один раз пикнешь…
Гарри на цыпочках прокрался в свою комнату, скользнул внутрь, закрыл дверь и повернулся к кровати, намереваясь повалиться на нее без сил.
Да вот несчастье – кровать оказалась занята.
Глава
Добби предостерегает
Гарри лишь чудом удержался и не вскрикнул. У крохотного создания, сидевшего на кровати, были большие уши, как у летучей мыши, и зеленые глаза навыкате размером с теннисный мяч. Гарри их тотчас узнал: они-то и глядели на него утром из садовой изгороди.
Гарри и визитер молча уставились друг на друга, а в это время снизу донесся голос Дудли:
– Позвольте ваши плащи, мистер и миссис Мейсон?
Создание соскользнуло с кровати и отвесило поклон, такой глубокий, что кончиком длинного тонкого носа ткнулось в ковер. Гарри только сейчас заметил, что непрошеный гость одет в нечто вроде старой наволочки с неаккуратно прорванными дырками для рук и ног.
– Э-э-э… здравствуйте, – нерешительно сказал Гарри.
– Гарри Поттер! – воскликнуло существо. Его пронзительный голос наверняка долетал до первого этажа. – Столько лет Добби мечтал о знакомстве с вами… Такая великая честь…
– Спа… спасибо, – сказал Гарри. Он по стеночке пробрался к письменному столу и растерянно опустился на стул. Рядом, в клетке, непробудно спала Хедвига. Хотелось спросить: «Вы что за существо?», но Гарри подумал, что это будет невежливо, и ограничился неопределенным: – Кто вы?
– Добби, сэр. Просто Добби. Добби – домовый эльф, – ответил гость.
– Вот как? – отозвался Гарри. – Э-э-э… слушайте, может, это грубо и все такое прочее, но… сейчас такой момент… ну, в общем… не время принимать домовых эльфов.
В гостиной заливисто и фальшиво засмеялась тетя Петуния. Эльф повесил голову.
– Я не то чтоб не рад, – быстро добавил Гарри, – но… ммм… у вас какое-то дело?
– О да, сэр, – серьезно подтвердил Добби. – Добби пришел сказать вам, сэр… это нелегко, сэр… Добби даже не знает, с чего начать…
– Да вы садитесь, – любезно предложил Гарри, указывая на кровать.
К его величайшему ужасу, эльф разразился рыданиями – и очень громко.
– С-с-сади-и-итесь… – завывал он, – никогда… никогда в жизни…
Голоса внизу на миг притихли.
– Извините, – прошептал Гарри. – Я совсем не хотел вас обидеть, и вообще…
– Обидеть Добби! – захлебнулся эльф. – Добби еще никогда не предлагали сесть… ни один колдун… как равному…
Гарри, бормоча «тш-ш-ш» и корча сочувственную мину, подвел Добби к кровати, где тот уселся, икая, похожий на большую уродливую куклу. Наконец он взял себя в руки и уставил на Гарри глазищи, полные слезливого обожания.
– Вам, наверное, не часто встречались воспитанные колдуны, – сказал Гарри, надеясь его приободрить.