Гарри Поттер и варианты бытия
Шрифт:
Дамблдор не выдержал и высказал своё впечатление слишком прямо. Люциус ответил и они снова погрузились в воспоминания о днях былых и славных. Каждому было что припомнить оппоненту. Когда они наконец добрались до бабушек и дедушек МакГонагалл не выдержала:
– Альбус! Нам ещё надо как-то объяснить ребятам что случилось, успокоить и разогнать их спать.
– Да, да, конечно, Минерва... – вздохнул директор. Было видно, что ему очень хочется продолжить диспут, но дела и в самом деле не ждали. Неожиданно Люциус подыграл оппоненту:
– Вы позволите наведаться туда
МакГонагалл тяжело вздохнула. Дискуссия грозила затянуться до утра.
– Может кофе? – предложила Нарцисса оставшимся, когда муж вместе с хогвартским начальством отбыл.
– Прости, Цисси, но я наверное попытаюсь снова заснуть, – извинился Гогенхайм и тоже отчалил.
– Как Вы думаете... – всхлипнула Молли, – её спасут?
– Я уверена, – ответила Нарцисса. – Ждите дочь на пасхальные каникулы...
***
...Бурная дискуссия научников принесла свои плоды. Минут через тридцать они наконец составили требуемый ритуал, причем предложение Доджа добавить в него ещё пару заклинаний, так, для проверки некоторых эффектов, встретило дружный отпор со стороны миссис Поттер и Флитвика:
– Нам надо девочку спасать, а не ставить сомнительные опыты! – решительно заявила Лили.
И Гарри снова пришлось нести свою наречённую через весь замок, на этот раз в главный заклинательный чертог (есть такая зала в старинных волшебных замках, в наши дни её используют крайне редко, но в былые годы она являлась пожалуй самым посещаемым залом имения). Там Лили нарисовала на полу большую пентаграмму, Джинни уложили в центре, по кругу встали Лили, Гарри, Артур и Молли Уизли, Сириус. Додж с Флитвиком примостились в уголке, окружённые целым роем самопишущих перьев, рядом с ними скромно стояла Нарцисса с нескромных размеров сундучком, набитым всевозможными склянками с зельями, Дамблдора с МакГонагалл не очень вежливо оставили снаружи.
Они начали читать сложное заклинание на латыни, каждый свою часть, по кругу против часовой стрелки. Первой была Молли, ибо она мать, давшая жизнь лежащей в круге девочке, потом Гарри, которому суждено было взять на себя ответственность за неё, потом Лили, Артур и Сириус. Ему, как самому знающему некроманту в этой компании, доверили замкнуть круг. С последним словом, произнесённым Сириусом, Джинни словно раздвоилась. Словно в центре пентаграммы лежали сейчас две Джинни, наложенные одна на другую.
После этого слово опять взяла Молли и заклинание пошло в обратном порядке. И когда Гарри дочитал последний катрен раздался щелчок и две Джинни совместились. Нарцисса тут же бросилась к своей пациентке, осмотрела её, пошептала какие-то заклинания, посмотрела на руку через увеличитель и выдала заключение:
– Всё в порядке! Сири, твоё слово.
Гарри помог девушке сесть, Сириус устроился на полу напротив неё и велел смотреть себе в глаза:
– Просто смотри мне в глаза! Расслабься и ни о чём не думай...
Игра в гляделки продолжалась минут пять, после чего Джинни закрыла глаза и как-то обмякла.
– Это как было со мной? – тихо спросил Гарри.
– Да, – так же
А потом Гарри нёс свою наполовину-невесту в приготовленную для неё комнату, а отец подтрунивал над ним, что мол, тренируйся, тебе её всю оставшуюся жизнь на руках носить. Сириус ухмылялся и высказался в том смысле, что именно поэтому он до сих пор и холостой, а Люциус, с такой же ухмылкой заявлял, что он, конечно Блэка уважает, но вот то, что этот Блэк балбес, не понимающий самых больших радостей жизни, видно невооружённым взглядом. И как только толи спящую, толи лежащую в беспамятстве девушку уложили в постель, Нарцисса немедленно отправила намылившегося пристроиться тут же в роли сиделки Гарри домой. Раньше завтра всё равно ничего не случится, а ему стоит и поспать...
***
...Утром Гриффиндор в полном составе пребывал в состоянии шока. Стремительные события прошедшей ночи никого не оставили равнодушным. Ночью, когда в гудящей как улей гостиной появились Дамблдор, МакГонагалл и Люциус Малфой и директор заявил, что мистер Малфой, как законный опекун Поттера намерен забрать его вещи, едва не разразился скандал. С хорошей дракой. Удивительно, но ситуацию разрядил всё тот же Малфой, который умудрился так прикрикнуть на гриффиндоцев, что они вдруг затихли. А потом он, уже спокойным голосом рассказал, практически без купюр, всё, что произошло с Гарри и Джинни. Все с немым вопросом воззрились на директора.
– Да, это так. К сожалению, в процессе объединения двух своих личностей, Джиневра получила некоторые повреждения, а помочь ей, по общему мнению, может сейчас только Лилиан Поттер, мама Гарри.
– Вы не волнуйтесь, – Малфой решил ещё раз вставить слово, – Гарри обещал вернуться на пасхальные каникулы. Думаю, после этого он сам всё вам расскажет. А пока мы ничего больше сказать вам не можем. Сами не знаем.
После этого все, как ни странно, пошли спать, и даже большей частью уснули, а вот сегодня утром обсуждение продолжилось. И был в этом обсуждении один момент, который волновал если не всех, то многих. Озвучил его Рон:
– Эх, пролетели мы с квиддичем!
Да, за прошедшую ночь факультет лишился ловца и охотника, заменить которых было некем. Если вместо Джинни можно ещё было выпустить на поле Кэтти Бэл, которая после возвращения Поттера в команду попала на скамейку запасных, то подготовить достойную замену Поттеру не представлялось возможным. В его отсутствие ловцом работала мелкая Уизли, которая тоже отчалила в другую реальность. И то, что из-за чрезвычайных обстоятельств матч перенесли на неделю, ничего не меняло.
Анжелина Джонсон, капитан команды, в который раз перебирала в уме возможные кандидатуры на ловца и связанные с этим перестановки в команде (выбирала между чумой и холерой, как окрестила она про себя эти потуги заткнуть дыру в кадровом составе), когда в дверь гостиной постучали. Рон отрыл вход и, увидев гостя, буквально выплюнул:
– Малфой! Чего тебе надо?!
– Вообще-то, Уизли, я хочу говорить не только с тобой, но и со всей командой – протянул Драко. – У вас ведь не хватает ловца, верно?