Гарт. Измененный
Шрифт:
– Мы выбрали оборонительную стратегию. – Тэрг Ноор вывел на одну из панелей схему, где отметки боевых кораблей формировали сферу, центром которой стало зеркальное пятнышко портала.
– Это не случайность. Они осознанно убивают нас, – сказал Шем Лиар, когда корабль Содружества уничтожил еще один крейсер крыланов, двигающийся к станции.
– Используют самонаводящиеся снаряды, – нарушил молчание главный инженер, просмотрев реконструкцию гибели корабля.
– Это так, – коротко подтвердил лиири.
– Мы сможем кратковременно задействовать
– Расфокусировка, – уточнил Шем Лиар. – Думаю, это как минимум повредит управляющие системы…
– Вероятно, у нас даже получится уничтожить часть их снарядов, – подумав, добавил главный инженер.
– Да, – принял решение Скользящий, связавшись с союзниками. – Защитой будет командовать «малое гнездо»!
Корабль агрессора продолжал движение в глубь системы, уничтожая обнаруженные зонды и автоматические обсерватории, поставленные для постоянного наблюдения за аномалией. Управление сражением, которого лиири до последнего момента старался избежать, перешло к «малому гнезду». Искин предложил оптимальную схему размещения оставшихся сил, а крыланы-тактики приняли ее.
Теперь семь кораблей Гармонии формировали построение рядом со станцией, прячась за ее корпусом и овальным зеркалом портала. Два массивных диска – опорные носители, готовые выпустить из своих стартовых ячеек четыре сотни истребителей. Боевые корабли крыланов – три крейсера и большой транспорт, доставивший научное оборудование. Крейсер советника – сверкающий клин, окруженный мерцающим силовым экраном.
Когда противник выпустил полторы сотни ракет, заработали расфокусированные излучатели, деформируя метрику пространства. Перегруженные силовые магистрали плавились, а реакторы один за другим отключались, когда срабатывали их защитные контуры. Вспомогательные искины реагировали мгновенно, отсекая поврежденные системы из общей сети.
Консоли операторов запестрели тревожными огнями обнаруженных неполадок, а экраны померкли – это искин станции заглушил все реакторы, доложив о невозможности повторного запуска в ближайшие шесть больших оборотов.
Но эффект последовал незамедлительно – один за другим крошечные факелы приближающихся снарядов гасли, а у части имперских изделий нештатно сработали боеголовки. Когда экраны заработали, Скользящий увидел только три десятка приближающихся ракет. Остальные сбились с курса или превратились в мертвые куски металла, больше не представляющие угрозы.
– Мы выпустили сто сорок восемь тяжелых ракет, – негромко прокомментировал капитан Хукага, когда отметки проделали половину пути к своим целям. – Конечно, изделия конфедерации Делус значительно эффективней наших, но империя старается копировать лучшие образцы…
– Полсотни кластерных с помехопостановщиками, два десятка «Ишай-4», остальные – старые
В командном центре появился Техьяр: офицеры и ученые удивленно уставились на главу псионов, который редко покидал свой сектор. Видимо, для визита появилась причина. Шимшон издал короткий свист, приветствуя старика.
– Эта штука опасна, – псион кивнул на экран, где станция продолжала свое вращение, – не следует приближаться к ней!
– Делай, как он говорит, тсой, – недовольно прошипел Шимшон, а капитан кивнул, изменив траекторию сближения.
– Что-то или кто-то создает сильные помехи, – сказал псион. – Возможности противодействовать ограниченны.
– Но наши сенсоры ничего не фиксируют, – удивленно повернулся энсин Карсворт и добавил: – Совсем ничего!
– Ты, как там тебя, – брезгливо скривил губы Техьяр, – что-нибудь чувствуешь, когда корабль уходит в прыжок?
– Ну да, – замялся молодой офицер. – Только я не знаю, как это описать…
– В этот момент корабль проваливается в Изнанку. Это точечный прорыв – как укол иголкой, – продолжил старик, махнув рукой в сторону голограммы. – А то, что там происходит, – как широкий разрез ножом. Лучше будет убраться отсюда прямо сейчас!
– Ты говоришь загадками, тсой, – прошипел рептилоид, сморщившись. – Мне это не нравится. Видишь что-нибудь?
– Я слеп, – раздраженно бросил Техьяр, занимая свободное кресло. – Сейчас мой лучший нюхач пытается понять, что там происходит. Единственное, что Алан может сказать определенно, – все живые существа собрались в одном месте. И там их много…
Проекция застыла, а когда значки снова пришли в движение, часть голограммы замерцала серым цветом. Офицеры удивленно зашептались, а капитан закашлялся, подавившись хребургером. Практически все выпущенные ракеты каким-то непонятным образом были уничтожены за несколько секунд. В следующее мгновение силовой экран флагмана вспыхнул, получив мощный удар.
– Мощность щита – тридцать два процента, – ровным голосом сообщил пилот.
– Кажется, что-то пошло не так, – сообразил Гузри, пожав плечами. Лицо ученого выражало недоумение – представление об отсталых технологиях Гармонии никак не укладывались в его мозгу с тем, что только что произошло.
– Я больше не чувствую неправильность, – сообщил псион. – Они прекратили корежить Великое Ничто.
– Гравитационная волна. Фронт распространяется очень быстро. Вероятно, новое оружие, – предположил ученый после того, как погасли значки истребителей крыланов, сброшенных с уничтоженного крейсера. Угрозы они не представляли, и тратить на них боеприпасы искин посчитал нецелесообразным. Мощный экран флагмана выдержал чужое воздействие, а лишенные защиты маленькие суденышки – нет.
– Так и знал! Нелюди придумали что-то новенькое, – буркнул Шамаэль. – У меня такое чувство, что я схватил хлониса за хвост, думая, что это хобот. Но когда сверху упало дерьмо, понял, что ошибался!