Гаур
Шрифт:
— Foda-se!!! Лео! Чертов засранец! Засиделся ты, брат, на своём острове! Марко… — приходит в голову мгновенное решение. Он с Лео два сапога пара. Тоже из этих — чокнутых хакеров.
— Да, — сонный голос разрывает моё накалённое сознание.
— Она сбежала, — всё, что могу выдавить из груди, сжимая до треска трубку.
— Гаур? — пытается вникнуть в суть разговора. — Кто? Русская? — шумно выдыхает. — Что стряслось? Прости, я нихрена не понимаю спросонья.
— Елена сбежала с паспортом.
— И? Ты уверен, что хочешь её вернуть?
— Марко,
Очередной тяжёлый вздох. Затяжная пауза.
— Данные скинь.
— Нет их у меня! Нет данных!
— Ну хоть какая-то инфа есть?
— Надо Гонсало звонить. У него паранойя снимать со всего копии.
Пронзительный крик Маргарет заставляет меня рвануть обратно в гостиную.
— Что там у тебя? — голос Марко доносится расплывчато. — Маргарет???
— Я перезвоню, — цепенею, роняя на пол девайс.
— Это всё ты… — едва шепчет до смерти напуганная Маргарет, зажимая двумя руками низ живота. Подол платья перепачкан свежими пятнами крови. Алые струйки медленно ползут по шелковистой коже ног до самых щиколоток, пропитывая собой золотистые кожаные ремешки от босоножек «Gucci». — Ты… не хотел её… — задрожала всем телом и, беззвучно рыдая, осела на пол…
Глава 26. Неожиданные сюрпризы
Два дня спустя(среда)пятый день прибывания в отпуске…
Елена.
Расставание — пожалуй, это самое страшное, что может случиться с людьми. Между мной и Артёмом целая пропасть. Огромная, чёрная дыра. Её уже ничем не задраить. Она будет ещё больше расти. Расширяться, затягивать в себя, пока я окончательно не сдамся и не исчезну в ней.
«Папочка обязательно тебя полюбит…»
Конечно полюбит. Он же не монстр. Артём никогда не обидит своего ребёнка. Даже если ему будет плохо с женой, своё чадо он будет любить больше жизни. Я знаю. Я чувствую это. Тогда, в тот ужасный день его глаза кричали от обиды. Каждая клеточка воспротивилась моему поступку. Мы оба прошлись по острию ножа, рассекая глубокие раны. Запечатлели в памяти боль…
Как же я хочу его обнять…
Вдохнуть глубоко его родной запах… Успокоить им нервное напряжение, обезболить душу, заставить сердце биться сильнее, чтобы реагировало, черт возьми! Мне кажется, что я стала куклой. Скучной и безжизненной. Во мне сели батарейки.
После нашего разрыва слёзы — мои непрошеные, частые гости. В горле не рассасывается ком. Проглотить его невозможно, слишком болезненно. Он вынуждает дышать маленькими глотками воздуха, от чего в груди неприятно жжёт. Вот уже который день меня раздражают эти стены кремового окраса. Я потеряла счёт времени. Ненавижу ваниль. И запах спирта с нашатырём. Что со мной? Почему так хреново? Почему хочется умереть?
«Артём…»
— Доброе утро, Елена, — сквозь густой туман просачивается в голову приятный женский голос. — Как вы сегодня себя чувствуете? Вам необходимо поесть, дорогая. У вас истощение организма.
— Что? —
— У вас эмоциональное истощение, дорогая, — вторично поясняет тёмный силуэт женщины напротив. Она присела рядом со мной на больничную койку, прогнув под собой матрац. — Вы перенесли слишком сильное потрясение. Поэтому выпали из реальности на двое суток. Вы помните, какой сегодня день?
— Мне всё равно, какой сегодня день, — монотонно отвечаю, силясь настроить зрение. Сколько же я проспала? — Мужчина. Альберто. Что с ним? — привстаю, опираясь на локти.
Темнокожая медсестра, то ли врач, в медицинском зелёном костюме, улыбается красивой жемчужной улыбкой.
— При инсульте счет порой идет на минуты, — помогает мне сесть. — От того, насколько быстро сориентируются окружающие больного люди, зависит его жизнь и возможность дальнейшего восстановления. Ты справилась с этой задачей на отлично! Спасла ему жизнь.
— Можно его увидеть? — окончательно прихожу в себя, ощущая, как расходятся тёплые волны по телу. Радуюсь за попутчика. До сих пор не могу поверить, что наши судьбы переплелись при таких странных обстоятельствах. — Замечательная новость. Спасибо вам.
— Сегодня ещё нельзя тревожить больного. Визиты запрещены. Но завтра его лечащий врач должен разрешить посещения. Вы обязаны поесть, Елена. После завтрака поставлю вам ещё одну капельницу. Я принесла одежду и документы.
— Когда я могу вернуться в отель? — оглядываюсь по сторонам. Настенные электронные часы, попавшие мне на глаза, показывают восемь утра. Комнату заливает яркий солнечный свет. — Мне не очень хочется здесь засиживаться. Отсюда далеко пешком до отеля "Параизо Резорт"? — задаю спонтанно вопрос.
— Нет. Полчаса ходьбы. Но сначала мы с вами подпишем документы и только после всех процедур вы сможете покинуть клинику. Направление спросите у охранника. Он всё расскажет.
Артём.
— Сеньор Artemio, я закончила с уборкой, — домработница Риты вежливо улыбнулась и, перед тем, как откланяться, поставила передо мной на кофейный столик кожаный ремень. — Был под матрацем. Возможно, вы искали. Простите.
«Она его не уничтожила?» — удивлённо приподнимаю бровь, уставившись на баснословно дорогую вещь, но совсем не милую сердцу. Отцовский подарок, блять! — «Почему? Ведь искромсала все мои ремни в хлам, а этот с какого-то хрена не тронула!? Лучше бы с него и начала! Дура!»