Гавань надежды
Шрифт:
Она меня со свету сживет, хмуро подумала Дайан. С того дня мне больше не будет покоя. Позвонить, что ли, еще разок?
Она живо представила себе новый разговор.
– Ах, извини, дорогая, это снова я. Забыла кое-то сообщить. Что именно? Так, ничего особенного, мелочь: наша с Шоном помолвка отменяется. Почему? Как тебе объяснить… Если коротко: я передумала. Не готова пока к замужеству. Не чувствую в себе сил становиться чьей-то женой. Шон? Конечно знает. Ну, как воспринял… Нормально. Да он и сам искал повод отказаться от брака. Конечно, правда – что есть, то и говорю. Видишь ли, как выяснилось, Шон давно живет с какой-то мадам. Да, так и сказал. Я? Мимолетное увлечение. Да, его слова. Мол,
Дайан мрачно вздохнула. Звонить Эмили второй раз у нее не было ни сил, ни желания. И вообще не хотелось пока ни о чем думать. Да, назначенный день на носу, но…
5
А может, все как-нибудь уладится само собой? – промелькнула в мозгу Дайан трусливая мыслишка.
Смахнув крошки с груди, она в очередной раз нырнула рукой в вазочку с печеньем, но ее пальцы ухватили пустоту. Дайан еще пошарила машинально, однако кроме гладкой поверхности хрусталя ничего не ощутила. Это обстоятельство заставило ее поднять голову и взглянуть на вазочку.
Печенья не было.
Странно, когда это я успела его прикончить? – удивленно пробормотала она. Ведь вазочка была полной. Ладно, у меня еще есть кексы.
Дайан отправилась на кухню, где ей пришло в голову, что неплохо бы заварить чашечку чаю.
Этим она и занялась. Включила электрический чайник и, пока закипала вода, вынула из шкафчика красочную фирменную упаковку с шестью уложенными в два ряда кексами. Затем сняла с полки картонку с чайными пакетиками. Подобных картонок было несколько, все разные. Дайан выбрала жасминовый чай, отдав ему предпочтение перед малиновым, грушевым, земляничным и цветочным. Все перечисленные виды чая были расфасованы в одноразовые пакетики. Дайан предпочитала иметь дело именно с ними, потому что терпеть не могла возиться с заварочным чайником. Обожаемый многими любителями чая процесс заварки вызывал у нее если не раздражение, то уж досаду точно – слишком долго ждать. А пакетик опустил в чашку, кипятком залил, раз – и готово!
Так Дайан поступила и сейчас: залила пакетик забурлившей в чайнике водой, затем взяла сахарницу, положила в чашку один кусочек сахара и хотела добавить другой, однако какая-то подспудная мысль помешала ей это сделать.
Довольно и
Не тут-то было. Как правило, прежде ей с ходу удавалось разорвать пестрый целлофан, но сейчас вышла заминка – тот не поддавался. Дайан удвоила усилия, но тщетно – целлофан хрустел, растягивался, но рваться не желал.
– Проклятье! – произнесла она, устремив вожделенный взгляд на виднеющиеся внутри полупрозрачной упаковки кексы и сердито сопя.
Дернув неподатливый материал еще разок и ничего не добившись, Дайан начала выдвигать ящики в поисках кухонных ножниц. Но странное дело – когда в них не было нужды, они то и дело попадались на глаза, а сейчас будто сквозь землю провалились.
– У-у! – взвыла Дайан в бессильной ярости, удивившей даже ее саму.
С грохотом задвинув последний ящик и подняв взгляд, она вдруг увидела то, что искала. Ножницы находились там, где их не должно было быть: висели на одном из подвижных крючков, предназначенных для разных мелких предметов.
– Наконец-то, – пробормотала Дайан.
Затем, не медля ни минуты, схватила ножницы, вспорола пакет, извлекла ближайший кекс и впилась в него зубами.
Наслаждение… Чистое, упоительное, граничащее с чувственным. Впрочем, в каком-то смысле последнее определение имело право на существование, потому что речь шла о вкусовых ощущениях. А они были восхитительны! Как будто Дайан ела не обыкновенный – хоть и вкусный, конечно, – кекс фирмы, а вкушала неведомую ей, но, наверное, непередаваемо приятную амброзию.
Надо сказать, где-то в дальнем уголке сознания у нее возникла туманная мысль о странности этого чересчур восторженного восприятия сладостей, однако, увлеченная кексом, она не уделила той должного внимания.
Да и не до размышлений ей было. Кекс! В меру сладкий, слегка рассыпчатый, напичканный изюмом и цукатами – казалось, он полностью поглотил ее способность рассуждать.
Покончив с первым экземпляром, Дайан запила его глотком жасминового чая, затем, будто спохватившись, села за стол и придвинула к себе упаковку с остальными кексами.
Следующие несколько минут превратились для нее в неописуемое блаженство. В каком-то сладостном оцепенении она поглощала один кекс за другим, прихлебывая чай, пока целлофановый пакет не опустел.
И тут повторилась история, ранее случившаяся с печеньем: незаметно для себя съев последний кекс, Дайан попыталась нашарить следующий, но потерпела неудачу. Это и помогло ей вернуться к реальности.
Боже правый, неужели я умяла все кексы?! – подумала она, изумленно глядя на пустую упаковку.
Подобных подвигов за ней пока не числилось, нынешний был первым. Когда только успела? – смущенно подумала она. И как они все уместились?
Механически расстегнув на халате, в районе талии, две пуговицы, она допила остававшийся в чашке глоток чая и вдруг замерла, пораженная сутью того, что только что произошло. Ее взгляд скользнул на живот, которому было тесно под халатом, даже несмотря на то, что не удерживаемые пуговицами полочки раздвинулись, образовав прореху.
А как уместилось печенье? – ехидно поинтересовался внутренний голос.
Дайан на миг зажмурилась. Верно! Ведь было еще и печенье. Фунта полтора как минимум. И кексов фунт…
Она сверилась с надписями на целлофановом пакете. Да, фунт. Итого два с половиной фунта сдобы. Немудрено, что халат на талии не сходится.
О чем ты, дорогуша? – вновь услышала Дайан насмешливый голосок. Какая талия? За последнюю неделю от нее осталось лишь воспоминание. Боюсь даже думать, что станет с приготовленным для помолвки платьем, когда ты попытаешься в него влезть!
Дайан прикусила губу. Неприятное открытие так сильно огорчило ее, что она даже забыла об отмене помолвки.