Гавань надежды
Шрифт:
В таком благостном состоянии Дайан пребывала ровно три дня, а на четвертый ее решимость подверглась испытанию. Случилось это накануне приема, в предпоследний день. В спешке заканчивая работу над ремонтом крыши – проблема там оказалась более серьезной, чем предполагалось изначально, – Гейб задержался допоздна, так что Дайан поневоле пришлось предложить ему переночевать в комнате, где он обычно принимал душ и переодевался.
Гейб спокойно поблагодарил за приглашение и двинулся наверх, чтобы принять душ перед ужином. Дайан же, чувствуя смутное волнение,
Остаток вечера она провела как на иголках, все время ожидая со стороны Гейба действий интимного характера. Особенно это ощущение усилилось, когда они по обыкновению отправились пить кофе во внутренний дворик.
Еще когда шли туда – Дайан впереди с кофейником и сахарницей, Гейб следом с двумя чашками – она остро ощущала его близкое присутствие. Правда, руки у Гейба были заняты, так что ничего особенного он предпринять не мог. И потом, когда сели за белый пластиковый столик – зонт был закрыт по причине его ненадобности, – Гейб тоже бездействовал. То есть он пил кофе и беседовал с Дайан, но не вставал и не подходил к ней.
Ее же не покидало чувство, что вот-вот что-то должно произойти!
Только Гейб, по всей видимости, ничего об этом не знал, потому что продолжал спокойно обсуждать с Дайан разные темы.
Стояла тихая звездная ночь, молодой месяц плыл в распростершейся над головой черной и словно бархатистой бездне, и все вокруг или засыпало, или готовилось ко сну. А Гейб и Дайан, игнорируя величественное дыхание такого близкого в эти минуты космоса, говорили о самых обыденных вещах: о благополучно – и главное, в срок! – завершившемся ремонте крыши, о предстоящем приеме гостей, о том, кто во что нарядится на праздник, и даже высказывались в том духе, мол, хорошо, что послезавтра все это наконец кончится.
Однако, несмотря на царящее вокруг умиротворение, Дайан продолжала подспудно ждать чего-то. Поэтому, когда Гейб поставил на стол опустевшую чашку, мгновенно напряглась, выпрямившись на стуле. Но он лишь неспешно произнес, поднимаясь:
– Что-то я устал сегодня. Не обидишься, если оставлю тебя и пойду спать?
У Дайан вырвался несколько искусственный смешок.
– Вот выдумал! С чего мне обижаться? Конечно, ступай. Я тоже скоро улягусь, завтра еще столько дел.
Кивнув, Гейб направился к двери. Пока он шел, Дайан тоже поднялась из-за стола. Затем Гейб вдруг остановился и обернулся. Дайан вновь замерла, напряженно глядя на него. А он окинул ее взором и усмехнулся.
– Все-таки не зря мы так усердно играли в теннис, ты действительно похудела и замечательно выглядишь. Значит, цели своей достигла.
Дайан тоже слабо улыбнулась.
– С твоей помощью.
– Еще я хотел сказать… – Едва начав, он в нерешительности умолк.
– Да? – У Дайан мгновенно пересохло во рту. А в голове вспыхнуло: вот оно, начинается!
Гейб двинулся было в обратном направлении, но сразу же остановился.
– Впрочем, уже поздно. – Он провел ладонью по лицу. – Спокойной ночи.
Дайан кивнула, испытывая странное разочарование.
– Спокойной
Через мгновение Гейб скрылся в доме.
Вот и все, с прерывистым вздохом подумала Дайан. Стоило волноваться!
Утром они еще поиграли в теннис, затем Гейб укатил на велосипеде в город, сославшись на необходимость подготовиться к завтрашнему праздничному приему.
– Жених должен выглядеть не хуже невесты, верно? – широко усмехнулся он, покидая виллу.
После его отъезда дом словно осиротел. Некоторое время Дайан слонялась по галерее, поглядывая на потолок, который больше не будет протекать. Однако сейчас эта мысль почему-то не радовала.
Потом она спохватилась, что ей еще нужно отдать последние распоряжения фирме, занимающейся подготовкой разного рода торжеств, работники которой явятся завтра, чтобы накрыть стол перед приходом гостей.
Остаток дня она провела в мастерской, работая над куклой – портретом принцессы Дианы. У той была пара – кукольный Доди Аль-Файед, который сейчас находился на вилле, стоял в специально выделенном для готовых изделий уголке галереи. Вообще, первой Дайан изготовила фигурку принцессы, а уж потом – последнего возлюбленного той. Но спустя некоторое время решила подправить некоторые детали на портрете леди Ди. Ей хотелось добиться максимального сходства уменьшенной копии с оригиналом.
Работа помогла Дайан отчасти избавиться от чувства одиночества, возникшего после ухода Гейба.
17
Наконец настал день торжественного объявления помолвки Дайан и Шона Кертона.
Проснувшись, Дайан подумала, что ее бывший жених вряд ли даже помнит о том, что на сегодня назначено торжество в честь события, касающегося их обоих. Он воссоединился со своей давней сожительницей и, по-видимому, счастлив. Дайан же к этому времени, наверное, превратилась для него в далекое и туманное воспоминание.
Впрочем, сама Дайан тоже сейчас думала о романе с Шоном как о чем-то относящемся пусть и к недавнему, но все же прошлому. В данном случае поговорка о том, что клин клином вышибают, полностью оправдывала себя. Новый, олицетворяемый Гейбом клин подействовал весьма эффективно.
Гейб прибыл утром в обычное время, но приехал не на велосипеде, а на такси. Одет он был как всегда – в шорты и майку, но при себе имел специальный кофр, в котором перевозят и хранят костюмы.
– Ну как дела? – весело спросил он открывшую ему дверь Дайан. – Все готово к тому, чтобы наша помолвка была наконец торжественно объявлена?
– Все, – пасмурно кивнула она. – Только не забывай, что тебя зовут Шоном.
– И что по профессии я дантист? Хорошо, дорогая, постараюсь не забыть. Надеюсь, никто из гостей не пожелает вылечить у меня зуб?
– Я серьезно говорю, – проворчала Дайан. – Смотри не испорть все в самый ответственный момент.
– Разумеется, солнышко! Я тоже сама серьезность и далек от мысли что-либо портить. В конце концов, зря я, что ли, столько сил вложил в ремонт крыши!
– Вот именно, – буркнула Дайан.