Гавран
Шрифт:
– Чистые иудеи, если вообще так можно говорить в наше время, умудрились невообразимым образом сохраниться даже не с прошлой, я думаю, а с позапрошлой эволюционной волны.
И глядя на моё слегка недоуменное лицо пояснил:
– Ты ведь не думаешь, что вот сотни тысяч лет, – а по некоторым данным и больше, – хомо сидели себе в пещерах или лесных шалашах-землянках, а последние три-пять тысячелетий вдруг внезапно бросились энергично и построили современную дурную цивилизацию. Естественно, этих цивилизационных волн было несколько – минимум несколько десятков. Минимум. С полным крахом, деградацией, вымиранием и прочими прелестями. Вплоть до замены титульной расы. Это я сейчас про двуногих хомо, если ты не понял. А потом тихонько,
Ленька заел свой апокалиптический рассказ долькой лимона, слегка поморщился, – то ли от кислоты, то ли сожалея об ушедших расах, – и продолжил:
– В моменты отлива, так сказать, в периоды дикости и упадка, нации и народы исчезают, фенотипы-генотипы размываются, дробятся, большинство вообще уходит в небытие. Ну или в некий закрытый для нас банк данных. Это если всё по-простому так, по-человечески объяснять. Без зауми, как один мой преподаватель говорил. И это общее правило – уничтожать отработавшее. Мыть пробирки, образно выражаясь. И это мудрое правило!
Воздев перст и нравоучительно им покачав, – в стиле водяного из какого-то старого советского фильма-сказки, не помню названия, помню только трагический сопутствующий возглас "Должок!..", – этот алкаш-профессор этим же перстом повелительно указал мне на бутылку с коньяком. А сам, пока я понятливо разливал жидкость по рюмкам, задумчиво бродил рукой над столом, замирая ненадолго то над пиалой с оливками, то над банкой с икрой. Отщипнув в конце концов по-сиротски пару виноградин и ими же закусив, Лёня свою лекцию для нихрена не понимающих в биологии, то есть для меня, продолжил.
– Любая система чувствительна к дефектам и ошибкам. Чем более она сложна, совершенна – тем чувствительнее. И одновременно это же усложнение ведёт и к нарастанию общего количества этих сбоев. Наличие неких механизмов саморемонта до определённого момента решает проблему. И даже, при наличии обратной связи, позволяет закреплять некоторые девиации как полезные. Что опять-таки совершенствует и усложняет систему в целом. До определённого момента, надо повторить и подчеркнуть. Потому что после некоего критического рубежа она становится настолько сложна и совершенна... В монстра настоящего превращается, короче.
Профессор совершенно неинтеллигентно цыкнул зубом и сожрал ещё пару виноградин.
– И тогда уже никакая обратная связь, никакой саморемонт не помогает. Монстр этот начинает оправдывать своё название. Всё сыпется, ошибка на ошибке, дикие мутации, уродства, злокачественные действия... Там много всего. Потому в процессе вышеупомянутого эволюционного прибоя все эти "старые версии" мудро утилизируются. Кое-что оставляя последователям. Очень немногое. Иначе вреда от такого наследства будет больше, чем пользы.
Лёня вздохнул, налил себе полстакана минералки. Закурил. И продолжил уже менее пафосно. И более... грустно, что ли.
– Судя по строению и изменчивости типа, наличию мусора, количеству мутаций... Да много по чему судя, короче!.. Хитромудрые евреи, будучи одной из вполне совершенных и развитых рас, – именно рас, обрати внимание, – предшествующей волны, умудрились после очередного катаклизма уцелеть во время "стирания" в количестве достаточном для сохранения собственной популяции. Полагаю, имела место редкая и счастливая для них случайность какая-то. Вплоть до "вмешательства извне". Не суть важно. А важно то, что их "родная" цивилизация была не прошлой для нас, не "вчерашней", так сказать, а "позавчерашней". И во время следующей волны они, во-первых, очень быстро рванули вперёд по сравнению с остальными, во-вторых, неимоверно увеличили популяцию собственную, а в-третьих, накопили столько злокачественных мутаций и мусора, что стали просто фабрикой уродств. И физических, и умственных, моральных. Что прошлую цивилизацию, думаю, и привело к гораздо более раннему концу. Каковой эта когда-то совершенная раса, а тогда уже сборище уродов и мутантов
А я сидел и... просто охреневал от того, что мой старый друг и чистопородный еврей Лёня Бордовский рассказывает про иудеев. Нет, понятно, что все люди просто разные. Ещё один мой хороший знакомый этой же нации тоже как-то по пьяни признавался мне, что встречаются среди его соплеменников те, которые "не евреи, а жиды позорные". И таковых он сам терпеть не может. Но Лёня – он говорил всё-таки немного другие вещи, мягко говоря. Его теория, скажем так, пахла совсем не розами. Но зато ложилась что в известную мне картину мира, что видимо, – самое главное, – в его какие-то экспериментальные данные очень логично. Ну насчёт запаха понятно – я в отличие от бездумного большинства давно понял, что любая правда пахнет потом и дерьмом. А часто ещё и кровью. Но Лёнька... Всё-таки учёный, исследователь – это не профессия. Это и призвание, и диагноз одновременно.
– Нам, нынешней цивилизации я имею в виду, – продолжал тем временем этот мой друг с призванием и диагнозом, – сильно повезло в том, что несмотря на все старания, на этот раз уцелело их очень немного. И качественно это были... Ха-ха, да любой, кто Ветхий Завет читал, – я имею в виду настоящий Завет, – поймёт, что за уроды в большинстве своём уцелели! Про Талмуд или апокрифические описания тех времён лучше вообще не упоминать – Стив Кинг или Майн Кампф по сравнению с ними милые детские книжки. Потому, из-за подобного убогого... контингента, и все эти их походы и поползновения в нашей уже древности мало чего принесли им. Ещё раз повезло, когда иудеев вышибли с ПМЖ, лишив надолго государственности. Размытие типа, некоторая ассимиляция... Хоть немного гнилую кровь разбавили, на время мусор сбросили. Даже экземпляры выдающиеся за счёт давней и совершенной структуры генотипа иногда стали рождаться. Ну и последнее наше везение – в том, что народы этого цикла подсознательно отторгали иудеев всегда, с этим присущим им уродским мировоззрением и отношением к окружающим и жизни вообще. Нет, нового якобы бога своего они-таки протащили для оболванивания остальных. С удобной рабской религией. И постепенно переделали большинство. И мутациями поделились щедро. Всё вокруг засрали, прости меня научный совет за такую лексику! Но согласись, несколько, – пусть и немного, – тыщ лет это всё-таки не несколько веков. Долго мы продержались. Спасибо гонениям и еврейским погромам, как говорится.
Он хохотнул, покрутил головой, как будто отрицая что-то неподходящее, лишь ему ведомое. А потом склонился ко мне и тихо завершил, как будто подвёл итог.
– При том, что каждый отдельно взятый иудей может быть, – и очень часто бывает, – замечательным человеком, как исследователь я печалюсь, что та санация в своё время, много тысяч лет назад, прошла так некачественно. Хоть и сам... ну ты понял.
Лёня опять похмыкал слегка, но уже невесело так. Иронично, скорее. Сам разлил коньяк. И мы выпили. Закрыв сим действом дальнейшее обсуждение "еврейского вопроса".
Не хотелось больше обсуждать. Да и смысла не было. Даже если теория товарища Бордовского верна, – а он достаточно сумасшедший учёный, чтобы она таковой оказалась, – толку-то что от этих разговоров? Геноцид устраивать, в антисемиты записываться? Не смешите меня. Это как с нынешней Федерацией: чего стонать про тотальное взяточничество, золото- и шубохранилища, презирающих "быдло" мажоров и "предательство национальных интересов" за оффшорные счета? Чего стонать, если девяносто процентов "рядовых граждан" или так же ведут себя на своём уровне, так же самоутверждаются и "выделяются" в границах улицы, круга знакомых, коллектива, в котором работают... Или внутренне готовы – при первой же представившейся возможности действовать аналогично. Правители, достойные народа. И наоборот.