GAYs. Они изменили мир
Шрифт:
Безусловно соблазнительной женщина была в прозрачной блузке, которую Сен-Лоран также представил впервые в 1960-е годы. Блузка эта, как и многие другие его модели, вызвала восторг у женщин и шок у консерваторов; особенно сильный скандал ее появление вызвало в Америке.
Поэкспериментировав с миром искусства и мужским гардеробом, обратился кутюрье и к этнике. Настоящий фурор в 1968 году вызвала его коллекция Saharienne, в которой он представил знаменитые куртки-сафари. Черпал он вдохновение и в национальных одеждах других стран: Китая, Перу, Марокко. А в 1976 году создал одну из самых красивых и эффектных своих коллекций – русскую, по мотивам Русских сезонов Дягилева и созданных к ним Бакстом костюмов. Не последнюю роль в его увлеченности русским стилем сыграла знаменитая Лиля Брик, с которой он однажды случайно познакомился в самолете. Знакомство мгновенно переросло в дружбу, и модельер буквально задаривал
Его стиль жизни в шестидесятые одна из двух главных его муз, Бетти Катру, описывала как непрекращающийся фейерверк веселья в ночных клубах, с алкоголем, кокаином и танцами до утра. Другая муза, Лулу де ла Фалез, вспоминала, какое сильное впечатление на всех окружающих в клубах производили отношения Сен-Лорана и Берже – такие яркие и страстные, несмотря на то, что пара давно уже была вместе. Еще один из друзей говорил: «Неделю они могут быть буквально неразлучными, а на следующую вообще не разговаривать: Пьер хлопает дверьми, Ив трагически лежит на диване и бросает на него убийственные взгляды». Эти страстные отношения продержались до середины семидесятых, когда пара рассталась – впрочем, деловые отношения при этом они сохранили до самого конца.
Семидесятые годы вообще были для Сен-Лорана более тяжелым временем, хотя успех его модного дома оставался практически неизменным и продолжал носить оттенок скандальности. Так, скандальной оказалась такая, казалось бы, классическая и спокойная область, как парфюмерия. Линию парфюма для женщин Сен-Лоран начал выпускать еще с шестидесятых, а в начале семидесятых обратился и к мужской аудитории, снявшись для рекламы Pour Hommeлично, причем обнаженным. При том, что и сам парфюм, и реклама пользовались большим спросом у публики, многие представители модной индустрии громко возмутились такой дерзостью, а ряд периодических изданий отказался размещать скандальную рекламу на своих страницах. Следующий парфюмерный скандал разразился в 1977-м – с выходом духов Opium: многим не понравилось «наркотическое» название нового парфюма. Последней в череде скандалов стала реклама обновленного Opium, в которой снялась английская модель Софи Дал в весьма вызывающей позе. Эту рекламу запретили во многих странах.
В семидесятых Сен-Лоран, который, по выражению Берже, был «рожден с неврозом», и состояние его после пребывания в психиатрической клинике только обострилось, все чаще испытывал приступы депрессии и суицидальных настроений. Он говорил в интервью, что иногда ему очень хочется повесить на шею самую тяжелую бронзу из своих коллекций и прыгнуть в Сену. Чтобы как-то справляться с неврозом и приступами глухого отчаяния, а также страхом потерять столь лелеемый им титул короля моды, он все чаще прибегал к помощи алкоголя, амфетаминов и кокаина. А еще он отгораживался от мира в одном из своих особняков – ультрамариновой вилле Мажорель в Марракеше либо в замке Габриэль в Нормандии, посвященном любимому писателю Сен-Лорана Марселю Прусту, – именно в этой местности он создавал «По следам утраченного времени». Творить Сен-Лоран не прекращал, однако спиртное и наркотики все больше разрушали его психику: по воспоминаниям знакомых и подчиненных, в состоянии опьянения он часто бывал невменяемым, впадал в ярость, кидался в окружающих пепельницами и другими предметами.
Это продолжалось и в восьмидесятых: кутюрье в основном объявлялся на публике лишь два раза в год, на модных показах своих коллекций, и выглядел все более нездоровым. Периодически даже не мог ходить сам – его подхватывали под руки модели. Поползли слухи о том, что он болен СПИДом, – Берже был вынужден давать официальное опровержение. Сам Сен-Лоран впоследствии иронически вспоминал: «В один прекрасный (в кавычках) день по радио объявили, что я умер. Ко мне бросились толпы журналистов, пришлось мне говорить, что это все ложь и вот он я, жив и почти здоров. Но они почему-то совершенно не хотели мне верить, хотя видели меня
Впрочем, жизнь отшельника не помешала ему получить от французского правительства множество почетных наград, включая орден Почетного легиона; а также приехать в Советский Союз, где в 1987 году в Москве и Ленинграде прошли выставки его работ. На пресс-конференции одна из журналисток задала вопрос, что могут придумать советские женщины, с их крайне ограниченными возможностями, чтобы одеваться красиво и элегантно. Сен-Лоран посоветовал носить верблюжье пальто мужа, вязать черные свитера и юбки и самостоятельно декорировать ремни гвоздиками и другими подручными аксессуарами. Также он напомнил россиянкам о красоте их национального костюма и порекомендовал почаще припадать к истокам.
В девяностых злые языки говорили, что дом YSLизжил себя и держится только на преданности дам определенного возраста. Однако мало того, что классические линии Сен-Лорана продолжали пользоваться устойчивой популярностью, еще и многие модные дизайнеры, устав от ослепляющего блеска восьмидесятых, все чаще прибегали к заимствованиям идей великого кутюрье. Так, в 1993 году Сен-Лоран выиграл в суде у Ральфа Лорена, который скопировал в своей коллекции его платье-смокинг.
В 2002 году Сен-Лоран окончательно удалился в свой марракешский особняк, завершив почти полувековую карьеру роскошным прощальным показом, на котором представил обширную ретроспективу своих работ и подвел устный итог: «Я чувствую, что создал гардероб современной женщины и участвовал в трансформации своей эпохи. Я делал это при помощи одежды и очень горжусь тем, что женщины всего мира носят сегодня брючные костюмы, смокинги, двубортные жакеты, тренчи». Умер он через шесть лет, в 2008-м, от рака мозга в своей парижской квартире. За несколько дней до смерти они с Пьером Берже, несмотря на давнее прекращение романтических отношений, заключили гражданский союз. По завещанию, прах его был рассеян над роскошным ботаническим садом при его вилле Мажорель в Марокко, и Берже сказал во время похоронной службы: «Однажды я присоединюсь к тебе под марокканскими пальмами».
Энди Уорхол
Папа попа
Его называли Папой попа, под папой подразумевая, разумеется, понтифика, а под попом – поп-арт: направление в искусстве, которое он, хоть и не основал, но безоговорочно возглавил. Даже если кто-то чудом не слышал его имя – то уж непременно видел его работы: знаменитые банки супа Campbell’s, портреты Мэрилин Монро, Лиз Тейлор, Элвиса и Мао кислотных оттенков. Работы эти стали одними из самых узнаваемых визитных карточек XX века – эпохи массового потребления. Стал такой визитной карточкой и сам Энди Уорхол, о котором критики говорили, что он был самым блистательным зеркалом своего поколения и точнее других запечатлел дух времени эпохи 60–70-х.
«Я не хотел рождаться. Это было ошибкой. Все равно как меня выкрали и продали в рабство», – так говорил в свое время Уорхол в интервью журналу Time. Но, хотел он или нет, а родиться ему было суждено – в 1928 году, самым младшим сыном в семье эмигрантов из маленькой галицийской деревеньки (сейчас она находится в составе Словакии) Ондрея и Юлии Вархолы. Дата рождения Андрея – а именно так родители назвали мальчика – точно неизвестна: свидетельство о рождении ему выдали уже после войны, и там была указана условная дата – шестое августа. Андрей был четвертым сыном в семье. Старший умер еще до переезда Ондрея и Юлии в Америку, Ян и Павел появились на свет в Галиции – и только Андрей был уже настоящим американцем. Семья жила в промышленном Питтсбурге и была очень небогатой: отец работал на угольных шахтах, мать воспитывала детей, а в редкие минутки досуга рисовала для души – лучше всего у нее получались кошки.
Ребенком Андрей был болезненным, нервным и впечатлительным. Павел Вархола вспоминал потом, как должен был встречать Андрея после первого дня в школе – а тот все никак не появлялся из школьного здания. Потом выяснилось, что он сбежал домой гораздо раньше – после того, как его шлепнула какая-то девочка. Чем дальше, тем больше он не хотел ходить в школу, бился в истериках, а на уроках настолько волновался, что у него начинали ходуном ходить руки. Врачи даже подозревали у него болезнь святого Витта. К тому же Андрей страдал от дислексии и дисграфии – неудивительно, что в итоге он окончил школу с одним из худших результатов за всю ее историю.