Газета День Литературы # 116 (2006 4)
Шрифт:
На родине ПОЭТОВ и уродов.
Кто мне откроет страшной правды дверь
О гибели ВЕЛИКОГО НАРОДА.
Какому богу мне зажечь свечу?
Какому сделать жертвоприношенье?
Поверьте мне, сегодня я хочу
Принять своё последнее решенье.
Кому молиться, подскажите мне.
Я знаю точно,
Мой бог висит на кожаном ремне —
КАЛАШНИКОВ — единственный мой бог!
Каким сегодня молимся богам?
Какая кровь течёт по нашим жилам?
Смиренно поклоняемся врагам,
Целуя ноги идолам фальшивым.
И снова правит золотой телец
Святой душою моего народа.
Мой бог, тебя я вижу, наконец,
С клеймом простого русского завода.
Кто изобрёл для нас такой закон,
Что снова кровь и брат идёт на брата.
А, правда, словно колокольный звон,
Стучится в сердце бешеным набатом.
Каким богам молиться мне теперь?
Как уберечь РОССИЮ от уродов?
Но я открою страшной правды дверь
О гибели ВЕЛИКОГО НАРОДА.
Предупреждаю, не мешайте мне!
Я знаю точно, кто бы мне помог!
Мой бог висит на кожаном ремне —
КАЛАШНИКОВ — единственный мой бог!
Андрей ПОПОВ
***
Опускается серое небо,
Приближается к серым глазам.
Никакому румяному Фебу
Я бессмертной души не отдам.
Жертвы требует идол кудрявый,
Искушает свободой стиха.
А взамен ни покоя, ни славы —
Одиночество, лира, тоска.
Пусть летят аполлоновы стрелы
Мимо строк моего бытия,
Смерть — вот самое важное дело,
Умирать так за други своя.
Людмила РЕДИНОВА
ЕСТЬ ВЕРНОСТЬ
за зыбкою кромкой в мерцанье рассвета. И воздух,
где звезды дождем осыпаются в полую вечность, —
есть верность, есть нежность.
Есть полдень,
где с неба доносится крик журавлиный,
где в тайных чертогах живут исполины.
Где сердце приковано цепью над дверью любимой.
Есть верность. Есть нежность.
Во влажных ладонях ко рту подносящих бессмертье.
Поверьте, я знаю, где можно укрыться от боли.
Всего лишь слегка прикоснутся к груди головою
и вволю напиться дождем, опадающим с неба
на тихую пристань — пречистым.
Без страха шагнуть, улыбаясь рассвету,
на плаху, не ахнув.
Есть верность.
Есть нежность, которая чужда высокому слогу.
Ей Богу!
Ей только в глаза посмотреть и все станет понятно.
Захочется тысячи раз возвратиться обратно
к тем робким гигантам.
Есть верность!
Поверьте! Там больше всего не захочется смерти.
И сердце
без страха отдашь, чтоб достигнуть любые вершины,
В руках исполина — Мужчины.
Я верю! Есть нежность!
Сергей САВИК
***
На яркий свет из полутьмы рванулись —
и без корней свободно стало нам…
От истерично-суетливых улиц
иду к спокойным выцветшим лугам.
Бродя по ним и впитывая осень,
зайду и в лес, дремавший все века,
где на зелёной шевелюре сосен,
как седина, белеют облака.
Обняв берёзы ствол шероховатый,
я к ней щекой, как к матери, прижмусь…
Не времена — мы сами виноваты,
забыв, где корни, и теряя Русь!
В замшелом камне древних колоколен
затихла дрожь оборванной струны…
Наверно, мир неизлечимо болен —
вокруг всё меньше доброй тишины.