Газета День Литературы # 119 (2006 7)
Шрифт:
От преступного торжища скоро,
Но чтоб дерзко не взбухнул
Людской осудительный крик,
В серых сельских церквушках
И в белых столичных соборах
На века утвердился
Спокойный пророческий лик.
Дух нечистый везде
Одинаково ловок,
И тесня
У крамольной черты,
Он твоим же, Господь,
Врачевательным, искренним словом
Затыкает несчастным
Голодные рты.
Все мы братья во чреве:
И все перед смертью едины,
Одолеть бы еще нам
Гряду оскорблений и слёз.
Ты пришел из долин
Золотой,
как огонь
Палестины,
Ты, наивный и добрый,
Бессмертный фанатик, Христос!
***
Целовала, пела, торопилась,
Радостью одаривая, жгла.
А теперь в туманах растворилась
И совсем из памяти ушла.
Но тревожат серые, большие,
Русские отважные глаза.
Неужель теперь они чужие,
Как в чужих дорогах небеса?!..
Если мы с тобой обыкновенны,
Муками страданье не купить.
Неужель клянутся для измены,
Ну а любят, чтобы разлюбить?
Не летит в ночи над речкой пламя,
Не зовёт призвания страда.
Разве ты не слышишь, как над нами
Умирает медленно звезда?!
Шорохи, серебряные стоны.
На ветру колышется полынь.
Уплывет лицо твоё в затоны,
В тихую дремотную теплынь.
*** За вечную Родину нашу,
За теплый отеческий кров.
А.Прокофьев
Я славянин, и стать моя крепка,
И вижу мир я добрыми очами,
И затихают рядом, за плечами.
Меня крылом пожары били в грудь,
Я приседал под свистом ятагана.
Мой путь прямой, и я не мог свернуть
Перед ордой лавинной Чингисхана.
На их стрелу мечом я отвечал,
И, воскресая средь родимых улиц,
Я над могилой ворогов качал,
Чтоб никогда они не встрепенулись.
Голодный, непричесанный, босой,
Лицом закаменев над Русью жалкой,
Я их сшибал оглоблей, стриг косой,
Я их лупил простой дубовой палкой.
…Молился я и кланялся богам,
И яд испил из горькой, лживой чаши,
Когда по тюрьмам и по кабакам
Меня швыряли самодержцы наши.
От крови распалясь и от огня,
Расисты шли в мои святые дали:
Они судили ни за что меня
И, как в мишень, стреляли и стреляли.
Вся эта нечисть у меня в долгу,
И гнев гудит в груди страшней, чем улей,
И до сих пор я вынуть не могу
Из сердца нержавеющие пули…
Но, обретая силу и красу,
Я говорю через смешки и ропот:
— Да, я не раз еще тебя спасу
От недруга внезапного, Европа!
Глеб Горбовский СКОРО, СКОРО...
ПРИГЛАШЕНИЕ
Звонок, по-нынешнему — сотовый,
и голос... как бы неземной:
"Послушай, хватит философствовать!
Очнись! Поехали со мной!"
Я вскоре выбрался на улицу.
У тротуара — "Мерседес".
В машине — вежливая умница,
одна из русских поэтесс.
Нет, не Цветаева-Ахматова, —
попроще. Ряжена в джинсу.
Лицо, светящееся матово,