Газета День Литературы 160 (2009 12)
Шрифт:
На языке святом.
Но не пытай: что значит –
Мама большая, а плачет?
Есть у неё секрет –
На много лет...
Расти, улыбайся, мальчик.
Спокойного доброго сна.
Не тычь только в небо пальчик –
Укусит Луна.
А я помолюся Богу,
И навсегда в дорогу
От гнева и суеты.
Господи, дай ей силы,
В радости помоги:
Были друг другу милы.
Чтоб и теперь – не враги.
Мы в юности все умнее,
А вот любить – не умеем.
– 5 –
Ах, этот бред неволи –
Тихий весенний бред.
Бесы нас водят в поле –
Даже в чунской неволе –
Долгие сорок лет.
Ночь или сумрак всюду –
Стонет во сне барак...
Друг мой, плакать не буду,
Горло зажму в кулак.
– 6 –
Ландыши, ландыши, ландыши –
Ласковый тихий свет.
Ландыши, белые ландыши –
Память минувших лет.
Чуна, лаг. №11, 1959 г.
Педро де ла Пенья ЦИКАДА
АКТ ОДИНОЧЕСТВА
А счастливые дни,
проведённые с тобой
в этой постели
среди объятий и поцелуев,
в спорах о глаголах
и прилагательных?
А голубые озёра,
а отдалённые тихие вершины, увиденные в твоих глазах
при ярком сиянии полудня?
А тихая музыка,
подсластившая, будто мёдом,
губы мои,
когда, измеряя твои стихи,
обнаружил
скрытую немую букву?
А сокровище сути слов твоих,
прозвучавших
когда увидел
в твоём предательстве
мои единственные
по-настоящему правдивые
слова?
Своим одиночеством
тебе обязан,
Своё одиночество
тебе вручаю,
Поэзия.
КЛАДБИЩЕ В ТИБЕРИИ
На эти засушливые земли,
где скудно выпадают дожди,
проливало с такой силой
в последние недели.
На римском кладбище
Тиберии
настоящая весна:
высокие маки
поднялись над травой
и накрыли могилы,
закрывая их взор
на Иерусалим.
Галилейское море
дремлет на своём
древнем подносе
серого перламутра без волн,
и в его зеркало смотрятся
высоты Голана.
Никогда такой близкий мир
не рождался
из стольких войн.
Никогда старые могилы
не были так роскошны.
Сегодня прохожу по тропам
старых легионов Тиберия,
недавно прошедших танков
Израиля.
Могильные плиты,
цветы, мечеть
меня предупреждают
об обмане.
Здесь никогда
не было войны.
Умирают здесь только
за наслаждение покоем
на Святой земле.
ПРИДОРОЖНЫЕ ЦВЕТЫ
Та старушка предлагала нам
свои цветы,
собранные у края дороги.
Проснулись мы с прибоем
Онежского озера,
и свет зенита
освещал искрами
пепельные листья деревьев.