Газета День Литературы # 58 (2001 7)
Шрифт:
Правда позднее, уже на вручении премии, в своем официальном слове Ирина Хакамада высказалась в адрес Лимонова помягче, но и Проханова вознесла еще более высоко:
"Миф о том, что мы — самая читающая страна, уходит безвозвратно в прошлое. Наступает время высоких технологий, Интернета, компьютеров и так далее. В конечном счете, несмотря на то что молодых талантов среди пишущих писателей становится все больше, читающая молодежь сокращается и оказывается, что мы теряем свою культуру, любовь к своей собственной литературе и к русскому языку, не стремимся держать книги в руках,
Меня попросили перечислить еще раз все произведения, которые попали в шорт-лист и дать им короткую характеристику.
Сергей Болмат. Роман "Сами по себе". Постмодернистское, авантюрное, чрезвычайно симпатичное произведение. Хотя многие говорили, что это попса, мне кажется, что это типа русского Тарантино. Действие развивается в Питере. В романе поэт и его временная непутевая подружка лихо расправляются с барыгами и бандитами, разбираются по понятиям и по жизни, а главное, в силу веселого авторского произвола, в конечном счете все равно побеждают.
Дмитрий Быков. Роман «Оправдание». Очередная история в сослагательном наклонении. Оказывается, несломленных пытками и допросами Сталин не уничтожал, отправлял в некий золотой легион, которому предстояло сперва защитить страну, а затем и завоевать весь мир. Либеральный интеллигент цепенеет от ужаса перед брутальностью власти и поневоле в тирана влюбляется, как кролик в удава.
Эдуард Лимонов. "Книга мертвых". Эдуард Лимонов сам по себе человек-бестселлер, и последние события это показывают. И я думаю, то, что он находится сейчас в заключении, как раз и есть результат того, что Эдуард Лимонов уже не только писатель, уже скорее политик и поэтому принимает на себя всю тяжелую долю радикальных позиций в политике. В "Книге мертвых", которая читается на одном дыхании, он продемонстрировал блестящую литературную форму, в достаточно жесткой манере в рамках жанра автобиографического романа рассказал о том мире, который его окружал, о своих знакомых. Впервые нарушил священное правило: говорить о мертвых или хорошо или ничего.
Александр Проханов. Роман "Идущие в ночи". Можно не разделять взглядов Проханова, как главного редактора газеты «Завтра», но нельзя не признать, что "Идущие в ночи" — это сильный и страшный роман обо всем том, что является больным для нашего общества, и прежде всего о главной его болезни, чеченской войне. Талант писателя поставил его выше собственных симпатий и антипатий. Бесспорно — это один из самых ярких романов военно-патриотического направления, и поэтому можно подниматься выше тех идеологических взглядов, которых придерживается автор.
Владимир Сорокин. Роман «Пир». Роман, как и все у Сорокина, для читателя с крепкими нервами. Скажу честно, мои нервы этого не выдержали. Прочитать до конца не смогла. Испортилось настроение. Писатель пародирует и литературу и жизнь, но пародирует убедительней и вместе с тем отвратительней, чем она есть на самом деле. Роман представляет собой цикл новелл, объединенных общей идеей уничтожения пищи и поедания. Заканчивается все, естественно, людоедством. Пародийный постмодернистский проект для самого писателя, лидера отечественных постмодернистов, достаточно типичен.
И, наконец, Леонид Юзефович. Роман "Князь ветра". Ретроспектива о некоем сыщике по фамилии Путилин, который в начале века расследует убийство, имеющее политическую и отчасти мистическую подоплеку. Мне кажется, роман великолепен, может составить конкуренцию тому же Акунину. Примечательно, что литературный герой на самом деле является исторической
У меня, как и у Курицына, сложилось ощущение, что выше всего Хакамада оценила Проханова, не случайно она как бы призвала всех участников жюри подняться выше собственных идеологических взглядов. Может быть, как политик, она понимала, что пора расчищать единое культурное пространство нашей страны, пора вылезать из окопов, понимала, что почву для радикализма готовит не Лимонов, а тот экономический режим, который загоняет народ в нищету. И кому нужен писатель, не замечающий жизни народа? По своему скорее Владимир Сорокин со своими ужастиками адекватен нашему времени, а не квазиисторические, исключающие любой намек на реальность книги Быкова и Юзефовича, типичное чтиво для спокойных буржуа. По большому счету спор в финале премии шел между книгами, отражающими трагедию нашего времени, страшную боль и страдания людей, и книгами, закрывающими глаза на действительность, буржуазными развлекаловками для новых русских.
Больше всего меня поразило то, что известный банкир Владимир Коган, кстати, присутствовавший недавно на встрече с Путиным, был еще более определен, нежели Хакамада. Он из всех книг назвал достойной только книгу Александра Проханова "Идущие в ночи". Только она не оставила Когана равнодушным. На его взгляд, роман "Идущие в ночи" написан в лучших традициях русской классики, его необходимо читать всему юношеству. Все остальное банкира просто удручило. Итак, Александр Проханов получил первый балл в финале от Владимира Когана. Думаю, если бы Эдуард Лимонов не сидел в тюрьме, второй балл Проханову дал он, и вполне может быть, Ирина Хакамада, выбирая между Прохановым и Юзефовичем, предпочла бы Проханова.
Но лефортовский сиделец, защищая себя перед силовыми структурами, абсолютно справедливо и закономерно, как член малого жюри, дал свой балл самому же себе. И опять драматургия финала стала нарастать, политики и финансисты высказались, никаких препон перед членами жюри в последнем выборе не было. И вдобавок метрах в пятидесяти от всех нас возвышался на своем коне над всей державой величавый Медный всадник, вдобавок слышно было всем "Невы державное теченье"… Куда повернет интрига церемониального спектакля?
Выступающий от имени Эдуарда Лимонова его адвокат Сергей Беляк зачитал тюремное послание своего подзащитного:
"Друзья, коллеги. Жалею, что не могу… быть с вами в Санкт-Петербурге. Спасибо за книги, которые вы мне передали. Поздравляю авторов, они все достойны премии… Наступает прошлое, я пытаюсь его остановить, но остановить мы сможем лишь все вместе… Лефортовский изолятор. Камера 24". По сути, это был крик о помощи, обращенный к коллегам-писателям, деликатно выраженный несломленным прозаиком. Только услышат ли его пирующие во время чумы, жирненькие, откормленные соросами либеральные интеллигенты?
Уже без всякой деликатности, напрямую обращаются к асторийскому бомонду сами организаторы "Национального бестселлера".
Татьяна Набатникова: "Мировой опыт показывает, что писателя сажать за решетку нельзя. Арест Лимонова немного нарушает праздничность нашей церемонии".
Виктор Топоров: "Я скажу одну из непричесанных мыслей Станислава Ежи Леца: "Конечно, я могу прошибить лбом каменную стену, но что мне делать в соседней камере?" Эта универсальная максима применительно к сегодняшней ситуации имеет и вполне конкретное значение…"