Газета День Литературы # 75 (2002 11)
Шрифт:
Хотя — нельзя не учитывать и особенностей нашего нынешнего времени, заставляющего людей быть троекратно осторожными и взвешивать каждое произносимое ими слово, о чем поэт говорит в стихотворении, посвященном В.И. Славецкому: "Когда о Родине приходится молчать, / Чтоб не подставить и не сдать невольно, / И на устах не тронута печать / Любви великой и почти подпольной — // Смири гордыню, странствуй по Руси! / Тебе откроются ее леса и люди. / Пока рубаху ветер парусит — / Никто твое молчанье не осудит..."
Алексею Шорохову, можно сказать, повезло. Несмотря на долгий (в четыре года!) путь выхода книги, издательство "Вешние воды" все-таки смогло помочь
Николай Коняев. Облеченный в оружие света: Жизнеописание, подвиги и духовные наставления митрополита Иоанна. — М.: Трифонов Печенгский монастырь, "Ковчег", 2002. — 362 с.
Имя написавшего эту книгу писателя Николая Коняева известно православным людям России не меньше, чем и имя ее героя — выдающегося патриарха Русской Православной Церкви митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Иоанна (Снычёва), одного из немногих духовных лиц России возвысившего свой голос в защиту понятий патриотизма и русскости. Наряду с другими темами (в частности, широко известным его исследованием судьбы, творчества и гибели поэта Николая Рубцова), Коняев много писал об истории Православия в России, так что книга о владыке Иоанне написана им при постоянной внутренней проекции исследуемого материала на судьбу РПЦ в двадцатом столетии и роль ее столпов в сохранении чистоты и святости русской веры. Именно в этом свете воспринимаются главы о духовном наставнике будущего владыки Иоанна — епископе Мануиле (Лемешевском), рисующие жизнь русского духовенства в XX веке как самый настоящий подвиг. Таким же, без всякого преувеличения, подвигом была и жизнь самого владыки Иоанна, оставившего после себя грандиозное духовное наследие, запечатленное им в не по-иночески страстных, но полных нестерпимой боли за Православную веру и Россию книгах. И созданное Николаем Коняевым жизнеописание митрополита Иоанна является достойным продолжением этого духоподъемного для русского народа книжного ряда.
Валентин Голубев. Жизнь коротка: Стихотворения. — С.-Пб, 2002. — 68 с.
Реалии сегодняшней России уже настолько пропитаны наводнившей ее рекламой, что достаточно произнести случайно половину какой-нибудь знакомо звучащей фразы, как собеседник тут же заканчивает ее за тебя неким стандартным, вбитым при помощи СМИ в сознание миллионов людей окончанием. Вот и к названию книги Валентина Голубева "Жизнь коротка" тут же прилепился выскочивший откуда-то из недр подсознания виденный на расклеенных по всем вагонам метро плакатах рекламный хвост — "читай "МК"", как будто успеть начитаться бульварной прессы — это главный смысл нашего краткого прихода на эту землю. Слава Богу, пример судьбы неистового протопопа Аввакума, поэтов Кольцова, Есенина, Рубцова, да и всего русского народа в целом показывает, что жизнь вмещает в себя еще и нечто гораздо большее: "В этой жутко-прекрасной судьбе / Дни — столетья, не то чтобы годы. / Как магнит притянули к себе / И, вобрав, растворили народы..."
А на более низком энергетическом накале, наверное, и жить было бы неинтересно...
Владимир Илляшевич. Достоевский и Ревель. — М.: Советский писатель, 2001. — 1-122 с.
Сергей Митюрёв. "Стать настоящим русским": Заметки о Достоевском. — М.: Советский писатель, 2001. — 123-191 с.
Любопытные мысли рождают также заметки второго автора книги — Сергея Митюрёва. "Чтобы стать русскими, — пишет он, к примеру, в статье ""Петербургский период" в русской истории", — нам понадобилось сначала обратиться в европейцев. Только устремившись в Европу, приобщившись — наспех, на бегу — надо было за несколько десятилетий усвоить то, над чем просвещенный Запад бился веками, русские осознали, что такое Россия и каково ее предназначение..."
Похоже, что сегодня в нашей истории опять идет этап такого вот, осуществляющегося "наспех, на бегу", приобщения к Европе. Дай-то, Бог, чтобы и после него тоже мы сумели понять, "что такое Россия и каково ее предназначение" в мире. Хотя, думается, пора бы уже нам в этом разобраться и на предыдущих исторических примерах...
"Факел Прикаспия": Альманах. — Астрахань: ООО "Астраханьгазпром", 2002, № 3. — 64 с.
Это выходящее второй год в Астрахани издание не является полностью литературным, поскольку призвано рассказывать в первую очередь о делах в газовой отрасли Прикаспия и жизни Астраханской области. Однако к чести учредителей нужно отметить, они сумели найти возможность и для привлечения в альманах своих астраханских писателей. Так, например, в третьем номере помещена большая рецензия О. Севастьянова на поэтический сборник Ю. Кочеткова "Ларец памяти" и статья Н. Носовой о Пушкине "Небом избранный певец". Прямое отношение к литературе имеет и публикующееся здесь письмо М.А. Шолохова Л.И. Брежневу от 14 марта 1978 года, поднимающее проблему необходимости защиты русского народа и русской культуры. Заслуживает внимания также отрывок из книги Ю. Давыдова "Нахимов".
Актуальной для многих верующих людей покажется и статья В. Сокола "Забудьте ваши имена", посвященная вопросу введения у нас в стране идентификационного номера ИНН, содержащего "ключевую последовательность из трех шестерок" и подменяющего собой человеческие имена. Увы, мы уже и сами как бы приуготовляем себя к этому обезличиванию! Вот и в самом "Факеле Прикаспия" под всеми материалами проставлены не имена их авторов, а только инициалы с точками — "В. Сокол", "Ю. Щербаков", "Г. Цих". Понимай, как знаешь — то ли их и без того знает вся читающая Россия, а то ли это уже не имеет никакого значения...
Впрочем, это, пожалуй, один из немногих недостатков астраханского альманаха, который в целом заслуживает самого доброго слова и благодарности его издателям.
Виталий Серков. Звезды и листья: Стихотворения. — Краснодар: Издательский дом "ЮГ", 2001. — 116 с.
В.Г. Серков — майор запаса, служил в Сибири, Ленинграде, на Северном Кавказе. Автор поэтических книг "Свет памяти", "Соборные звоны" и "На кресте", вышедших в Краснодаре и Вологде.