Газета День Литературы # 96 (2004 8)
Шрифт:
искусство нюхать порох,
знать матчасть.
в сражениях уместны ругань, мат.
с рожденья в людях
дремлет эта страсть,
в чем, собственно, никто не виноват.
РУСОФОБИЯ
в России много снега и дерьма.
я, может быть, давно сошел с ума
и начал то скрывать,
что трудно скрыть.
тут всё перемешалось: снег с дерьмом,
кровь с водкой, подорожник и укроп.
и пишется подложное письмо,
и свастику рисует русофоб.
в любое время года мне плевать
на их труды, ужимки и прыжки.
напился водки — хочется блевать.
любовью занимаешься с тоски.
живешь как чисто русский человек.
такую жуть придумал русский Бог.
порой родную землю жрешь и снег.
а снег у нас на Родине глубок.
рехнулся, может быть, уже давно.
молчишь, да вдруг полезешь на рожон.
то втопчет лютый враг тебя в говно,
то вошью обернется: мал-смешон.
***
я слишком насмотрелся на чертей.
и ангелы не так уж безобидны.
а что до человеческих смертей —
мы смертны,
вечной жизни тут не видно.
как отмечал мерзавец Ф.Вийон,
любое тело сделается прахом.
и всё равно, ты слаб или силен,
отважен или весь наполнен страхом.
итак, возможно, дергаюсь я зря.
завалена лекарствами аптека,
от анальгина до нашатыря...
безделье есть призванье человека.
вот ангелы, не пьют и не едят,
не пляшут, не поют и не рыдают,
но иногда так пристально глядят,
что разом все желанья пропадают.
***
очередная дружная весна.
не слушаю: весна, болит десна.
полуподвал на Мельникова-стрит.
пластмасса. всё поддельное кругом.
я дерево ценю, ценю металл.
люблю давить скорлупки сапогом.
мир титек силиконовых достал.
как блин, пусть будет плоская Земля.
пусть будет чёрен негр,
а белый — бел.
приятней водку пить из хрусталя.
бездействие скучнее страшных дел.
не слушаю, что шепчут и орут.
к уродам едет, едет ревизор.
маячит впереди лишь тяжкий труд,
что, впрочем, много лучше, чем позор.
***
ползу на север: Дмитров, С.Посад
и где-то Талдом, словно Китеж-град.
на север рвусь, к Москве повернут зад.
Москва — столица глупостей, утрат.
там суетимся мы и водку пьем.
мне надоел столичный культпросвет...
любимая погода — снег с дождем.
любимый цвет одежды — черный цвет.
любимое оружие — топор.
в блондинок перекрасить всех подруг.
из тесноты и пыли — на простор.
лесной кабан теперь мой лучший друг.
ну да, топор, кувалда, есть и лом.
я место подходящее нашел.
ползу на север. буду строить дом.
сто километров — это хорошо.
Алексей ЛАПШИН ОПТИМИЗМ — ЭТО ФАРС
Современная Россия питается прошлым. Этот тезис применим практически ко всем сферам социальной жизни, от экономики до культуры. Страна эксплуатирует остатки советской промышленности, стреляет советскими танками и буквально купается в ретро.
Есть ли вообще сегодня свое лицо у России? Кто, собственно, символизирует это государство: брутальный чиновник, клерк у компьютера, или, может быть, лояльный к властям священник с кадилом? Недавно нам объявили, что все мы хотим жить в единой России. Значит ли это, что у страны будет теперь какое-то одно лицо — скажем, того же брутального чиновника, или сохранится существовавшее до сих пор постмодернистское разнообразие типов — реальность, в которой одновременно присутствуют люди различных эпох, культурных дискурсов и стилей?