Газета "Своими Именами" №18 от 03.05.2011
Шрифт:
Не сказано в фильме и о том, что в сооружении Семипалатинского ядерного полигона участвовали только военные строители и вольнонаёмные. В фильме сетуют и иронизируют: Берия никогда не был в Сарове. Я же в выступлении сказал, что на Семипалатинском ядерном полигоне Берия, как говорится, дневал и ночевал, а одновременно в двух местах быть нельзя, можно только виртуально. Сказал я, что образ Берии сложный, раскрывать его не входит в мою задачу, однако на Семипалатинском ядерном полигоне во время моей службы там, а это было спустя 15 лет после гибели Берии, о нем отзывались с глубоким уважением все, от старшины до полковника. Да и сегодня, как я слышал, в самом Сарове, в кабинетах ряда ученых и должностных лиц висит его портрет. Тяжело утаить прекрасные условия для личного состава на американском полигоне в штате Невада – о хороших дорогах, о хорошем снабжении и т.д. На Семипалатинском полигоне при Берии построили 17 км отличного бетонного шоссе. После гибели Берии дорогу строить прекратили, а к строительству оставшихся 133 км приступили спустя более 25 лет, т.е. всю спецтехнику и все специзделия возили по грунтовой дороге. Зимой 1969 г. по этой дороге везли на стальном листе силовой трансформатор
В фильме ничего не сказано, что одновременно с началом работ по созданию атомной бомбы в том же 1945 г. начались в Обнинске и других местах работы по мирному использованию атомной энергии. В частности, в Обнинске Калужской области начались проектно-изыскательские и проектно-конструкторские работы по сооружению первой в мире атомной электростанции, которая была введена в эксплуатацию в 1954 г., безаварийно проработала порядка 20 лет, сейчас там НИИ.
В фильме ничего не сказано, что первоначально общее руководство работ возглавлял Молотов, но, исходя из необходимости ускорения работ, исходя из государственных интересов, Курчатов обратился к Берии, а затем вместе с другими учеными к Сталину с просьбой, чтобы руководство работ возглавил Берия, человек государственного ума, прекрасный организатор, который любое порученное дело доводил до конца. Все это хорошо изложено в воспоминаниях выдающегося советского разведчика генерала Судоплатова, который в своё время организовал убийство Троцкого, лично убил предшественника Степана Бан-деры Коновальца. Именно Судоплатов возглавил атомную разведку.
Огромная роль в получении информации по атомной тематике принадлежит выдающимся советским разведчикам Хейорец, который работал личным секретарем Крупской, а затем работником Коминтерна (его отец был одним из организаторов и руководителей Компартии США), Курнакову, сыну выдающегося русского советского физика, химика, академика Курнакова, Семенову, ученому из Германии Фуксу, ученику Ф. Жолио-Кюри Понтекорво и др. Именно они вышли на Эйнштейна, Н. Бора, Ферми, Оппенгеймера и других прогрессивных ученых. Большую роль в получении сведений по атомной тематике сыграл генерал Фитин, возглавлявший в годы войны Первое Главное управление НКВД СССР. Именно по его и Берии докладам, содержавших информацию что в США и Германии широким ходом идут работы по созданию атомной бомбы, было принято постановление ГКО СССР о развертывании работ по созданию атомной бомбы, промышленности и атомной энергетики.
По предложению и рекомендации академика Иоффе научно-техническое руководство работ по атомной технике возглавил И.В. Кур-чатов. Сталин заметил, что он не знает такого академика, но Иоффе пояснил, что Курчатов не академик, а подающий надежды молодой профессор, который вместе с другими учёными добровольно ушёл на фронт и сейчас в Севастополе занимается противоминной обработкой кораблей. В то же время кандидат физико-математических наук, младший техник-лейтенант Флеров (будущий академик, Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской и Сталинской премий) дважды обращался с фронта с письмами к Сталину, в которых писал, что немцы и американцы создают атомную бомбу. Эти данные он привёл, просмотрев в библиотеке Воронежского университета, где их авиачасть находилась на переформировании, физические материалы зарубежных стран, и не обнаружив в них никаких статей по ядерной физике. Будущих трижды Героев Социалистического Труда Курчатова, Щёлкина, Александрова, а также Флерова, Петржака и др. отозвали с фронта для начала работ по ядерной тематике. Командир одного из зенитно-артиллерийских полков Ленинградского фронта получил секретный приказ, который обязывал его в течение 24 часов освободить от должности, уволить из армии и отправить в Москву в распоряжение Академии наук СССР начальника разведки этого зенитно-артиллерийского полка старшего лейтенанта Петржака. Вызвав его, командир полка спросил, кем тот был до войны. Получив ответ, что как кандидат физико-математических наук он работал старшим научным сотрудником в институте у Иоффе, командир полка разочарованно сказал, что считал его кадровым военным и что ему жаль с ним расставаться, но приказ надо выполнять. Командир распорядился, чтобы Петржаку выделили новое обмундирование и хорошо обеспечили продовольствием, т.к., по его мнению, в Академии наук может быть плохо с харчами. Всего у Курчатова было 100 человек, включая шоферов и уборщиц.
Так начиналась атомная промышленность и энергетика нашей страны. Работы были резко ускорены после назначения Берии руководителем программы, а также испытаний американцами атомной бомбы на полигоне в штате Невада и варварскими бомбардировками мирных городов Хиросима и Нагасаки, которые унесли жизни более 400 тыс. человек. Начался атомный шантаж США. Изучив вопрос, Берия и другие руководители атомного проекта предложили, а правительство утвердило организацию крупных научно–производственных объединений на Урале, в Сибири, Арзамасе–16 и др. Начальником строительства всех этих объектов был назначен выдающийся инженер-строитель Комаровский, впоследствие Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинс-кой и Сталинской премий, доктор технических наук, генерал армии. Параллельно со строительством атомных объектов Комаров-ский как начальник Главпромстроя МВД СССР руководил строительством МГУ им. Ломоносова и других уникальных сооружений, и все они были вовремя введены в строй с высоким качеством. Об этом ничего не сказано в кинофильме.
По предложению Берии в атомную промышленность были направлены многие выдающиеся организаторы, ученые, конструкторы из других отраслей промышленности. Так, руководителем ПО «Маяк», а затем Арзамас–16 (ВНИИЭФ) стал директор легендарного Уралмаша Музруков, впоследствие дважды Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской и Сталинской премий. Директор не менее легендарного комбината №6 по добыче и переработке урановых руд Чирков, будущий Герой Социалисти-ческого Труда, лауреат Ленинской и Сталин-ской премий, по предложению Берии был в начале 1945
Без всякого преувеличения можно сказать, что атомную промышленность и энергетику создавала вся страна. На многих объектах атомной промышленности и энергетики предприятия, улицы и т.д. названы именами тех, кого выдвинул на руководящие посты Берия. Этому я привёл конкретные примеры.
В фильме ничего не сказано, что, прибыв на Семипалатинский ядерный полигон, Берия распорядился оставить солдат только трёх национальностей, причём украинцев только восточных и юго-восточных районов. Солдат других национальностей в течение 24 часов перевели в другие части. Берия знал, на кого можно опираться. Академик Капица, как пишет генерал Судоплатов, был отстранён от работ по атомной тематике и уволен с поста директора Института физических проблем, ибо начал интриговать против Курчатова. Обошлись без него. Создатели фильма злорадствовали, что Курчатов очень боялся Берии и боялся, что вдруг бомба не взорвется. Я сказал, что это наглая ложь, что Курчатов, Берия и другие руководители атомной программы работали под строгим контролем Сталина. Курчатов сразу заявил, что надо делать сразу не одну, а две атомные бомбы. Может быть мы чего-то не учтём и бомба не взорвётся, и это будет большим психологическим ударом для огромного количества людей, поэтому обязательно необходима вторая бомба. Кстати, в день испытаний, утром 29 августа 1949 г., на полигоне резко ухудшилась погода, пошел сильный дождь, ураганный ветер унес несколько аэростатов с приборами. Когда об этом доложили Курчатову, он заявил, что это не принципиально и ничего отменять не будем; если бомба не взорвется, то приборы и аэростаты будут не нужны, а если взорвется и все будет нормально, то в дальнейшем при испытаниях подвесим все необходимые аэростаты с приборами.
После успешного испытания первой атомной бомбы Курчатов три дня писал от руки отчёт Сталину, а на четвертый день написал приказ об уходе в отпуск, ибо он и все его соратники не были в отпусках с 1940 года. Впрочем, заместитель Председателя Совета Министров СССР Малышев в 1947 г. просил Сталина дать ему двухнедельный отпуск, ибо он не был в отпуске с 1937 года. Кстати, руководящие работники ведущих министерств были предупреждены, что руководители министерств Ванников, Малышев, Первухин, Завенягин, Кабанов, Ефремов и др. отвечают только за работы по созданию ядерного щита Родины, а за остальные дела министерств отвечают их первые заместители. Когда же министерство геологии СССР не выполнило план геологоразведочных работ по урану, были сняты министр геологии Малышев, его первый заместитель и заместитель министра по кадрам. Позднее узнали, что были сняты с работы и переведены в другие места с понижением все начальники областных управлений МГБ, в зоне деятельности которых были геологоразведочные работы по урану. Руководящий состав военнослужащих, непосредственно принимавших участие в испытаниях ядерного оружия, подбирался Берией очень тщательно. Так, первым начальником на Семипалатинском ядерном полигоне был назначен генерал-лейтенант Рожанович, командир 6-го артиллерийского корпуса прорыва Резерва Главного Командования, этот корпус на заключительном этапе войны поддерживал огнем 5 ударную армию, которая первой вошла в Берлин и взяла имперскую канцелярию.
В Керчи был создан авиационный полигон, летчики которого вели воздушную разведку во время испытаний ядерного и термоядерного оружия и сбрасывали атомные и водородные бомбы при испытаниях. Начальником Керченского авиаполигона был назначен Герой Советского Союза генерал Комаров, а начальником штаба - Герой Советского Союза генерал Шапош-ников. Первое бомбометание атомной бомбы на Семипалатинском полигоне произвел Герой Советского Союза Уржунцев. К работам на Семипалатинском полигоне были привлечены маршал войск связи Пересыпкин, маршал инженерных войск Воробьев и другие выдающиеся военачальники и руководители.
В фильме ничего не сказано про большую помощь, которую оказали нам вывезенные в 1945 г. по предложению Берии немецкие специалисты: доктора Риль, Позе, Ардене, лауреат Нобелевской премии Герц и др. Они были награждены высокими наградами, а после окончания работ возвращены на родину. Сказал я, что Сахаров сыграл определенную роль в развитии ядерного щита Родины, но на роль спасителя отечества он не подходит. С фронта его не отзывали, ибо он там не был, в 1942 г. он был в Ашхабаде, где учился на физфаке МГУ. В 1944 г., после окончания физфака, получил назначение на завод им. Дегтярева в Ковров, но в отделе кадров ему сказали, что штат ИТР завода укомплектован, должность ему найдут, но броню от армии не дадут, и если его это не устраивает, то пусть едет в Москву, в наркомат за новым направлением. На фронт идти он не хотел и поехал за новым назначением. Его направили в Ульяновск на патронный завод, где он проработал мастером ОТК до конца войны, женился на лаборантке химлаборатории, не имеющей высшего образования, но имеющей отца, рабочего, бывшего ломового извозчика. По этой причине позднее, в Сарове, с ней мало кто общался. Всё это Сахаров написал в своих мемуарах, которые сегодня очень редко переиздают, уж больно они пакостны.