Газета "Своими Именами" №19 от 28.12.2010

Газета Своими Именами (запрещенная Дуэль)

Наконец, в-четвертых, следует рассмотреть альтернативную гипотезу распространения грибковых заболеваний легких, связанную с тем, что все американские сигареты, продаваемые в РФ, изготавливаются в Одессе на Дерибасовской с нарушением санитарных условий производства.

Решив эту задачу, вам удалось бы не только заклеймить распоясовшихся шарлатанов, но и спасти тела и души многих заблудших российских курильщиков.

А. Свободин

ИСТОРИЯ

КАТЫНЬ И НЮРНБЕРГСКИЙ ТРИБУНАЛ

(Окончание. Начало в №18)

Судьи

Следует сказать, что по Уставу Нюрнбергского Трибунала презумпция невиновности была ограничена. Статья 21 Устава вводила всеобъемлющую

преюдицию выводов комиссий и трибуналов союзников по антигитлеровской коалиции: «Трибунал также будет принимать без доказательств официальные правительственные документы и доклады Объединенных Наций, включая акты и документы комитетов, созданных в различных союзных странах для расследования военных преступлений, протоколы и приговоры военных или других трибуналов каждой из Объединенных Наций». Исходя из этого принципа, между прочим, выводы советской комиссии по Катынскому делу вообще не требовали никаких доказательств. Однако в этом случае получалось, что Трибунал имеет возможность штамповать уже готовые выводы обвинения, а судьи Трибунала превратятся из настоящих судей в теток в судейских мантиях из колонии Раша, которые (при провозглашенном в России принципе презумпции невиновности) оправдывают всего 0,3% подсудимых.

Судьи Нюрнбергского Трибунала на такой позор пойти не могли. Из 22 подсудимых они трех оправдали полностью (13,6%), скажем: «Фон Папен обвиняется по первому и второму разделам Обвинительного заключения. … Трибунал признает фон Папена невиновным в предъявленных ему обвинениях и предлагает коменданту суда освободить его из-под стражи после перерыва в заседании Трибунала».

Мало этого, даже признавая подсудимых виновными, судьи не соглашались с обвинением во всех пунктах, к примеру: «Доказательства не убедили Трибунал в том, что имя Заукеля в достаточной степени связано с общим планом для ведения агрессивной войны или что он был в достаточной степени причастен к планированию и ведению какой-либо из агрессивных войн для того, чтобы дать Трибуналу основания считать его виновным по разделам первому или второму Обвинительного заключения». Это, правда, Заукелю не сильно помогло – его повесили, тем не менее это доказывает, что Трибунал отказывал обвинению, если убеждался, что для такого обвинения недостаточно доказательств.

Поэтому если бы Нюрнбергский Трибунал засомневался в том, кто убил пленных польских офицеров, то ему, даже ради собственной рекламы справедливого суда, ничего не мешало вписать в приговор, скажем, «Доказательства не убедили Трибунал в том, что 11 тысяч польских офицеров убиты немецкими войсками». Однако Трибунал этого не сделал, поскольку не смог бы обосновать свой вывод, настолько с этим делом все было ясно.

Заинтересованность СССР

Полагаю, что вне зависимости от того, кто первым сказал «мяу» - кто первый предложил рассмотреть Катынское дело в подробностях, инициатива провести судебное следствие по Катынскому делу прямо в рамках Нюрнбергского процесса, безусловно, принадлежит СССР. Во-первых, СССР был заинтересован в этом, поскольку в Польше не прекращалась подрывная деятельность подпольных сил бывшего правительства Польши в Лондоне, а спекулировало это правительство именно тем, что польских пленных убили, дескать, не немцы, а «советы». Во-вторых, не прошло и двух лет, как Комиссия Бурденко в Смоленске блестяще продемонстрировала иностранным дипломатам и корреспондентам доказательства, навсегда убедившие тех, что поляков расстреляли немцы. Но журналисты и дипломаты это не судьи, нельзя было упускать случай убедить в том же и суд.

Доказывает инициативу СССР в этом рассмотрении то, что при тогдашнем непререкаемом авторитете СССР и возможности сослаться на статью 21 Устава Трибунала, СССР мог бы не допустить рассмотрения вопроса, кто расстрелял поляков, если бы не хотел. Но Катынское дело было рассмотрено, следовательно, интерес СССР в этом был.

При том обилии доказательств вины немцев в этом убийстве и при понимании того, что у немцев доказательства вины СССР отсутствуют полностью, повторю, грех было не рассмотреть Катынское дело еще и в суде. Тут вот о чем речь.

Доказательствами могли быть документы, вещественные доказательства и показания свидетелей. Свидетелями

защиты могли быть как те, кто «видел» «расстрел поляков НКВД», так и врачи – члены организованной немцами Международной комиссии, работавшей в Катыни на эксгумации могил польских офицеров в Катыни в 1943 году. Но перед капитуляцией немцы по приказу из Берлина уничтожили все документы и вещдоки по Катынскому делу («доказательства своей невиновности»), убили своих свидетелей и даже председателя этой Международной комиссии немецкого врача Бутца. Но оставалось еще много врачей – членов этой комиссии из разных стран, и защита на Нюрнбергском процессе могла бы пригласить их. Однако защита не рискнула это сделать. (И тогда обвинители СССР просто поиздевались над защитой – они вызвали в качестве своего свидетеля врача этой самой Международной комиссии – того, кто, казалось бы, должен был свидетельствовать в пользу немецкой версии.)

Итак, 1-2 июля 1946 года Нюрнбергский Трибунал расследовал, кто убил поляков под Катынью. Для этого он предложил обвинению и защите пригласить для допроса по три свидетеля с каждой стороны.

Перед обвинителями из СССР встала проблема, кого отобрать для выступления перед Трибуналом, поскольку свидетелей была уйма. И обвинители отобрали советского врача из советской комиссии, проводившей эксгумацию польских могил в 1944 году, болгарского врача из немецкой комиссии, проводившего эксгумацию этих могил в 1943 году, и заместителя бургомистра Смоленска, знавшего подробности расстрела поляков немцами.

А у немцев была иная проблема – им некого было приглашать и нечего было показывать судьям. Правда, лондонские поляки в это время прятали одного смоленского мужика, который в 1943 году показал немцам, что польских офицеров якобы убил НКВД. Однако мужик был настолько ненадежен, что лондонские поляки вскоре его сами и убили, имитировав его самоубийство. Был ещё крутой венгерский врач Орсос, который придумал никому не известную методику, с помощью которой в 1943 году определил, что поляков расстреляли в 1940 году, то есть СССР. Мало этого, Орсос подходил защите и по другой причине. Коллеги о нем вспоминали: «Когда мы приехали в Смоленск и были встречены начальником здравоохранения местного округа немецкого фронта, то на приветственную речь ответил самый старший из нас, проф. Орсос из Будапешта. Он заявил, что в Первую мировую войну он находился 4 года в русском плену, из которых 10 месяцев под властью большевиков. Он научился тогда русскому языку и имел много возможностей узнать характер и душу русского человека. На основе своего опыта он должен сказать, что такое страшное преступление русский человек совершить не мог. Только международный еврей способен на это... Однако подробнее свою точку зрения не объяснил». Свой, как говорится, этот Орсос был, да и находился он в то время в американской зоне оккупации. Но и его защита не рискнула пригласить и, по-видимому, не без оснований – Орсос вскоре заявил, что поляков расстреляли все же немцы. Были ещё врачи этой комиссии в Бельгии (Шпеелерс), Дании (Трамсен), Финляндии (Саксен), Голландии (Бурле), Швейцарии (Навиль), Франции (Костедо). Они находились вне досягаемости СССР, это были реальные свидетели, защита вполне могла их затребовать в суд. Но не рискнула!

И защита немцев от безвыходности пригласила в качестве свидетелей подозреваемых в расстреле этих самых польских офицеров – офицера немецкой армии, на которого советский свидетель (с ошибкой в фамилии) показал как на командира расстрельной команды, вторым - его начальника-генерала и третьим - сослуживца. Факт того, что защита, при наличии реальных свидетелей, вызвала в качестве свидетелей подозреваемых, уже настолько доказывало вину немцев, что свидетели обвинения были излишни.

Свидетели защиты

Но этого мало, «свидетели» защиты вели себя крайне лживо, причём лгали они глупо, а это давало основание полагать, что они судей Трибунала считали дураками, что не могло не вызвать раздражение судей. И это раздражение прорывается из стенограммы допроса свидетелей, хотя бы в том, как суд прерывал их словоизлияния. На мой взгляд, только этим можно объяснить, почему американский судья, председательствующий в Трибунале, долго торговался, но не дал задать вопросы этим «свидетелям» защитнику адмирала Денница на том основании, что Катынское дело к адмиралу не имеет отношения.