Газета "Своими Именами" №36 от 03.09.2013
Шрифт:
Да это не у Собянина лицо новое, это у кого-то корреспонденты ленивые.
И вот, казалось бы, борьба всего политического сезона: главный антикоррупционер объявил, что идет на коррупционера, а из всех разоблачений — лишь дочкины квартиры, да и те появились спустя месяц после старта кампании. Я понимаю, что квартиры - это ярко, метко, это увлекает народные умы и, главное, на руках имеются выписки из Росреестра - всё чисто. И всё же, почему Навальный крупными делами Собянина не интересуется?
Почему крупные СМИ ни разу не публиковали большой разбор итогов работы Собянина в Тюмени и на севере области? У меня на то три догадки:
Вытащили собянинских дочек. Каплю в море. Две капли. Дали повод Собянину еще поговорить про законность. А еще кто-то возмутился из оппозиции, что детишек трогают.
Страшным образом морщусь каждый раз, когда слышу либеральные стоны про «не трогайте детей». Ах, зачем рассказали про детей Железняка? Ах, по какому праву трогаете дочь Яровой? Ох, кто позволил публиковать фотографии Собяниных?
Господа высокого нрава, припомните, со скольких лет начинается уголовная ответственность? В 16 лет человек по закону отвечает за украденные три колоска. В любимой Вам Англии уголовная ответственность фактически с 10 лет наступает. В США несколько лет назад подростков перестали приговаривать к смертной казни. Уж за укрывательство преступления ответить молодежь в состоянии! За соучастие отвечать обязана.
Если на учебу в Лондоне папа Железняк тратит больше, чем может себе позволить, две старшие дочки Железняки должны понимать, что живут на кровью нажитое. Хотите прикрыться 51 статьей — прикрывайтесь, но живите на голую папину зарплату. Купили платье дороже, чем папа может себе позволить, — добро пожаловать на время следствия в СИЗО. Ах, не знали истинных папиных заработков и трат? Так у нас незнание закона счастливой жизни не обещает. Более того, для дураков оборудованы крытые дурдомы.
Сын Матвиенко, сын Патрушева, племянницы-сарахозаводчицы и дочки-строители в нормальных странах трактуются как преступники. И только у нас — людьми, в чью жизнь нельзя вмешиваться.
В эту жизнь нельзя, что ли??? Где «Аэродромдорстрой», где Utair, где дядя Алмаз и дядя Женя, где квартиры у государства в обход закона приватизируют (считай, воруют), где на Малой Конюшенной за 115 млн. поселяются люди, не умеющие грамотно писать?
Вы посмотрите на эти лица, на эти позы. На эти выражения и слова этих юных бизнесменов (господин Ершов заявил, что с 16 лет успешно занимается бизнесом) посмотрите. Вникните, как изъясняются миллионеры: «У меня ЗОЛОТОЙ ПАПОЧКА!», «Качайте обвисшие булки!!!» и «ВАЛЕНТИНА - ТЫ ОТБОРНАЯ ТВАРЬ!» (из удаленного профиля Александра Ершова на «Вконтакте»).
СИЗО, только СИЗО, а там пусть суд разбирается. Новый суд новой России. Когда-то же это кончится? Главное, к тому времени не забыть, что прайд Собяниных нам всем немного должен.
Анастасия МИРОНОВА, www.apn-spb.ru
Комментарий «АПН Северо-Запад»: Именно такой мэр Путину и нужен.
* Интерес журналиста регулируется указаниями его начальства. («СИ»)
НАША ПЕРСПЕКТИВА?
Фонд развития гражданского общества обнародовал доклад «Выборы глав регионов и региональных административных центров в 2013 году: сценарии кампаний и прогнозы». По мнению авторов документа, в целом ряде регионов выборы
Для KM.RU политический расклад в регионах прокомментировал известный публицист Андрей Паршев.
На местном уровне представители партии власти могут столкнуться с серьезной конкуренцией. Местные выборы принципиально отличаются от федеральных. На местных выборах избиратели думают более практически и сравнительно лучше знают кандидатов. В этом случае начинают играть роль такие факторы, которые на федеральном уровне не очень значительны. Например, местного кандидата, скомпрометированного чем-то в его регионе, никакие деньги не спасут. К тому же на местном уровне в случае неверного выбора произойдут катастрофические последствия. Все прекрасно понимают, что речь идет о сравнительно локальных проблемах.
Действительно, на таких выборах нередко происходит так называемое голосование типа референдума по вопросу поддержки курса властей. Как показывают итоги, власть получает поддержку, и никто не ищет потрясений. С другой стороны, как раз на местном уровне представители партии власти могут столкнуться с серьезной конкуренцией, если региональная политика конкретного кандидата не удовлетворяет избирателей; самый характерный пример – это реализация проектов, не устраивающих население. Вот так, например, возникает экологическая оппозиция, и на уровне исполнительной местной власти вполне может появиться представитель оппозиции.
Я думаю, нынешний федеральный политический расклад таков, что у партии власти есть поддержка более 50% избирателей, у коммунистов – около 20%, у ЛДПР – немножко поменьше. Однако вряд ли на местах повторится такая картина. Здесь очень сильно влияние личностного фактора, и средние результаты, наверное, окажутся иными. В Европе региональные выборы рассматривают как репетицию общефедеральных, но у нас такого не будет.
Какова ситуация с рейтингом партии власти в связи с событиями, произошедшими за последние год-полтора? У меня ощущение, что партия власти чувствует себя лучше, чем полтора года назад. Тогда был пик атаки, и реакция на «Единую Россию» была негативной, наверное, более чем у половины населения. Однако атака с либерального фланга на «Единую Россию» привела к желанию другой части нашей оппозиции поддержать эту партию. Я говорю о государственниках, которые в условиях либеральной атаки были сторонниками государства, кем бы оно ни управлялось и как бы ни называлась правящая партия.
Сейчас, по моим ощущениям, ни у одной партии нет проекта. Мне кажется, конструкторы новой российской государственности к этому и стремились. То есть идея была в том, чтобы на выборах существовала конкуренция, но проект, представленный властью, не ставился бы под сомнение. Неоднократно формировалась ситуация, когда боролись правые и левые партии, попыток было много, но вот сейчас в конце концов сложились такие политические реалии, что проект властей не ставится под сомнение. В 1996 году был коммунистический проект, который мог бросить вызов, но сейчас – вряд ли. Остальная конкуренция идет скорее на личностном и организационном уровнях, но все это происходит в рамках единого проекта властей.