Газета "Своими Именами" №52 от 27.12.2011
Шрифт:
– А ты можешь объяснить, почему «Голос» в этом году стал громче, чем на предыдущих выборах? Или такого нет?
– Ну, наверное, тут дело в финансировании, они активизировали свою работу. Они действительно нормально, качественно отработали. Не могу сказать - из-за бабла это или нет. Вообще многие вещи действительно делаются на чистом энтузиазме, на волне критики партии жуликов и воров.
– Ты на предыдущих выборах встречался с «Голосом»?
– Да, я знаю про них, но кроме «Голоса» есть много других контор, они вылезают время от времени от международных наблюдателей. Например, в Ханты-Мансийске у меня все эти наблюдатели пошли к чёрту: я с их руководителем встретился, отдал 10 тысяч долларов, они свернулись и уехали. Это нормальная для них
– Есть ли ещё какие-то более хитрые схемы, чем «ручейки» и «карусели»?
– Конечно! Вообще, все эти «ручейки» и «карусели» это ерунда, это как мёртвому припарки. Ну вот у меня в области, грубо говоря, миллион избирателей, а открепительных удостоверений, к примеру, тринадцать тысяч. Несопоставимые же масштабы. И «карусели» надо отрабатывать, конечно, но знаешь как - это как зубы почистить, или шнурки завязать, или открепительные покидать. Но на результат они не влияют почти. А основные нарушения уже на подсчёте, когда не ловит никто. Эти нарушения очень сложно поймать, надо специально тренировать наблюдателей.
Из урны вываливают всё на стол и раскладывают по кучкам, вытягивают: «Единая Россия» - в первую кучку, «Справедливая Россия» - во вторую кучку, «Яблоко» - в третью. А когда уже проходит час-полтора, поднимается бюллетень «Яблоко» и кладётся в кучку «Единая Россия». Это такой тонкий психологический момент - вроде всё посчитали, всё сошлось, потом по уголкам ещё раз пересчитали - и снова сошлось. То есть никто ничего уже не вкидывает: вот идет подсчёт, все стоят и смотрят. а если кто-то что-то заметил, то «ой, ошиблись». И, конечно, комиссия может голосовать за отметки и признавать действительными или недействительными бюллетени, в зависимости от отметок. Написано на бюллетени «Пошёл на…!», и поднимается вопрос: «Комиссия, не считаете ли вы, что этот бюллетень за партию «Единая Россия»?». «Да, точно! Признаём его действительным на…». И кладём в кучку «Единая Россия».
– Объясни, что происходит после того, как учительницы подсчитали все эти бумажки.
– С подсчёта голосов составляется протокол и выдаётся наблюдателю. А, кстати, оппозиционных наблюдателей я повыкидывал вообще со своих участков. Именно посмотрев, что это произошло везде в России и в Москве, я уже не стеснялся. Коммунистам, например, померили температуру и выпроводили их. Сказали, что они больны, и отправили. То есть на подсчёте наблюдателей уже может не остаться.
– Выкидывал - силой или подкупал?
– Ну, это тоже отработанный механизм. Видишь, сидит коммунист-старпёр, понимаешь, что он, скотина, ну не даёт работать. Спрашиваю: «Дед, ты чё здесь делаешь?». «Я наблюдаю». «Товарищи члены избирательной комиссии, не кажется ли вам, что этот дед препятствует работе избирательной комиссии и гражданам?» Все руки поднимают - мол, да, мешает, пидорас такой. И мент уводит за руку его, вот и всё.
– Демократия в действии, да?
– Да, конечно, демократия, всё ништяк. Комиссия имеет право коллегиально принимать решение об удалении наблюдателей с участка, легко - и это произошло везде. То есть одним померили температуру и сказали, что они больны, кто-то там на драку провоцировал, начинал орать - «не мешай председателю работать!» - всё, пошёл вон.
– Так, а куда потом попадают протоколы?
– Протоколы несут в ТИК, территориальную избирательную комиссию. ТИК собирает протоколы с участковых комиссий и вправе им сказать: «Пересчитайте бюллетени, у вас тут ошибка, что-то не сходится, что-то не вводится в систему ГАС «Выборы» - и если их такой протокол не устраивает, то протокол возвращается обратно в УИК.
УИКи вообще плохо контролируемы, потому что директора школ вообще в гробу видали всю эту тему, они ни за бабло, никак ничего делать не хотят. А вот в ТИКах люди назначаются, у них нормальные премии, зарплаты, туда люди
– А почему нельзя сразу дать на лапу всем самым главным и заранее всё красиво заламинировать? Зачем весь этот карнавал?
– Просто технически какие-то вещи сложно сделать. Вот как ты думаешь, почему результаты появились у всех в 7 утра, а не раньше? Почему не показывалась Московская область или Питер? Все бумажки посчитать можно за полтора часа, это факт. Но они просто приезжают в ТИК и ждут команды - вводить данные или нет. В ТИКе смотрят на результаты по участкам, принимают решения - кого переписывать, кого отправлять назад, кого вводить, а кому вообще всё с нуля переписывать.
– А ЦИК не может ещё потом подрисовать?
– К сожалению, в России не так. ЦИК может методически подсказать, может закрывать глаза на нарушения, но система построена так, что если в регионе ты ввёл данные в ГАС «Выборы», то они уже появляются в интернете, мгновенно, и всё сразу есть на сайте ЦИК. И тогда уже всё, никакой правки дальше не будет.
– Как ты думаешь, в марте будет такая же кутерьма?
– Все вот эти технологии - как такие классные, начищенные и смазанные профессиональные суперлыжи. И эти лыжи готовы, они из углепластика, они шикарные - только лыжника нет. Это я к тому, что как бы я классно ни работал, какие бы схемы я ни делал, но у нас такая жуткая просадка произошла по поддержке партии, что психологически её не исправить. Я получил данные экзитполов о, допустим, 28 процентах, объективно, по результатам у меня вылезло, условно говоря, 38. Я это и предполагал: что-то мне дало выездное голосование (кстати, его данные в экзит-полах не учитываются, о чём все всё время забывают), процентов пять. Ну и процентов 5 кое-как подрисовал. То есть было, к примеру, 28, ещё 5 процентов от выездного голосования и ещё процентов 5 удалось натянуть. И это всё. Это то, что я и все мои коллеги-политтехнологи смогли сделать с учётом нашего полностью заряженного ресурса. Вот скажи, пожалуйста, насколько сильными фальсификациями можно назвать эти 5 процентов? Да ерунда это.
В России просели все регионы. Мой знакомый работал на Дальнем Востоке, мы с ним созванивались. Он сидел весь в мыле, что-то там отчаянно переписывал, переделывал. Ну и что он там переписал? 38, кажется, у него получилось. Я тебе так скажу - исключительно махинациями на выборах побеждать никогда не получалось, никто никогда так не побеждал. У оппозиции есть уверенность, что смухлёвано всё настолько сильно, что полный пи… - что никто не голосовал, что ни одного сторонника «Единой России» в природе нет. И какие-нибудь фейсбучные завсегдатаи говорят, что если среди их знакомых нет сторонников «Единой России», то, значит, все эти 50 процентов по России дутые. Но ни черта не дутые.
– Ну, о,кей, допустим, 28-38. Но 50 процентов-то откуда берутся?
– Так это же по России, включая Чечню, нахрен, где как сказал старейшина, туда все и пошли. Я звонил туда, спрашиваю: «Как у вас идут выборы?». А мне отвечают: «Какие выборы?». Ну и всякие северные края ты тоже не учитывай - там, если не проголосуют за «Единую Россию», то все сдохнут просто.
– Ты это оцениваешь как провал?
– Непросто ответить на этот вопрос. Дело в том, что многие партийцы считают, что система должна поменяться. Я уже давно не вижу людей с горящими глазами, которые поддерживают партию «Единая Россия». В данном случае мы, технологи, работаем в этой системе просто потому, что она такая и есть. Основная проблема у оппозиции заключается в том, что нет кандидата. «Единая Россия» рухнет только тогда, когда появится их кандидат. Провал? Ну, об этом можно было судить по лицам Владимира Владимировича и Дмитрия Анатольевича - они, знаешь, такие грустные-грустные стояли, мордашки вниз повесили. Потому что, ну конечно, результаты были отвратные… Ты знаешь, мне звонили и говорили: «О, у вас, к примеру, 28 по экзитполу? Ну нормально! Как у всех!». У меня челюсть отвалилась. Раньше-то была планка в 60 процентов, и даже за 50 могли за угол отвести. Это ужасные результаты, просто отвратительные результаты.