Газета Завтра 26 (1075 2014)

Завтра Газета Газета

Среди приглашенных на торжества оказался маститый украинский поэт Иван Драч, о котором в 80-е годы много писала "Литературная газета", и где печатались его стихи (тогда я работала там заведующей отделом). Благодаря, в том числе, и нашим материалам он был широко известен советскому читателю. Книги Драча выходили в прекрасных переводах. Когда у него возникали сложности с местным партийным начальством, а это случалось нередко, он обычно звонил в редакцию, жаловался, что "зажимают", но и заместитель главного редактора Е. Кривицкий, и редактор отдела А. Хакимов, и я неизменно старались поддержать его публикациями. Такая поддержка "Москвы" немало значила в те годы Я не видела Драча лет двадцать, доходили слухи, будто он активно включился в "оранжевые" ряды, что меня не удивляло, а вот о его достижениях на поэтическом поприще с начала 90-х годов было практически ничего неизвестно. Но и при этой встрече не удалось узнать. О том, что он, несмотря на многолетнее наше знакомство и роль "Литгазеты" в его творческой жизни, подчеркнуто игнорировал меня, как представителя из России на съезде, можно было бы только сожалеть. Однако Драч

вынес свои настроения в публичную сферу. Выйдя на трибуну с приветственным словом, он почти с зоологической злобой заговорил об экспансионистской роли Москвы, которая пыталась захватить Тбилиси, а теперь воюет на Украине, намекнул на фашистскую (!) сущность российской власти. И в конце своего захлебывающегося от ненависти спича стал угрожающе пророчить появление русских танков на улицах Баку. Анар из президиума вежливо, но твердо остудил пыл украинского гостя. Зал притих, а в перерыве ко мне подходило множество писателей, выражавших свое возмущение по поводу этого истерического выплеска. К счастью, они не знали, что с подобными "пятиминутками ненависти" в адрес России нам приходится сталкиваться регулярно внутри страны, и проводятся они не заезжими "поэтами", а собственными согражданами в либеральных СМИ. В последней дискуссионной передаче "Прав?Да!" ( ОТР) на тему "Пятая колонна" - гражданское общество или национал-предатели?" - (ведущий Д. Лысков) К. Боровой, Е. Чирикова и Р. Доброхотов своей откровенно лживой и тенденциозной позицией в связи с событиями на Украине, манерой передергивать факты, презрением к оппонентам убедительно продемонстрировали зрителю, какое гражданское общество они хотели бы видеть в России. В их воспаленных мечтах оно сильно напоминало то, что страна болезненно переживала в мрачные 90-е: нескрываемую русофобию, расстрел инакомыслящего парламента в 93-м, "семибанкирщину", залоговые аукционы, "коробки из-под ксерокса" с бабками на "чистых и честных" выборах 96-го года Следы тех дней продолжают тянуться в наше время. Вот небезызвестный московский патриот майдана М. Ганапольский в передаче своего имени на "Эхе Москвы" грозит Нюрнбергом. Думаете, тем, по чьей вине пылает Новороссия? Как бы не так! Журналистам центральных российских каналов. Это они, долбит в мозги слушателям Ганапольский, разожгли на Украине войну! После таких утверждений разве можно удивляться, что и сама радиостанция, и ее аудитория в комментариях на сайте проявили столько злорадства, лишь иногда прикрываемого лицемерным сочувствием, по поводу убийства корреспондентов ВГТРК? Вряд ли подобную публику можно называть даже "пятой колонной". Это стая. И она размножается делением на более мелкие стайки, наподобие только что образованного сходняка "Журналистская солидарность", где нашли приют и "идейные труженицы" с того же "Эха Москвы", и бездарный стихотворец, и скандальный юморист, и прочий великотусовочный бомонд, именующий себя "настоящими журналистами" Задача же у них всех одна - информационное "отмывание" киевского режима и его карательных акций.

Но, рано или поздно, спадают маски И на свет появляется истинное лицо поборников международного права, мастеров демагогической болтовни о демократии и гуманности. Что и произошло в минувшую субботу в ходе интересной и острой дискуссии, развернувшейся в передаче Р. Бабаяна "Право голоса" на ТВЦ. С самого начала настораживал там один из ее участников, депутат Верховной Рады Ю. Мирошниченко. Уж очень складно он говорил о необходимости внутриукраинского диалога, о своем депутатском долге перед народом Донбасса, где его выбрали в Раду от Партии Регионов, упирал на российские корни, и при этом ловко уклонялся от прямых и жестких вопросов насчет одесских событий и гражданской войны на Юго-Востоке. Его речи невозможно было остановить, пока в дискуссию не вмешался директор Центра системного анализа и прогнозирования из Киева Ростислав Ищенко, как бы мимоходом напомнив Мирошниченко, что тот, в числе некой группы единомышленников, считался "бандеровским подпольем" в Партии Регионов. Как же просто открывается ларчик!

Вера и талант

Галина Иванкина

26 июня 2014 0

Культура

К 125-летию со дня рождения Веры Мухиной

"Мощь, которая вылепила их, наделила их изяществом, или энергией, или притягивающим очарованием, или необузданным неистовством"

Огюст Роден. "Беседы об искусстве".

В галерее портретов советской элиты у художника Михаила Нестерова есть изображение Веры Мухиной. Художник "застаёт" её во время работы - суровая, сосредоточенная женщина-скульптор творит очередной шедевр во славу Красной Империи. Занятная деталь! Нестеров - купеческий сын, певец Руси Православной, он сделался после Революции одним из самых последовательных соцреалистов. Мухина - тоже купеческая дочь. В юные лета она ни в чём не знала отказа, ездила учиться за границу, позировала фотографам в новой парижской шляпке с розами и лентами - типичная балованная дева Серебряного века. И - пожалуйста! Создательница ключевого образа Советской власти - статуи Рабочего и Колхозницы, динамичных, победительных героев дня. То был не гнусный, предательский "прогиб под изменчивый мир", но взвешенное осознание преемственности власти. От империи Романовых - к империи генеральных секретарей. Именно поэтому основы молодой пролетарской культуры закладывали выходцы из самых разных сословий. В том числе и купеческие дщери.

В Третьяковской Галерее (в здании ЦДХ на Крымском валу)

сейчас проходит выставка, посвящённая 125-летию со дня рождения Веры Игнатьевны Мухиной. Итак, начнём! Год появления на свет Божий - 1889-й. Дата сама по себе знаковая, ибо начиналась великолепная эра, впоследствии - с лёгкой руки Марселя Пруста - именованная Прекрасной Эпохой. Belle poque стартовала именно в 1889 году - с открытием очередной Парижской выставки, а закончилась в 1914-м, с первыми залпами Великой войны. Ключевое слово тут - "выставка". В тот год Париж явил миру все чудеса передовой техники и новейшего искусства. Газеты выдавали восторженный пафос - писалось, что прогресс завершён, ибо дальнейшее развитие человеческой мысли попросту невозможно! В 1937-м году в том же пресыщенном Париже будут экспонироваться чудеса заявившего о себе XX столетия, среди которых окажется и работа нашей героини.

Она родилась в Риге - опрятная и сонная провинция, где хорошо быть умиротворённой домовладелицей, знающей толк в сервировке стола, городских сплетнях, питерских и варшавских модах. Но это скучно, да и неактуально - юные барышни рвутся на курсы, в школы ваяния и живописи, постигать мир, отвоёвывать свои права. Курсистки, медички, поэтессы, художницы, на самый худой конец - телеграфистки или гимназические классные дамы. "В Москву, в Москву!" Способная Верочка не просто рисует точёные профили в девичьих альбомах - она всерьёз учится у признанных московских мастеров - у Ильи Машкова и Константина Юона. Эпоха располагала - то и дело возникали эпатажные течения и стили; художники полемизировали о Гармонии, а иной раз о том, что всем гармониям в XX веке пришёл закономерный конец: прихотливые виньетки Модерна оплетали оконные рамы и книжные страницы, а господа из объединения "Мир искусства" тосковали о временах Марии-Антуанетты.

Купеческая дочь Вера - одна из тех немногих, которые всерьёз любят именно искусство, а не себя-в-искусстве - ей было чуждо типичное для того времени модничанье, бравирование своей причастностью к среде художников. Она с искоркой гениальности, но следует много работать, поэтому впереди - Париж, столица мира. Город мастеров. Город соблазнов, сладких ароматов и модного танго. Но Мухина едет не развлекаться. Теперь её интересует ваяние - живопись оказалась обманчивой и плоской, а скульптуры - они почти живые. Её новый педагог - Эмиль Бурдель, талантливый продолжатель роденовской школы. Именно он обучит русскую ученицу создавать динамику в камне. В то же время Вера изучает наследие Античности и Ренессанса - эти знания потом ей ещё пригодятся, когда она будет создавать символы имперской Вечности Но пока - излёт Belle poque, война, Революция, счастливое замужество и - очередной виток жизни. Перезагрузка.

Любимый учитель - Константин Юон - пишет одну из своих самых парадоксальных картин - "Новая планета". Громадный алый шар и - крохотные, малоразличимые человечки. Эта планета - Советская Россия. Новой планете срочно понадобилось такое же агрессивно-громкое, наступательное искусство, где много движения, порыва и огня. И символизма. Вера Мухина создаёт образы-символы "Памятник Освобожденному труду" (1919), "Революция" (1919), "Пламя революции" (1922-1923), "Ветер" (1926-1927). Сетует, что не удаётся осуществить в той мере, как она это замышляла. Но чаще - совсем не получалось реализовывать! Иной раз принято считать, что во всём виновата советская косность, тупость, да и вообще - система. Это не так, ибо путь скульптора-монументалиста в принципе нелёгок при любом режиме - крупные скульптурные формы всегда зависимы от господствующей концепции градостроительства, от планов застройки, от моды на архитектурный стиль. Муж Веры Игнатьевны - военврач Алексей Замков - писал, что свои нереализованные проекты Мухина именовала "мечтами на полке". Впрочем, сильная и деятельная женщина никогда не сидит в ожидании Счастья!

Мы хорошо знаем Веру Мухину - скульптора, однако есть и ещё одна немаловажная грань её таланта. Мухина - модельер, создательница дамских нарядов. Давайте вспомним некоторые полузабытые детали послереволюционной истории. Видную роль в становлении советской моды и в формировании методологической базы для конструирования одежды сыграла хорошая знакомая нашей героини - Надежда Ламанова. Некогда обшивавшая членов императорской фамилии и фрейлин Двора, великая мастерица не покинула Родину, как это сделали многие из её коллег. В 1923 году, при посредстве самого Луначарского, создается "Центр по становлению нового советского костюма", переименованный затем в "Ателье мод". В том же, 1923 году, выходит и журнал "Ателье", в котором, помимо статей, касающихся непосредственно моды ("Обзор модных течений", "Облик парижанки 1923 г." и т.д.), было напечатано много интересных материалов, касающихся психологии выбора того или иного костюма. Официальная советская мода должна была сочетать в себе, казалось бы, несочетаемое: модный покрой - с дешевизной, а коммунистический аскетизм - с европейским шиком.

Так вот, Вера Мухина была не просто приятельницей, но и одной из коллег Надежды Ламановой - историкам моды известен их совместный альбом "Искусство в быту". В нём были собраны практичные и, что особенно радует - красивые, модные модели костюмов. Любая непрофессиональная портниха могла создать интереснейший вариант рабочей или же нарядной одежды. Но более всего поражают материалы, из которых предлагалось шить новомодные одежды. Судите сами: домашнее платье из головного платка, костюм-"кафтан" из двух владимирских полотенец, пальто из солдатского сукна, нарядное платье из сурового полотна и так далее. Замечу, что силуэты всех этих костюмов ничем не отличались от модной линии, предлагаемой парижскими кутюрье. Впрочем, в 1920-х годах многие художники, дизайнеры и даже архитекторы интересовались темой одежды. Подразумевалось, что советский человек отринет претенциозные и бесстыжие моды Запада и создаст принципиально новые варианты платьев и блуз. В общем, альбом Ламановой-Мухиной был совершенно в духе времени!