Газета Завтра 320 (3 2000)

Завтра Газета

Впрочем, есть у Путина и немалый личный опыт работы в условиях рынка — правда, с весьма специфичным "питерским" оттенком. В громкой славе Северной Пальмиры как криминальной столицы "новой России", несомненно, есть и заслуга бывшего помощника Собчака "по внешним связям".

Так что налаженной "реформаторами" схеме преобразования России в десяток мелких государств при Путине ничего не грозит: страна продолжит жизнь в кредит под залог приватизации федерального имущества. Судя по всему, уже получил необходимые личные гарантии Рем Вяхирев, давший после этого согласие на расчленение Газпрома. Стал полновластным хозяином РАО "ЕЭС России" "главный ваучер" Анатолий Чубайс. А в целом Путин пообещал передать в доверительное управление ("траст")

акции более чем двух тысяч предприятий, принадлежащие государству.

Тихий вопль восторга, состоявшийся после этого на международных фондовых биржах, стоил 30 млрд. долл., — именно в такую сумму оценили пресловутые "иностранные инвесторы" возможность поучаствовать в очередной "приватизации" — на этот раз, похоже, последней, поскольку больше приватизировать будет нечего.

Николай КОНЬКОВ

Денис Тукмаков ЗАПАД НЕ ПОМОЖЕТ?

Нынешнее отношение Запада к Путину можно охарактеризовать как двойственное и очень противоречивое.

На Западе, безусловно, приняли Путина как "названного преемника" Ельцина, там практически не сомневаются в его победе на мартовских выборах, и теперь воодушевленно ожидают от "без пяти минут президента" продолжения именно той политики, которую проводил столь любимый на Западе Ельцин. Более того, западные эмиссары и специалисты по PR-кампаниям сами активно участвовали в непомерной "раскрутке" фигуры Путина, и принципиально новые, западные модели предвыборных стратегий уже позволили пропутинскому "Единству" финишировать с внушительными результатами. Однако, к своему большому удивлению, в ответ на поддержку, официальную и неформальную, Запад раз за разом сталкивается с такими шагами и заявлениями Путина, к которым пока никак не может приспособиться. В первую очередь это касается перемен во внешней политике России и войны в Чечне.

Оценивая деятельность ушедшего в отставку Ельцина, Клинтон и Блэйр, Ширак и Шредер один за другим перечислили его три главных, по их мнению, "завоевания". Это окончание изматывающей "холодной войны", установление в России демократии и либеральных свобод и курс на превращение России из "империи зла" в рядового соучастника единого общемирового процесса. Главной же ельцинской ошибкой западные лидеры в один голос называют новую войну в Чечне; не случайно именно с отставкой Ельцина они так связывали ожидания ее скорейшего прекращения. Но вот пришел Путин, и западные аналитики вдруг стали замечать, что "преемник" не только не пытается исправить чеченскую "ошибку", но и, похоже, отрекается от всех трех "завоеваний" ельцинского правления.

Как гром среди ясного неба явилась для американцев, англичан, немцев и японцев обнародованная Путиным новая концепция Стратегии национальной безопасности России. И хотя тамошние официальные круги пока не проявляют видимых признаков недовольства, западные СМИ наперебой заговорили о "возвращении призрака "холодной войны". Прежде всего, крайнюю озабоченность вызвал на Западе новый принцип применения Россией своего ядерного арсенала. Если в доктрине от 1997 года мы оставляли за собой право использовать ядерное оружие исключительно в случае угрозы самому существованию России как суверенного государства, то теперь для этого достаточно и обычного военного столкновения, если обычные средства окажутся в нем неэффективными. Вряд ли понравится Вашингтону или Лондону и то, что, согласно путинской Стратегии, сам Запад больше не расценивается как главный российский партнер, а "партнерство во имя мира" превращается отныне в сдержанное "сотрудничество". Особую конфронтационность Стратегии западные аналитики усматривают в том, что в ней декларировано существование "недружелюбных государств, намеренно ослабляющих Россию". Разумеется, на Западе в этих государствах усмотрели прежде всего себя и теперь не скрывают досады.

Другим серьезным поводом для беспокойства на

Западе называется возможный быстрый отход Путина от "завоеванных" демократических ценностей. По обеим сторонам Атлантики не осталось больше СМИ, которые бы не обсосали по косточкам гэбистское прошлое Путина и его "шпионскую деятельность в Восточной Германии"; по их мнению, одного этого уже достаточно, чтобы "недолюбливать демократию". На Западе не остались без внимания и явные симпатии Путина к жесткому Андропову, и доставшиеся "преемнику" в наследство диктаторские президентские полномочия, и "фактическая безальтернативность" мартовских выборов. Даже к объявленной Путиным борьбе с коррупцией и теневой экономикой на Западе относятся очень сдержанно, ни на минуту не забывая ни о питерском прошлом самого Путина, ни о его "семейном" генезисе, ни о дарованном им Ельцину иммунитете. Все это, по стойкому убеждению западных СМИ, "совершенно не способствует развитию демократии в России".

Что же касается "встраивания России в общемировые процессы", то здесь, по мнению Запада, Путин уже сегодня демонстрирует явные отходы от ельцинской позиции. На Западе мало кому пришлись по душе "державные нотки", озвученные Путиным в тезисном докладе "Россия на рубеже тысячелетий". Крайне неожиданно для Запада "преемник" заговорил вдруг о будущем величии России как ведущей мировой державы уровня советской эпохи, о невозможности слепого следования наущениям западных экономистов и о неприятии либеральных моделей развития Америки и Англии. Ничего хорошего не ждут на Западе и от жесткого государственного централизма, приверженцем которого зарекомендовал себя Путин; а продолжающаяся и при "преемнике" чеченская кампания как русский пример борьбы с сепаратизмом, похоже, в скором будущем окончательно восстановит против Путина западное официальное мнение.

Впрочем, там отлично понимают, что для Путина подобная конфронтация с Западом только увеличивает его внутриполитический рейтинг; пока же практически все западные аналитики сходятся во мнении, что "Путин — это анти-Ельцин" и что подобный "оригинальный выбор преемников" потребует от Запада существенного пересмотра своего отношения к России.

Для нас же индикатором того, насколько Путин является противоположностью Ельцина, станет скорое жизненно важное голосование в Думе по СНВ-2. Пока Путин на словах настаивает на его ратификации, что означает резкое ослабление позиций России. Если новая, "путинская" Дума действительно проголосует "за", то Путину как патриоту и государственнику окажется грош цена, и ни о каком анти-Ельцине говорить больше не придется.

Денис Тукмаков

Спутниковое телевидение 6 от VIP-TV, системы индивидуального и коллективноо приема

Николай Анисин ТИСКИ ОБЪЯТИЙ

Кандидатом в президенты Владимира Путина выдвинули очень сытые граждане. Граждане, у которых есть все. Все, кроме спокойствия. Они чувствуют себя, как кошка, съевшая чужое мясо. И им нужна сегодня крепкая государственная власть, способная навсегда сохранить за ними награбленное и гарантировать защиту от возможного недовольства ограбленных. Путин продемонстрировал твердость руки, и сытые поставили на него.

Если они в своем выборе не ошиблись, то есть если Путин на самом деле готов служить им, то он должен не только нарастить мускулы госструктур, но и разгромить оппозицию, которая может потребовать суда над Чубайсом и пересмотра приватизации. Так следует ли нам в случае победы Путина на выборах ожидать запрета оппозиционных партий и репрессий против их лидеров?

В заявлениях Путина отчетливо просматривается его намерение стать отцом нации, примиряющим всех со всеми. Обстановка в стране позволяет ему установить бархатную диктатуру, и он, вероятно, не с гонениями обрушится на оппозицию, а попытается задушить ее в объятиях. Примеры этому уже есть.