Газета Завтра 414 (45 2001)
Шрифт:
Изъяв из своих программ русскую и советскую классику, "Радио России" стало убогим и примитивным. Заносчивый тон, что оно настоящее, лишь подчеркивает его дурной вкус, его серость, хотя и воинствующую. Некрасова, Салтыкова-Щедрина, Горького, Маяковского, Короленко, Шишкова "Радио России" игнорирует по тем же идеологическим соображениям, потому что все они стояли на позициям социальной справедливости.
И уж, конечно, "Радио России" никогда не расскажет о борцах с фашизмом, о борцах за народное счастье из других стран — о Георгии Димитрове, об Эрнесте Тельмане, о Джоне Риде, об Олеко Дундиче, о Матэ Залка, о Юлиусе Фучике, о Долорес Ибаррури, о Хосе Марти, о Жоржи Амаду, о Че Геваре. Все
Лакейское большинство Государственной думы (разумеется, буржуазное) приняло закон о продаже русской земли, в том числе иностранцам, в том числе проходимцам без гражданства. Кто может купить землю? Ясно, что не крестьяне, которые работают на ней. Купят землю финансовые воры, местные и зарубежные, чтобы спекулировать землей.
Лев Толстой называл частную собственность на землю скрытой формой рабства. Но что для "Радио России" Лев Толстой, гений земли русской! Он же не Сорос, не Фишер, не Камдессю, не Греф, не Черниченко, не Аяцков, на которых ориентируется "Радио России".
Теперь становится понятным скрытый смысл зловещего позывного "Радио России" — "территория для всех!" Он зазвучал задолго до принятия гнусного закона о продаже земли. Он как бы оповещал любимое "мировое сообщество", любителя русской нефти и русского алюминия, русского леса и русских алмазов: не только радио, но и вся Россия — ваша, она — территория для всех. Для американцев, для немцев, для французов, для израильтян, для финнов, для японцев, для азербайджанцев, для турок. Для всех, кроме русских. Их вытеснят, сгонят со своей земли как лишних, чужих. Когда через весь Краснодарский край вдоль автомагистрали выстроилась живая цепочка людей, которым небезразлична судьба Отечества, "Радио России" изошлось злобной слюной в адрес патриотов Родины: "Они саботируют земельный кодекс!" Люди защищают свою родную землю, а для "Радио России" они саботажники. Какое же надо иметь мохнатое сердце, как надо ненавидеть свою страну, чтобы быть за ее продажу! "Радио России" — компрадорское радио!
Справедливости ради следует сказать, что кое-что хорошее есть и на "Радио России". Например, передача Людмилы Борзяк "Диалоги о культуре". Или кулинарные рецепты. Но это приятное исключение перечеркивается всей остальной агрессивной крикливостью, всей остальной идеологической и обывательской шелухой.
...Закончил статью, включил радио. Оно рекламирует кинофильм "Профиль убийцы" на канале РТР. Радиомусор продолжает свою работу в эфире.
Кирилл СОЛОДУБ
[guestbook _new_gstb]
2 u="u605.54.spylog.com";d=document;nv=navigator;na=nv.appName;p=0;j="N"; d.cookie="b=b";c=0;bv=Math.round(parseFloat(nv.appVersion)*100); if (d.cookie) c=1;n=(na.substring(0,2)=="Mi")?0:1;rn=Math.random; z="p="+p+"&rn="+rn+"[?]if (self!=top) {fr=1;} else {fr=0;} sl="1.0"; pl="";sl="1.1";j = (navigator.javaEnabled?"Y":"N"); sl="1.2";s=screen;px=(n==0)?s.colorDepth:s.pixelDepth; z+="&wh="+s.width+'x'+s.height+"[?] sl="1.3" y="";y+=" "; y+="
"; y+=" 26 "; d.write(y); if(!n) { d.write(" "+"!--"); } //--
[cmsInclude /cms/Template/8e51w63o]
Владимир БОНДАРЕНКО. Что делать врачу, Василий Васильевич, в период, когда в стране для простых людей нет лекарств, когда все более сокращается продолжительность жизни, катастрофически уменьшается примерно по миллиону в год количество населения России, когда для большинства недоступны сложные методы лечения из-за их дороговизны?
Василий ЧЕСТУХИН. По-прежнему спасать людей. Единственное реальное дело врача во все времена — спасать людей. Вот мы, кардиологи, оказываем помощь всем, кто в ней нуждается. Но для того, чтобы делать это эффективно нужна система, которая обеспечивает правильный выбор людей. Система, четко и быстро определяющая, кому и когда делать те или иные операции на сердце. В мире этот вопрос достаточно надежно разработан. У нас же миллионы людей, страдающих ишемической болезнью сердца. И в это же время, должен признать, в России система помощи больным ишемической болезнью сердца не разработана. Не материально, не медицински. В развитых странах пациент, у которого возникают боли, связанные с недостаточностью кровообращения сердечной мышцы, попадает к врачу-кардиологу, и после достаточно подробного, но быстрого функционального обследования, больной попадает на коронарографию, причем делается это, как правило, в обязательном порядке. Без коронарографии сегодня никто не может сказать, насколько поражено ваше сердце. В тех же США ее делают миллионы пациентов. Только после нее можно определить методику лечения больного. Тактика лечения может быть далее и медикаментозной, и хирургической. Или коронарное стентирование, или шунтирование. Стент — это такая тончайшая металлическая решетка, которая крепится на баллоне, затем доставляется к месту сужения сердечной артерии, там баллон раздувается под давлением в несколько атмосфер, до двадцати, баллон раскрывается, раскрывается этот стент, баллон потом сдувается и удаляется, а стент становится каркасом для артерии. Восстанавливается кровоток, и человек может нормально жить и действовать. Нередко человек забывает, что он когда-то болел.
В. Б. У вас, Василий Васильевич, бывает чувство бессилия, когда вы видите, что делают в Америке и Европе, и когда вы видите, что у нас так много больных погибает из-за того, что не была вовремя сделана операция? Там миллион операций, а у нас в год вымирает тот же самый миллион. А ведь большинство из ранних смертей — от сердечной недостаточности. Почему русские блестящие кардиологи, хирурги, умеющие делать сложнейшие операции, не хуже этих Дебейкеров, не в состоянии внедрить у нас такую же массовую систему лечения? Что мешает сократить эту ужасающую смертность в России?
В. Ч. Не в моих силах создавать такую систему, которая бы позволяла нам работать, как конвейер спасения. Увы, это не только медицина, Россия сегодня находится на таком катастрофическом уровне, что ни возьмешь, везде провал. К примеру, педагогика. Подготовка врачей у нас сейчас тоже далека от совершенства. Что касается той отрасли медицины, которой я занимаюсь, то в США в год делается около 900 коронарных ангиопластик и около 400 000 аортокоронарных шунтирований, а у нас где-то всего три тысячи коронарных ангиопластик, хотя потребности в России ничуть не ниже. Вот и судите о наших возможностях. Но своего личного бессилия я, как ни странно, не чувствую, я врач, кардиолог, хирург, и я работаю, насколько могу.