Газета Завтра 852 (11 2010)

Газета

Здесь больше нет воды, электричества, здравоохранения, образования, безопасности. Даже нормального бензина здесь нет. А еще 7 лет назад всё было, как и самые образованные и подготовленные научные и технические кадры на Востоке. Вода и электричество есть в "зеленой зоне", где сидят американские штабы, американское посольство и чиновники новой власти. А кадры либо убиты, либо уехали, чтобы перебиваться горьким хлебом изгнания.

Зияд аль-Аджили, который считает убитых в Ираке журналистов и обучает живых выживать, сказал мне, что при развитии сегодняшней

ситуации он будет убит так же. При этом он верит, что американцы несут Ираку демократию. Я попросила привести пример страны, куда США принесли демократию. Он назвал Японию и Германию.

Надеюсь, что Зияд доживет и увидит, как он ошибался в своих упованиях. Запад не позволит подняться из каменного века никому вне Запада. Бывшим республикам Югославии, странам Прибалтики еще что-то гарантировано, но нефтеносные земли гораздо лучше без людей, чем с опасным и независимым народом.

Я приехала в Багдад на автобусе из Дамаска, проехав за 14 часов полстраны, включая самые яростные суннитские провинции и знаменитую Фаллуджу — здесь началось восстание против оккупации. В пустыне построены бастионы для американских и иракских армий — только это и строится в стране. Американский солдат получает в год 100 тысяч долларов, иракский — от силы 5 тысяч. Почувствуйте разницу.

За 12 дней я изъездила Багдад, беседовала с суннитами, шиитами, курдами, христианами всех возможных ветвей, включая православных. С коллаборационистами я тоже беседовала. И с теми, кто их будет убивать, как только уйдут оккупанты.

Я была в беднейшем районе столицы Садр-Сити, базе повстанческой "Армии Махди" и разговаривала с людьми, которые реально воюют.

Я встречалась с теми, кто помогает воевать против оккупантов, и с теми, кто раньше был элитой общества, а теперь перебивается с хлеба на воду, потому что их профессиональные умения в разрушенной стране негде применить.

Я проехала в святой для мусульман город Кербелу на юг от Багдада, где мне выпала честь посетить мавзолей имама Хусейна, а потом меня принял Великий аятолла Мухаммад Таги аль-Мудараси. Это оказался один из самых разумных людей в Ираке, как и православный архиепископ Багдада и Басры Северий Хава, если не считать тех, кто сражается с оружием в руках против оккупантов.

Я разговаривала с губернатором Кербелы, который любит Достоевского и считает Сталина примером для подражания, и с неграмотным 18-летним юнцом, который с 10 лет работает, не умеет читать и писать, но уже научился запрещать журналисту работать.

Я встречалась с инженерами и чиновниками, с летчиками и рабочими, с директором открывшегося год назад Иракского музея, по залам которого я ходила в полном одиночестве, с безработными, с теми, кто работает в "Красном полумесяце", и с теми, кто умирает от голода в буквальном смысле слова. С теми, кто умирает от голода, я всего лишь встречалась глазами — и отводила глаза.

Тех, кто умирает, оказалось больше, чем тех, кто работает в хороших местах.

Я никогда прежде не видела, чтобы люди так жадно ели хлеб, купленный

на подаяние, — я только читала об этом. Я никогда прежде не видела мусульманок, которые бы ели и пили на ходу.

Оказывается, за 7 лет родину мирового земледелия можно превратить в зону сельскохозяйственного бедствия — земля, заминированная и раскатанная американскими танками, больше не родит. Зато на прилавках — американские яблочки.

Я вернулась из Багдада в Дамаск на автобусе, еще раз проделав путь из полностью разрушенной страны в страну, которая не сдается на милость безжалостного нового порядка. Всего несколько сотен метров — и ты из мира полной разрухи переходишь в мир процветания. И там, и там говорят по-арабски.

Американские люди в совершенстве овладели искусством превращать в ад любое место на земле, даже такое, откуда произошла цивилизация, где наши общие предки научились всему тому, чем живы их потомки: выращивать ячмень и пшеницу, наблюдать движение светил, преодолевать искушения века сего, драться насмерть с захватчиком и умирать за друга. Кто забыл, откройте поэму о Гильгамеше, Библию, Геродота, историю халифата или хоть сказку об Али-бабе.

Ирак — это ведь не просто богатая нефтью полоса суши. Это Месопотамия, Междуречье, Шумер, колыбель цивилизации, Рай, а потом много тысячелетий великой истории.

Здесь каждая деревенька бьет в набат истории, потому что в каждой из них случался ее поворот.

— Откуда вы родом? — спрашиваешь невзначай.

— Из Ниневии, из Басры, из Искандерии, — беспечно отвечают собеседники, и твое сердце начинает бешено биться в такт с историей.

СУХОЙ ОТЧЁТ

Я прислала множество заметок, фото и видео в родную "Газету" и в "Огонек" и пришла рассказать об увиденном на радио "Эхо Москвы" и "Свобода".

Спасибо им всем.

В тяжелые минуты журналисты, независимо от их политических взглядов, проявляют лучшие профессиональные качества: они дают газетные полосы и эфирное время, даже если твой отчет не совпадает с тем, что предписано говорить о месте, где в жизнетворных лучах Запада нарождается молодая демократия.

Всё же лучшие журналисты-генералы стараются не забывать, что свидетельство делается ногами журналистской пехоты, а не многочасовым старательным переписыванием интернета.

Если бы в Багдаде Бог и директор отеля "Палестина" не свели меня с иракским бюро американского радио, я смогла бы сделать гораздо меньше — ведь у них были свет, питьевая вода и интернет, а у меня, как и у большинства иракцев, ничего этого не было.

Да, и еще — это были единственные в Ираке люди, кто помогал мне бесплатно.

Остальные, успешно развращенные американцами за 7 лет, привычно желали непомерных американских денег за копеечные услуги.