Газета Завтра 926 (33 2011)
Шрифт:
Идеологическая "химера" особенно ясно проявилась в воспитании молодежи — с ранних лет. Тихомиров и Леонтьев были запрещены, а юношеству с первых классов "втуляли" масоновдекабристов, "лондонского сидельца" Герцена, бездарного мечтателя Чернышевского, взбесившуюся Софью Перовскую. Так выросли, по сути, антигосударственные поколения. Особенно это проявилось в феномене "шестидесятничества", когда идеи "перманентной революции" оказались, в связи с отказом от жесткого аскетизма первых советскимх десятилетий, еще и "с человеческим лицом".
Это "человеческое лицо" оказалось прежде всего "лицом" потребителя. "Русский
Толпы, орущие "Борис, борись!", а через два года: "Эльцин — Иуда!" — плод "революционного", "коммунистического" "воспитания масс".
Распад страны произошел прежде всего на уровне "разделения души и духа". История СССР — это выигранная народом великая война, выигранная народом великая страна и, при этом — проигранная политическим руководством "битва за историю". Попробуем хотя бы на этом учиться.
Владимир Бондаренко -- Викинги сегодня
В ОСЛО мы с женой прилетели 20 июля. Поселились в "Анкер-отеле" в пяти минутах ходьбы от правительственного квартала. На первый взгляд, вся культура, весь быт, весь уклад жизни страны пронизаны духом суровых легендарных викингов. Викинги и тролли там повсюду: от киосков аэропорта до витрин супермакетов, от музеев до королевских дворцов.
Но сразу же обратил внимание: нынешние викинги и тролли одомашнены, огламурены, присмирели. Этакие ласковые, приветливые, услужливые агенты по маркетингу, рекламные агенты туристических компаний, а не бесстрашные и беспощадные воины, наводившие страх и ужас на всю Европу, истребившие до половины населения Англии, Ирландии, Франции, и других европейских стран, дошедшие и до нашей Руси. Это были некие "монголы Европы", не щадящие в своих набегах ни женщин, ни детей, ни стариков. Они и сами себя не лакируют и не приукрашивают в своих древних сагах и легендах. Никакой жалости, никакого сострадания. Впрочем, и сами смерти не боялись.
В нынешнем Осло мы увидели совсем иных, сытеньких, умиротворенных, разнеженных, избалованных витринных и игрушечных, сувенирных и коммерческих викингов. Такие уже не переплывут на лодчонках через Европу в Америку, такие уже не напугают одним своим видом многотысячные войска бриттов и франков. Видно было по всему: мы прилетели в тихую богатенькую, отнюдь не героическую страну. Всё упорядочено, всё отлажено до предела.
От аэропорта до автовокзала доехали на экспрессе, вышли на вокзальную площадь. Первое удивление: главным символом Осло для всех приезжающих в столицу на железнодорожный и автобусный вокзалы стал почему-то огромный бронзовый тигр. Тигр мне очень понравился,
Счел этого тигра поначалу некоей красочной декорацией, смело сунул ему в пасть свою руку. Но, если нация былых викингов приучает себя к азиатским, отнюдь не национальным символам, не есть ли это потеря национального лица? Представьте, что на Красной площади установили бы огромного бронзового бегемота или слона. Как бы красив и изящен он ни был, с лицом русской Москвы он никак не вяжется. Так и с лицом приполярного Осло я никак не мог связать могучего азиатского красавца.
Идя от вокзала к центру города, как раз на подходе к правительственному кварталу, мы неизбежно сталкиваемся с еще одним символом города, с открытой всему миру норвежкой, высоко задравшей свои красивые ноги. Скульптура тоже эффектна, но место ей — где-нибудь в эротическом салоне, но никак не в центре северной столицы викингов. Её бы и поместить в ныне печально известный молодежный правительственный лагерь на острове Утойя. Пусть молодые правительственные активисты учатся открывать не только свои объятья, но и свои интимные места приезжим со всего мира.
Второе удивление: приполярная столица заполнена иммигрантами из Африки и Азии. Даже не мог понять, где я: в Осло или в хорошо мне знакомой американской Атланте? Несмотря на свое неприятие нынешних эксцессов в Лондоне и прошлогодних в Париже, принимаю эту неизбежность для бывших столиц мировых империй, колонизировавших в прошлые столетия почти всю Африку и Азию. За всё со временем надо платить. И африканцы по-своему вполне справедливо нынче колонизируют свои бывшие метрополии, особенно их столицы.
Нам, русским, тоже приходится нынче платить за нашу былую имперскость. Таджики и киргизы, азербайджанцы и армяне, не говоря о чеченцах и татарах, тоже возвращают себе долги. Когда-то Баку был почти русским городом, сегодня Москва населена миллионом азербайджанцев. Но, скажите: если бы треть Москвы сейчас населяли африканские негры, была бы в этом для русских хоть какая-то историческая справедливость?
Вот и Осло никогда не имел к колониальным войнам никакого отношения. Еще британцы или русские могут напомнить о былых походах викингов и варягов, чтобы претендовать на гражданство Норвегии, но до чёрной Африки викинги не доплывали и не доходили. Да и само северное сияние, знакомое жителям Тромсё или мыса Норд Кап, никак не ассоциируется с чёрным цветом кожи. И потому я смотрел на Осло, как некий филиал тропической Африки в Норвегии, в полном изумлении. К тому же, в отличие даже от Москвы, этих африканских мигрантов в Норвегии никак не назовешь трудовыми, они не работают дворниками или асфальтоукладчиками. Они, как правило, вообще не работают. Но получают щедрое социальное пособие, усердно рожают детей, веселятся на улицах, и на них с угрюмой завистью смотрят трудовые норвеги, зарабатывающие пусть и немалые деньги, но квалифицированным трудом. Рядом с моим "Анкер отелем", буквально через дом находился большой хостел, заселенный в основном вновь приехавшими иммигрантами из Африки, так что я имел возможность наблюдать за ними.