Газета Завтра 994 (51 2012)
Шрифт:
А в богоизбранной России Господь милосердно сохранял бесценную искру истинно духовного жития, влача нас, непослушных и ленивых, в Царствие Свое "сквозь огнь мучений и воду слёз"! И вот теперь мы, неблагодарные "антисталинисты", хулим сей милосердный Промысел, ропща, как некогда роптали древние евреи, кричавшие Моисею: "Зачем вывел нас из Египта? Там мясо едят, а мы тут, в пустыне, бедствуем…".
Неужели не боимся страшных определений Божиих: "Был ты Мне в сытость… Изблюю тя из уст Моих". Страшно!
Впрочем, страшно далеко не всем. А зря! Ибо Западный мир, пленяющий "гуманистов" своими красочными витринами, "демократическими" свободами и
Десятилетиями нынешнее "бескровное" благополучие Запада на деле зиждилось на реках чужой крови, которая обильно лилась в нескончаемых войнах в странах "третьего мира", чьи богатства высасывал ненасытный долларовый пылесос. Потом на слезах, страданиях и крови миллионов жертв горбачёвской перестройки и ельцинской демократии. На бомбёжках православного Белграда. На пыточных камерах Гуантанамо. На армадах авианосцев, на штыках морских пехотинцев. На лжи, лицемерии, цинизме, подлости и предательстве. А сейчас и сам Запад: расплывшийся, разжиревший, трусливый, извращённый, похотливый и гниющий, стоит на пороге катастрофы, подобной которой ещё не видел мир.
ПОСЛЕДНИЙ ЦАРЬ
А Россия, если только мы не отторгнем её от Бога своим дешёвым "гуманизмом" и лукавой "моралью", стоит ныне накануне последнего своего всемирного взлёта. Накануне великого Русского возрождения, православного расцвета, имперского ренессанса. И порукой тому кровь бесчисленных сонмов Новомучеников Российстих, "от жидов и инех клеврет сатанинских умученных".
И будет ещё у нас Православный Русский Царь!
Впрочем, говорить о подобных вещах трудно не только с атеистами, но даже со значительной частью православных, воцерковлённых людей. И проблема тут не в разнице политических убеждений. Вопрос возрождения Русского Самодержавия не есть вопрос политический, хотя он и имеет важную политическую составляющую. Тут дело касается Веры. Но не той, которая "от ума" и сродни убеждению: "Я верую, что Бог есть, потому что много читал об этом. Да и как же без Него?", "Я убеждён, что Царь для России — лучше всего…".
Слов нет, даже такая вера дорогого стоит, но это, по Апостолу, лишь "образ здравых словес", то есть необходимое условие элементарного здравомыслия, основа нравственного здоровья души, её неискажённого мировоззрения. Даже такая вера — дар благодати Божией. И она драгоценна. И она подвергается постоянному поношению со стороны беснующегося мiра. Но для серьёзного разговора о Русском Царе её одной только — недостаточно. Нужна другая вера, та, о которой Священное Писание говорит, что она — "вещей невидимых обличение", то есть плод духовного зрения, дающего душе прямое, непосредственное впечатление о предметах духовного мiра. Или, проще говоря, результат живого, личного религиозного опыта каждого из нас. Опыта благодатного, пленяющего сердце силою свыше, а потому для души несомненного, столь же очевидного, как опыт, сообщаемый органами телесных чувств: зрением, слухом, обонянием…
Каждому из нас Милосердный Господь дарует такой опыт в разных мерах, Ему Одному известных, и в разных областях. Вот это самое благодатное разнообразие и становится порой, по нашей вине, преградой для братского обсуждения очень важных вопросов даже между единомышленниками и единоверцами. Человеку, чьё сердце снедает христианская жалость к больным, нищим и бездомным, порой бывает трудно понять того, кто горит святой ревностью в делах и молитвах о возвращении Помазанника Божия, о возрождении Русского Православного Самодержавия.
И
Ну, а нам нынешним: слабым, грешным, малоопытным духовно — надо хотя бы помнить об этом при обсуждении проблем возрождения Русской Православной Монархии, всё более явственно встающих сегодня в практическую повестку дня.
Первый Русский Монарх — святой Царь-мученик Иоанн IV Грозный обустроил Россию в соответствии с её великим призванием Третьего Рима последних времён.
Накануне наступления этих страшных времён другой Царь-мученик, Николай II Александрович своей вольной жертвой укрепил Русские духовные основы, которые благодаря этому выстояли, выдержали, пережили страшную, кровавую эпоху огненных испытаний и нескончаемых скорбей.
Суровый Красный император — Иосиф Сталин — не дал осиротевшей российской державе сгинуть в водоворотах братоубийственных войн и хазарских интриг, железом и кровью спаяв распадавшуюся Россию в невиданную дотоле социалистическую Империю.
Мнится мне, что теперь уже недалеко то время, когда последний, грядущий Русский Царь изымет израненную, истерзанную Россию из рук нынешних временщиков, чтобы предоставить её Христу Господу славной, сияющей, радостной, обильно омытой Русской кровью, богатою святой верой и непоколебимой верностью Богу своему…
И тогда дожившие сподобятся услышать: "Я есмь Первый и Последний, Имеющий меч обоюдоостр, Держащий семь звёзд в деснице Своей. Я есмь Святый Истинный, испытующий сердца и утробы. Знаю твои дела, и скорбь, и нищету, и любовь, и веру, и службу, и терпение твое. Вот, Я отворил пред тобою дверь, и никто не может затворить её. Ты сохранил слово Мое, и не отрекся имени Моего. И как ты сохранил слово терпения Моего, то и Я сохраню тебя от годины искушения, которая придёт на всю вселенную" (Апокалипсис. гл.1-3).
* * *
Я верю: страдания и беды, несчастья и скорби, — всё, что омрачает ныне наше национальное бытие, — всё пройдёт, минует, канет в лету, перемолотое великой, жизнеутверждающей, благодатной силой Русской жизни, Русского мира, Русского православного духа. Лишь бы мы только остались верными Богу и своему Русскому долгу, Русской вере, своей нелегкой Русской судьбе.
Шестьдесят лет назад архиепископ Иоанн Шаховской, тяжело переживавший муки эмиграции в Сан-Франциско, сказал: "Пусть умолкнут те, которые не имеют крыльев, чтобы воспарить от человеческого страданья к славе Божией! Эти крылья даёт жаждущим Христос, и они называются верой, которая начинается надеждой и кончается любовью". Сии светозарные крылья по милости Божией дарованы Русскому сердцу за терпение, веру и верность, за готовность к бескорыстной жертве и смиренное мужество.