Газлайтер. Том 16
Шрифт:
Жанна мгновенно в панике:
«Спаситель, умоляю! Пожалуйста!»
«Спокойнее, Жанна — бросаю я, пытаясь соединиться с Настей. — Где ты?»
«Я внизу, в бункере, — отвечает её голос, наполненный страхом. — Папа сражается один. Мама сказала нам прятаться».
Хорошо. Настя в безопасности. Можно не сдерживаться и кромсать этого Жука на куски любыми средствами.
Секунду спустя Жужелица, рванувшись вперёд, вырывается из последних оков лиан, и его красное тело устремляется ко второй половине усадьбы. Ещё несколько
«Ломтик, — командую я, связываясь с теневым щенком. — Обратись. Пора открывать крупный портал».
«Тяв!».
Моя тень на чешуе Золотого начинает расти, воронка расширяется. Маленький щенок в одно мгновение трансформируется в большенького волкопса с рогами, и портал чуть расширяется вместе с его размерами.
Достаю из кармана связь-артефакт и связываюсь с одним пьющим казидом.
— Гумалин, имбу-пушку к бою! — рявкаю в белый хрустальный шарик.
— Шеф, я только проснулся! — зевает он в ответ. — Дайте полчаса!
— У тебя их нет! — обрубаю. — Только минута! Время пошло!
— Тьфу ты, чтобы тебе… — на том конце раздаётся какое-то бурчание и звук падающей бутылки. — Ну ладно, уже бегу, — соглашается казид, тяжело дыша.
Светка вздрагивает, когда я резко поднимаюсь.
— Даня, ты чего?! Мы же на высоте! — хлопает блондинка глазами.
— Я вижу, вижу, — балансирую на краю чешуйчатой спины. — Ты только сейчас не ори громко, ладно? Всё под контролем. К ужину буду…
И, сказав, я сигаю вниз.
— Даня! Не убейся только! — всё же визжит она вслед.
Распускаю плащ Тьмы, заставляя его распахнуться, словно парашют, и начинаю плавное снижение. Почти как на учебке в армии, только прикольней.
Павел внизу корчится, пытаясь подняться, но жук вдавливает его глубже в обломки. Но доспех вроде еще держится. А жук-то тот еще урод. Огромный, чёрный, с фасеточными глазами и блестящей хитиновой бронёй. Он прижимает Павла к земле, его жвала клацают, словно гигантские ножницы.
— Эй, жучок! — рычу я, наращивая ментальную силу. — Время давить тебя!
Жужелица поднимает голову, улавливая мой мысленный импульс. Зверь неуязвим для ментального контроля, но позлить его ничего мне не мешает. Фасеточные глаза вспыхивают, а мощные челюсти щёлкают в предупреждении. Ну чего смотришь, тупое насекомое!
Усадьба Горнорудовых, Москва
Стены бункера содрогаются от глухих ударов. Пыль осыпается с потолка, пол под ногами вибрирует, как натянутая струна. Настя инстинктивно жмётся к стене, сжимая кулачки. Сердце стучит где-то в горле.
— Папа! — срывается с её губ дрожащий крик.
Настя сосредотачивается на кольце, пальцы инстинктивно касаются гладкой поверхности. Она уже связалась с сознанием Светки, так проще — к Дане она так и не решилась обратиться напрямую.
Но Светка откликнулась сразу, её ментальное присутствие окутало Настю, как теплая, мягкая волна, хотя и немного растерянная.
«Конечно, смотри, — разрешила блондинка. — Всё будет хорошо. Даня разберётся».
Только вот, глядя на то, что происходит снаружи, в это «хорошо» поверить становится всё сложнее. Жанна Горнорудова стоит рядом, её лицо мёртвенно-бледное, как мел, а руки сжаты в кулаки так сильно, что побелели суставы.
— Всё скоро закончится, дочка, всё… — неубедительно шепчет она, голос дрожит, пытаясь звучать уверенно. — Твой отец уже почти…
— Я всё вижу, мама! — возражает Настя, глаза её расширены от ужаса. — Папа в опасности!
Слова обрываются на полуслове, когда снаружи раздается очередной грохот. Бункер содрогается, лампы на стенах мерцают.
— Ты видишь? — Жанна резко оборачивается к дочери, взгляд её цепляется за кольцо на пальце. И вдруг в глазах мелькает понимание.
— Ох, вот оно что… — срывается с её губ тихий шёпот. — Ты связалась с ними…
Настя машинально кивает, но взгляд её отстранён. В сознании барышни сейчас совсем другая картина: не это убежище, не мать, не тусклый свет ламп. Настя летит на заоблачной высоте, вцепившись в чешуйчатую спину Дракона, её изменившиеся золотые волосы развеваются от сильного ветра. Внизу мелькают облака, обнажая обломки усадьбы, превращённой в поле битвы.
Её глаза следят за Даней, следят, как он делает стремительный прыжок, и внезапно за его спиной распахиваются огромные, зловещие крылья из самой Тьмы. Они взмывают в ночное небо, словно резаные куски мрака. Он летит вниз, плавно скользя к обломкам правого крыла усадьбы — туда, где огромный, мерзкий жук прижал отца к земле когтистой лапой.
— Даня, миленький… — шепчет Настя, её руки сжимаются, пальцы белеют от напряжения. — Спаси его… прошу, спаси папу!
Приземляюсь на крыльях из мрака у рухнувшей стены, сам я уже в доспехе Тьмы. Жук, щёлкающий жвалами, давит Павла, прижав его к земле передней лапой. Кора друидского доспеха вся потрескалась, но еще держится. Барон всё-таки Грандмастер, должен еще пожить.
Жук смотрит на меня. Жвалы медленно раскрываются, чтобы громко схлопнуться.
«Добрый вечер, Павел Тимофеевич» — здороваюсь с бароном по мыслеречи. — Можете не вставать'.
— Пришёл прикончить меня? — сдавленно шипит барон, подняв голову, в его взгляде ядовитое отчаяние. — Ну давай, добивай!
Ну да, делать мне больше нечего. Ты и так без пяти минут труп.
«А тут есть кого-то добивать?» — фыркаю.
— Ты ничего не получишь! — его рука взмывает вверх, и из деревянных пальцев вырывается тёмно-красный жгут крови, извивающийся как змея.