Где кончается вчера
Шрифт:
Виктор перевёл взгляд на многоэтажные дома вокруг. Впереди стояла девятиэтажка с облупившимися панелями – здание, которое всегда закрывало часть обзора на восток. В будущем за этой девятиэтажкой уже давно стоял новый дом, построенный всего пять лет назад. Современная высотка из стекла и бетона, с магазинами на первом этаже и жилыми апартаментами выше. Но здесь, в этом времени, никакого нового здания не было. Это было пугающее ощущение – как будто кто-то стёр этот дом из его реальности. Виктор посмотрел направо. Он заметил ещё одно отличие: шестнадцатиэтажка, которую в будущем обнесли забором и оборудовали системой видеонаблюдения, выглядела по-другому. Она стояла без ограждений, и даже двор вокруг неё казался более просторным, свободным. Всё смотрелось совершенно по-простому – обычный подъезд, немного облупившаяся стена и детская площадка, захламлённая старыми игрушками.
Виктор смотрел на всё это как на декорации
Наконец, он медленно отвёл взгляд от серой осенней улицы и вернулся к кухне. Витя посмотрел на старый белый холодильник «Бирюса» в углу, который родители купили в конце девяностых. Виктор хорошо знал этот ритмичный гул компрессора, лёгкое шипение, когда дверца долго открыта, – всё это возвращало его в дни, когда подобное тарахтенье было фоном его повседневной жизни. Открыв дверцу, Виктор испытал странное чувство – будто заглядывает не просто в холодильник, а в собственное прошлое. Внутри холодильника всё стояло так, как это могло быть в любой день того времени. На верхней полке лежал небольшой кусок варёной колбасы в целлофане, а рядом – плавленый сыр «Дружба», обёрнутый в уже потемневшую фольгу. Чуть ниже – знакомый творог в бумажной упаковке, покрытой лёгким конденсатом, и несколько яиц в картонной коробке. На средней полке – огромная миска с зелёным горошком, накрытая тарелкой. Бабушка всегда использовала фарфоровую посуду, чтобы сохранять блюда, обходясь без всяких современных крышек и пластиковых контейнеров. Рядом с горошком лежал завёрнутый в полиэтиленовый пакет батон чёрного хлеба – тот самый, от которого Виктор всегда отрывал корочку, мимоходом заглядывая на кухню после школы. Дальше взгляд его остановился на стеклянной банке с домашними солёными огурцами. Бабушка каждый год заготавливала их сама – Виктор даже помогал ей укладывать огурцы в банки, добавлять укроп и чеснок. Запах рассола был настолько сильным, что Виктор мог почувствовать его, даже не открывая крышку. Рядом стояла слегка запотевшая и початая банка вишнёвого компота.
Закрыв дверцу холодильника, Виктор услышал, что гул компрессора прекратился, возвращая тишину в комнату. Парень стоял посреди кухни и снова оглядывал знакомые предметы вокруг. На плите – старый алюминиевый чайник, слегка потемневший за годы использования. Рядом с ним стояла заварка – потёртая металлическая баночка, сохранившаяся с советских времён, которую бабушка бережно хранила. Виктор глубоко вздохнул. Всё казалось таким же, как было двадцать лет назад, и это пугало. Он не мог избавиться от чувства, что оказался в ловушке прошлого. Как? Почему? Он не знал.
У Виктора не было никаких объяснений тому, что с ним произошло. Внезапное желание выбраться на улицу и пройтись по знакомым местам стало непреодолимым.
Он осторожно прикрыл дверь за собой, чтобы она не защёлкнулась. Тусклый свет едва освещал облупленные стены подъезда. Виктор заметил, что лифты не работают. Это его немного удивило – в настоящем времени Виктора, несмотря на то, что дом был довольно старый, лифты всегда были исправны. Витя уже давно не спускался пешком, но сейчас выбора не было. С глухим эхом его шаги раздавались в пустом подъезде, который казался мрачнее и темнее, чем был в детстве парня. Он медленно начал спускаться по лестнице, стараясь не задерживаться на каждом пролёте, но обращая внимание на детали. Всё было знакомо: тот же запах грязной влажности, облупившаяся краска на перилах, тёмные пятна от старых потёков на стенах, исписанных маркерами. Проходя мимо мусоропровода, Витя заметил, что его дверца не заварена. В современном мире парня мусоропровод уже давно запаяли, но здесь всё оставалось по-прежнему. Открытый мусоропровод, словно старый призрак, навевал ностальгические мысли о том, как удобно было бросить туда мусорный пакет утром перед школой, а не бежать каждый раз на помойку. Виктор добрался до первого этажа и толкнул старую металлическую дверь подъезда, заскрипевшую так, как много лет назад. Домофонных дверей не было – в те времена их ещё не установили, и подъезд был всегда доступен. Выйдя на улицу, Виктор почувствовал свежий утренний воздух, пахнущий влажной землёй и осенними листьями. Солнце только начинало подниматься над горизонтом, и его лучи пробивались сквозь редкие облака,
Витя остановился на пороге и огляделся. Утро казалось спокойным и умиротворяющим. Словно время застыло в этом моменте, и ничто и никто не мешал ему вспомнить о том, как здесь всё выглядело, когда он был мальчиком.
Не сдерживая любопытства, Виктор решил пройтись по двору. Словно в поисках чего-то потерянного, он медленно перемещался по старой территории, которая когда-то была для него всем. Местом, где они играли с друзьями, катались на велосипедах и собирали команды для игр в мяч. Но теперь всё это выглядело пустым и мрачным. В углу двора стояла старая лавочка, на которой когда-то сидели соседи Виктора. Он подошёл ближе и увидел, что на скамейке остались следы почти облупившейся краски. Взгляд Виктора упал на знакомую тропинку, которая вела к киоску, и парень решил прогуляться до него. Этот киоск был одним из его любимых мест, где он покупал сладости и газировку. Витя помнил, как часто бегал сюда, спеша за конфетками «5+» или «Баба-Яга» или просто для того, чтобы поговорить с продавцом. Подходя ближе, он заметил, что киоск закрыт. Мелкая решётка была опущена, а на стёклах виднелись следы от пальцев. Следующая тропинка вела прямиком к его родной школе. Он смотрел на эту тропинку словно на ниточку, связывающую его с тем далёким временем, и внезапно почувствовал потребность пройтись по ней снова. Виктор шёл медленно, погружённый в свои мысли, каждая деталь напоминала о прошлом. Школа, к которой он направлялся, была совсем рядом, буквально в соседнем дворе, она казалась такой же, как и в его детстве. Большое трёхэтажное здание с массивными окнами сохранило свой прежний облик. Во дворе школы, на футбольном поле не было ни души. Всё выглядело так, будто жизнь здесь замерла, остановилась в один момент.
– Словно апокалипсис, – пробормотал Виктор себе под нос, оглядывая пустынный двор.
Он медленно пошёл вдоль школы, разглядывая окна, которые раньше были ему такими знакомыми. Остановился перед большим окном на первом этаже – именно здесь располагался его класс. Витя вспомнил, как за этими окнами проходили его школьные годы, как в этом классе он сидел за второй партой и слушал учительницу, стараясь усвоить важную тему. Вспомнил и учительницу по математике, строгую, всегда с идеальной причёской, и как Витя с Серёжей постоянно пытались передразнивать её манеру говорить.
Серёжа был лучшим другом Виктора в школьные годы. Они вместе делали всё: ходили в школу, играли в футбол, учились на ошибках и делились мечтами. Каждый уголок двора школы напоминал о тех моментах, когда друзья беззаботно бегали по этой территории. В воспоминаниях Вити всё было настолько живым, что он мог даже представить, как Серёжа сейчас выбежит из-за угла, смеясь, с мячом под мышкой. Но Серёжа не появился. Лишь ветер слегка пошевелил листья на деревьях, добавляя ощущение отстранённости, как будто Виктор оказался в забытом временем месте, которое только он один мог видеть. Окна школы выглядели тёмными и пустыми, ни одного звука, ни одного признака жизни внутри. Виктору вдруг захотелось забежать в здание, найти свой старый класс и сесть за свою парту, почувствовать себя тем беззаботным ребёнком, которым он когда-то был. Но двери школы были заперты, и он мог только стоять снаружи, увлекаемый воспоминаниями и мыслями. Почему здесь нет никого? Почему он один в этом застывшем мире?
Глава 6
Сергей медленно открыл глаза. Первые несколько мгновений он не мог понять, где находится. Комната была полутёмной, слегка освещённой тусклым утренним светом, пробивающимся сквозь шторы. Он почувствовал рядом Сашу – она всё ещё спала, её голова лежала на его груди. Сергей потянулся рукой к телефону, чтобы посмотреть время, но телефона не было на привычном месте. Всё вокруг выглядело… странно. Он сел на край кровати, затем осторожно поднялся, чтобы не разбудить Сашу, и начал осматриваться. Взгляд Сергея остановился на старом деревянном шкафу у стены. Сердце пропустило удар. Это был тот самый шкаф, который стоял в квартире его детства. Серёжа даже помнил, как в детстве мама просила его не хлопать дверцами, потому что они могли сломаться. Он медленно подошёл к шкафу и провёл пальцами по его шершавой поверхности, не веря своим глазам.
– Это невозможно, – ошеломлённо произнёс Сергей.
Он огляделся и увидел потёртый ковёр на полу, тот самый ковёр из своего детства. На подоконнике лежала старая кнопочная Nokia с чёрно-белым, а точнее, чёрно-зелёным экраном. Сердце снова сжалось – это был мамин телефон. Сергей точно знал это, ведь сотни раз умолял маму дать ему погонять в ту самую единственную встроенную игру – «Змейку». Всё было точно таким, каким было в детстве, до мельчайших деталей. Сергей повернулся к Саше, которая начала просыпаться. Её глаза постепенно открылись, и она тоже стала осматриваться, ничего не понимая.