Где мрак огустел
Шрифт:
– И в чём подвох? – мрачно спросил я инквизитора.
– Ну, почему сразу подвох? – Людвиг ответил быстро и максимально спокойно, но при этом отвёл глаза, – Оборотень обвиняется сразу в нескольких убийствах, магических ритуалах и грабеже. Вот и сумма набежала наградная, кхм, приличная.
– Людвиг, ну вы же служитель веры! Ну, как вам врать не стыдно? – спокойно спросил я инквизитора.
– Вы… – задрожал голосом собеседник, – Вы того! Не заговаривайтесь! Есть подозрение, повторю – только подозрение, что оборотень прошёл обряд инициации. Но это не точно. Так что, берётесь?
Я
– Если возьмёте дело Залесского, то Аэгумский суд даст ещё четыре розыскных листа.
– Ого! – я даже икнул и тут же выпил махом оставшийся в бокале алкоголь. Потом подумал секунду и спросил: – Там на какие суммы листы?
– Двадцать, тридцать и два по пятьдесят! – тут же ответил Людвиг, и я понял, что лис сразу всё продумал. Я мог отказаться от миллиона, потому как дело явно было нечистым. Но вот отказаться сразу от двух с половиной миллионов… не мог, да и права не имел, потому как у меня была команда, которая пошла за мной и которая зависела от этих денег. Потому я тщательно затушил сигарету и проговорил:
– По рукам, господин инквизитор.
Медальон мигнул и погас, а возле него прямо из воздуха появилось сразу пять розыскных листов. Я быстро просмотрел. Первый розыскной лист, как и сказал инквизитор, был на имя оборотня Кордила Залесского. Ещё два по пятьдесят золотых на имена вампиров Этны и Ройса. И, судя по всему, они скрывались от правосудия вместе. На тридцать золотых тянул маг Маджори из расы тёмных эльфов, убивший, судя по розыскному, двоих стражников. Последний и самый дешёвый лист был на имя чернокнижника Рафаэля, все прегрешения которого были в порче и приворотах. Я хмыкнул и потянулся за мобильником. Открыл общий чат и написал одно слово «сбор». А потом пошёл на кухню и стал сгружать в посудомойку грязную посуду. Даже если всех негодяев мы найдём быстро, раньше, чем через две-три недели не вернёмся точно.
Первой на удивление пришла Марка – единственная женщина в нашей команде. Ну, как женщина – молодая темноволосая девушка. Худенькая, килограмм пятьдесят весом. Зато – отменная художница. Она прошла на кухню, плюхнулась на стул и попросила приказным тоном:
– Кофе сделай!
Пока я варил кофе, заявились и Медведь с Дроном. Костя по прозвищу Медведь это самое прозвище оправдывал полностью: огромный, могучий, со здоровенными ручищами, больше смахивающими на лапы. Костя был раньше спецназовцем. Ещё раньше занимался дзюдо. Даже стал мастером спорта, но вместо тренерской работы пошёл в спецназ. Прошёл кучу горячих точек. Но до пенсии не дослужил пару лет и был уволен за какую-то тёмную историю. Мы его не расспрашивали, он не распространялся, потому подробности истории мы не знали. Главное, что сейчас он был с нами.
Дрон тоже имел внушительный послужной список. До мастера спорта не дотянулся, но был кандидатом по пулевой стрельбе и имел первый разряд по кикбоксингу. И, хотя был килограммов на сорок меньше своего друга Медведя – ногами бил – будто лошадь копытом лягалась. Один раз при мне просто-напросто вырубил огроменного кабандха, подпрыгнув и впечатав в его голову свой ботинок сорок третьего размера.
Марка, в отличие
Я поставил на стол четыре чашки кофе, придвинул в центр стола вазу с конфетами и заговорил:
– Итак, наклюнулась работа!
– Сколько? – спросил Медведь. Он был самым непритязательным в плане денег, но при этом всегда скрупулёзно уточнял стоимость заказов, а также информацию по разыскиваемым. Всегда ему знать хотелось, за какие прегрешения нужно найти и доставить в суд инквизиции того или иного персонажа.
– Два с половиной ляма! – сказал я и положил в центр стола розыскные листы.
Дрон уважительно хмыкнул и принялся вслух читать, что в них написано:
– Кордил Залесский, оборотень. Возраст – семьдесят стандартных лет. Обвиняется в убийствах с особой жестокостью, проведении магических ритуалов. Предполагаемое место – мир Монс.
Когда Дрон начал читать второй розыскной лист на вампира Ройса, то брови его удивлённо вытянулись.
– Сань, тоже Монс? – спросил он у меня. Я схватил лист и посмотрел. Действительно, в розыскном предписании предполагаемым местом, где скрывался преступник, был тот же самый мир. Чувствуя, как в груди растёт напряжение, я сгрёб все листы и внимательно просмотрел. Потом поднял глаза на компаньонов и произнёс лишь одно слово «охренеть!».
– Все на Монсе? – заинтересовано спросила Марка.
Я кивнул и потащил из пачки сигарету. Закурил и почесал лоб. Потом произнёс виновато:
– Чую подставу, друзья! Но других предложений не было!
– Подстава, не подстава, но мне деньги нужны, – проговорил спокойно Дрон, – А тут – больше, чем по пол-ляма на брата выходит. Я кредит, наконец, закрою! Да ещё хватит и на море съездить. Наверное…
Последнее он произнёс с неким сомнением, но с большой надеждой. Я перевёл взгляд на Марку, и та встряхнула головой:
– Мне на учёбу надо! А ещё я тут студию присмотрела, а аренда недешёвая! Так что я – за!
Медведь лишь кивнул молча в знак согласия, и я стал внимательно изучать розыскные листы, проговаривая:
– Медведь, на тебе и Дроне серебряные кастеты! Дрон, арбалет возьми и осиновые стрелы. Вампиры их особенно любят. Серебряные пули я давно заготовил. Итого – Дрон – арбалет. Медведь – карабин. Марка – ты нас отправишь и живи здесь, вдруг срочно вернуться понадобится. А я возьму дробовик и револьвер!
– Я ещё тэтэшник свой возьму, – Дрон одним глотком выпил кофе и грякнул чашкой по столу, – Когда выдвигаемся?
– Послезавтра! – я зачем-то глянул на настенные часы, – Время сбора – в девять часов утра. Жратвы с собой возьмите побольше. Я на этом Монсе не был ни разу.
Я вопросительно посмотрел на Дрона, который в охотниках ходил больше всех нас вместе взятых и поменял до нас уже две команды. Но тот тоже лишь отрицательно качнул головой. Потом подумал и сказал:
– Что-то я про Монс этот слышал. Вроде как люди там точно есть, и эльфы тоже. Но главное – там обитают огры!