Где нас нет
Шрифт:
Покурив, я вернулся в здание нашего ЦСПСиД “Отрада" и поднялся на второй этаж. Почти вставив ключ в замочную скважину своего кабинета, я подумал: а не зайти ли мне к Насте? И я зашёл в её большой кабинет. В нём имелись: прозрачный шкаф с настольными играми, два кресла на фоне окна, между ними – диван и круглый стол. На диване грустил большой плюшевый медведь. В другом углу за компьютером сидела девушка, на вид – обычная ботаничка.
– Привет, Настя! По печенюхе?
– Привет, Юра.
– Как-как… Третий педофил на неделе!
– И что было? Опять ругался? (Настя разливает чай по чашкам)
– Я? Ну разумеется. Представь: в коттедже частного детского сада спят детки. И единственный, **ть его, воспитатель на время сончаса уходит из здания!
– Тааак.
– И в этот момент в детскую спускается её пятнадцатилетний сын. Дальше догадайся сама.
– Это девочка Маша, 4 года?
– Да. Следователь гнул линию, что это всё – выдумки. Говорит: «вот вы, мама, занимаетесь ЭТИМ при ребёнке, а ребенок потом сочиняет». Хотя Маша рассказала всё очень хорошо и подробно. К гадалке не ходи, изнасилование было – это факт. И много раз! За окошечком были и жёлтые листики, и снег был, и потом он растаял… А всё это продолжалось снова и снова.
– И как ты уделал следователя?
– Ну, сначала я спросил: «Вы понимаете, как работает память ребенка? Как врут дети?»
А она мне:
– А вы считаете, что это не выдумки?
А я ей:
– А давайте проверим!
Я нагнулся к ребёнку на корточки и спросил: «Маша, как ты думаешь, зачем Влад делал это?
– Не знаю (девочка развела руками)
– А ты видела когда-нибудь, чтобы взрослые делали что-то подобное?
– Нет
Тогда я сел обратно и сказал:
– Вот видите, ваша теория мертва.
– Юра, если ты будешь спорить со следователями, ты на работе не задержишься. Полиция – наш заказчик, они надеются, что ты просто будешь сидеть, не отсвечивать, а в конце допроса ставить подписи и валить оттуда.
– Моя работа заключается в том, чтобы на ребёнка не оказывалось давление при допросе. – я значительно поднял указательный палец вверх.
Настя пожала плечами и стала разливать чай по кружкам.
– Я расказывала тебе историю про то, как отец и дочь по всему городу части трупа закапывали?
– Нннет.
– Мужик пошёл за водкой, дочку взял с собой. На кассе познакомился с каким-то кавказцем. Потом они пошли к мужику домой, напились, уснули. А мужик проснулся
– Я уже не знаю, как с ними надо. Но закон наш не работает. Надеюсь, все они будут гореть в аду! – костяшки на моих кулаках яростно побелели.
– Педофилы или полиция?
Я засмеялся, повисла пауза.
Настя спросила:
– Ты верующий?
– Нет Бога в бытии. И Ада тоже нет.
Я встал из кресла и направился к двери.
– Спасибо за печеньки!
– Да не за что, Насть.
– Ты сейчас куда?
– На допрос. А потом в комиссию по делам несовершеннолетних.
***
Я стоял на улице, смотрел на валяющийся на брусчатке розовый камень и курил. Это был ****ец, друзья мои. Собрание в комиссии по делам несовершеннолетних выглядело так: по очереди вызывают родителя с подростком и отчитывают. Ребёнка вслух оценивают в целом как плохого. Родителя так же – оценивают. Им не говорят о том, что у них есть шанс на исправление. Нет. Их оценивают, запугивают, а ещё им запрещено сидеть. В кабинете два пустых стула, но сидеть не разрешается. И вот, мама с ребёнком, или папа, стоят и выслушивают тонну обвинений в свой адрес. Как в ****ой школе! Это – ****ец. Я спросил: «А почему им нельзя сесть?»
На что мне ответили – так не положено. А положено – осуждение и запугивание!
Я бросил окурок, нашёл ближайший самокат и отсканировал qr-код. Что меня ждёт в нашем центре – я уже догадывался.
– Стрелецкий!
– Тебе что-то нужно, Наташа?
Наташа, начальник нашего отдела, зашипела на меня, взяв за грудки:
– Ты забыл, что я – Наталья Сергеевна?
– Знаешь, Наталья Сергеевна, мне кажется, что ты берёшь меня за грудки только потому, что знаешь: я не отвечу тебе на это хотя бы аналогичным насилием. А я бы мог.
Минута молчания. Наталья Сергеевна отпустила меня. Я сделал приглашающий жест рукой.
– Пройдём в кабинет?
Мы вошли, Наталья села в кресло пошире (рассчитаное на две персоны) и облокотилась на подушечку, закинув ногу на ногу. Я расположился в обычном кресле напротив.
Наталья снова «зашипела»:
– На тебя пошли жалобы, твою *ать. На прошлой неделе ты учил судью не использовать психологическое насилие! Ты в своём уме? За прошедший месяц как минимум один следователь почти из каждого полицейского участка, где ты был, жалуется на тебя.