Где найдешь, где потеряешь…
Шрифт:
– Да ерунда всякая. Хлам, одним словом… Ничего особенного я не заметил, но у ребят на всякий случай надо поспрошать… Постой! – Он дернул Власа за рукав. – Вспомнил!
– Что вспомнил? – насторожился Влас. А Мегрэ недовольно зарычал, увидев, что тронули хозяина.
– Отстань, Мегрэ, – отмахнулся Влас от собаки, ему сейчас было не до нее. – Так что вспомнил?
– Помнишь, парень у нас работал, такой цветик-семицветик, ромашка полевая.. .
–Да не работал он у нас… – начал Влас.
– Ну подрабатывал, – уточнил Хорек. – Какая разница. Сколько
– Так, – согласился Влас.
– Так вот – он возле Штыря тоже крутится. Я его потом не раз возле нашего дома видел. Понял? Их это рук дело, их! – Хорек, довольный собой, потоптался на месте. – Тогда и ангар был забит так, что черт голову сломает…
– И чего ты думаешь?
– Может, штыревская шобла кого завалила поблизости. А нам вещички подбросили.
– На фига?
– А мало ли… Додумать – не проблема. Главное – мысля хорошая. На сто рублей тянет.
– Хорошая, – кивнул Влас. – Рублей на десять… Выходит, опять Штырь. Ладно, придется с ним еще повстречаться.
Анфиса уже с час сидела возле телефона, листая справочник и стараясь дозвониться до моргов. Пару раз ей повезло, но отвечали, как правило, «справочные», которые о покойниках знали все, а о сотрудниках ничего. На просьбу же Анфисы дать телефон к сотрудникам морга ей отвечали категоричным отказом. Поняв, что по телефону эту броню не пробить, Анфиса с ужасом подумала, что придется ездить по моргам самой. Перспектива эта ее не радовала, и она вспомнила о дворничихе. «Может, он туда приходил?» – подумала Анфиса и набрала номер телефона тети Шуры.
Но тетя Шура ничем ее не порадовала:
– Нет. Больше не появлялся. Видать, надоело ему сюда ходить-то…
– Жалко…
– Если появится, я тебе позвоню.
– Спасибо большое, – Анфиса повесила трубку.
Ну что, опять в дорогу…
Выбрав две клинические больницы, расположенные недалеко друг от друга, Анфиса отправилась туда.
На улице еще сильнее потеплело, но теперь дул сильный ветер, который забивал липкий снег за воротник, так что по большому счету было похолоднее, чем в самый лютый мороз.
– Ой! – воскликнула Анфиса, когда с ветки свалился снег и часть попала за шиворот.
– Кар-р, – обрадованно прохрипела ворона.
– Чему радуешься? – обиженно сказала Анфиса.
Вороны – существа разумные и вредные…
Анфиса дождалась автобуса и вскоре, купив «Мегаполис», уже садилась в вагон.
«Покойник пришел навестить неверную жену и застал ее в постели с другим», – гласил аршинный заголовок. И от него Анфисе стало не смешно, а как-то не по себе. Хорошо читать про абстрактного покойника. Другое дело читать то же самое, когда ищешь пропавшего человека да еще ездишь по моргам.
На центральных воротах будки в первой больнице, до которой добралась Анфиса, сидел охранник. Это был пожилой человек с выбившимися из под кроличьей шапки седыми волосами.
– Извините, – обратилась к нему Анфиса, – а где у вас тут морг?
Охранник удивленно приподнял брови.
–
– Спасибо. –И Анфиса пошагала к первому корпусу.
Больница была довольно старая, к тому же давно не ремонтированная. В холле никого не было. Часы вечернего посещения еще не настали. Окно справок было закрыто. Анфиса потолкалась в холле, потом подергала ручку двери, ведущей внутрь здания. Закрыто. Окно гардероба тоже было закрыто. Так никого не дождавшись, она вышла на улицу.
Машина «Скорой помощи» проехала мимо первого корпуса и отправилась дальше по территории. «Больного везут, значит, там должно быть приемное отделение», – догадалась Анфиса и пошагала за машиной.
Машина ехала медленно, и Анфиса от нее не отставала. Машина стала разворачиваться, подавая задом к двери отделения. Дверь широко распахнулась, и из нее вышел сухонький, но по виду жилистый старичок, таща за собой каталку. Каталка громыхала по полу, выложенному синей кафельной плиткой.
Анфиса была уже у двери, когда старичок ее окликнул:
– Эй, ты с больным, что ли?
Анфиса кивнула и быстро пошла по коридору. Направо за стеклянной распахнутой дверью она увидела барьер и, сообразив, что это и есть приемное отделение, где оформляют больных, вошла. На полу на носилках лежал молодой парень лет двадцати пяти. Плечи его были голыми, а тело прикрыто одеялом. Глаза закрыты. Анфисе показалось сначала, что это труп, и она боязливо отошла подальше. В кабинете больше никого не было. Мимо двери прогромыхала каталка с только что привезенной старушкой. Помогая старичку, ее толкала женщина лет сорока. «Дочка, наверное, – подумала Анфиса, и ее взгляд вновь упал на парня. – Живой или нет?» Дыхания не было слышно.
В комнату вошел врач, на вид лет тридцати, с какими-то листками в руках. За ним впорхнула медсестра. Не обращая внимания на Анфису, они подошли к парню. Врач откинул одеяло. Анфиса увидела, что парень раздет до пояса. Встав прямо на колени на пол сбоку носилок, врач стал слушать парня.
«Значит, живой»,– подумала Анфиса.
– Кто его привез? – спросил он, вставая.
– «Скорая», – отчеканила медсестра. – Диагноз -обморожение…
– Ерунда, – перебил он ее, не дав договорить. – Какое обморожение, лежит розовенький, как поросеночек. А перегаром за километр несет. Его в медвытрезвитель везти надо, а не к нам… – Врач был явно разозлен.
– Семен Николаевич сказал, чтобы вы его посмотрели, – лепетала медсестра.
– Скажите Семену Николаевичу, что я мединститут заканчивал не для того, чтобы с алкашами возиться…
– А что же мне с ним делать? – обреченно спросила медсестра.
– Ничего, – уже от двери ответил врач. – Проспится и уйдет домой…
Медсестра пожала плечами и только тут заметила Анфису.
– Вам-то что? – недовольно спросила она.
– Морг, – Анфиса была так потрясена этой сценой, что сразу и не сообразила, как лучше ответить.